Они договорились, что некоторое время Лиззи не будет
показываться в Вашингтоне. Тем не менее, Мэдди присматривала для нее место в
Джорджтаунском университете. Билл помогал чем мог. Больших проблем с Лиззи у
них не предвиделось. В колледже Мемфиса у нее были прекрасные оценки по всем
предметам и еще более прекрасные рекомендации от преподавателей.
Первая леди организовала очередное заседание комитета Билл и
Мэдди снова встретились. Он заметил, что она держится напряженно и выглядит
усталой и подавленной. Сказывалось влияние газетной шумихи, да и Джек не
ослаблял давления. Не только по поводу Лиззи, но и из-за низких рейтингов ее
передачи. Теперь он объяснял это скандалом из-за появления ее
незаконнорожденной дочери. Билл был в курсе происходящего – они ежедневно
разговаривали по телефону. Единственное, чего он не знал, – решится ли Мэдди
когда-нибудь оставить своего тирана мужа. Она перестала даже говорить об этом
и, по-видимому, во всех своих проблемах обвиняла только себя.
Билла все это сильно тревожило, и во время одного из
заседаний комитета он отвел доктора Флауэрс в сторону и решился заговорить с
ней о Мэдди. Она, естественно, не стала раскрывать ему никаких секретов, лишь
попыталась приободрить. Его отношение к Мэдди, его беспокойство из-за ее
проблем заинтриговали доктора Флауэрс. Ей показалось, что Билл слишком
тревожится.
– Очень многие женщины годами мирятся с таким
положением, терпят унижения и даже побои. А Джек унижает жену утонченно, это
наиболее изощренный способ насилия. Он, как видно, в этом большой мастак.
Заставляет Мэдди испытывать вину за его действия и при этом изображает себя
жертвой. Не забывайте, Билл, что она ему это позволяет.
– Чем я могу ей помочь?
– Быть рядом. Слушать. Ждать. Честно говорить ей все,
что вы думаете, все, что видите. Но если она настроена на ощущение вины перед
Джеком – значит, она будет чувствовать себя виноватой, и вы с этим ничего не
поделаете. Возможно, она сама сможет через это перешагнуть. Вы же пока делаете
все возможное.
Хотя доктор Флауэрс ничего не сказала Биллу, но она знала о
его ежедневных телефонных разговорах с Мэдди, знала, как высоко ценит та его
дружбу. У нее не могло не возникнуть мысли, нет ли за этим чего-то большего.
Однако Мэдди продолжала утверждать, что они с Биллом лишь друзья, что в их
отношениях нет и не может быть ничего романтического. Доктор Флауэрс в этом
сомневалась. Однако Билл вызывал у нее теплые чувства, она глубоко уважала и
его, и Мэдди.
– Я опасаюсь, что в один прекрасный день Хантер не
выдержит, оставит свои тонкости и ухищрения и пойдет на явную низость. Я боюсь,
что он причинит ей настоящую боль.
– Он и сейчас причиняет ей боль. Но мужчины вроде него,
как правило, избегают настоящего физического насилия. Я, конечно, не могу
поручиться, что он до этого никогда не дойдет, просто, я думаю, он хитрее,
изощреннее. Хотя чем больше для него опасность выпустить из рук свою жертву,
тем труднее это будет для нее. По-хорошему он с ней не расстанется.
После ухода Мэдди они еще немного поговорили. Билл уехал
домой более подавленным, чем раньше. Лишь раз в жизни чувствовал он себя таким
беспомощным, как сейчас. Он спрашивал себя, не основываются ли его страхи за
Мэдди на его собственном опыте, на том, что произошло с его женой. До этого он
даже представить себе не мог, что такое возможно.
На следующей неделе он дал Мэдди почитать перепечатанный
экземпляр рукописи своей книги. Она прочитала половину за выходные дни. Джек
застал ее за чтением с мокрыми глазами. Они отдыхали в Виргинии. Весь уик-энд
лил дождь. Мэдди полулежала на диване с книгой и обливалась слезами.
– Какого черта! Что это ты читаешь такое?
– Это книга Билла Александра. Очень хорошо написана.
– С какой стати тебе понадобилось читать эту ерунду!
Этот тип настоящий неудачник и размазня. Ни за что не поверю, что он мог
написать что-нибудь стоящее.
Джек явно недолюбливал Билла. Он бы невзлюбил его еще
больше, даже возненавидел, если бы заподозрил, что Билл помогает Мэдди. А,
может, он это почувствовал, подумала она.
Больше он ни словом не обмолвился о книге Александра. Однако
позже вечером, когда Мэдди снова хотела взяться за чтение, она не смогла найти
рукопись. Спросила о ней Джека.
– Я решил избавить тебя от лишних слез и отправил ее
туда, где ей самое место, – на помойку.
– Ты ее выбросил?!
– У тебя и без того есть чем заняться. Занимайся ты
больше анализом и исследованиями, может быть, и рейтинги у тебя были бы повыше.
– Ты прекрасно знаешь, как много материала я
перелопачиваю. – Сейчас она готовила передачу о скандале, назревавшем в ЦРУ, и
о нарушениях таможенных правил. – И ты не хуже меня знаешь, что проблема не в
этом.
– Так, может, ты стареешь, малышка? Сама знаешь,
зрителям не очень-то нравятся ведущие, которым перевалило за тридцать.
Он находил любой предлог для того, чтобы ее унизить.
– Ты не имел права выбрасывать книгу! Я ее не
прочитала. И потом, я обещала вернуть рукопись.
Джек не обратил никакого внимания на ее расстроенный тон.
Для него это оказалось еще одним удобным поводом для того, чтобы выказать
презрение к ней, а заодно и к Биллу Александру. К счастью, Билл дал ей копию, а
не оригинал рукописи.
– Не трать время попусту, Мэд.
С этими словами он пошел наверх, в спальню. Занимать с ней
любовью, он вел себя грубее, чем в предыдущие ночи. Он словно наказывал ее за
многочисленные проступки. Правда, не так жестоко, как раньше.
По возвращении в Вашингтон их ожидала большая неожиданность.
Брэд всех удивил, разрешив самую большую проблему, стоявшую перед телестудией.
Перед тем как пойти к Джеку, он поговорил с Мэдди. Сказал, что он лишь теперь
понял, как нелегко быть ведущим телепрограммы даже в паре с такой компетентной
журналисткой, как она.
– Мне всегда казалось, что с передачами в прямом эфире
у меня нет проблем. Но одно дело несколько минут висеть на дереве перед
телекамерами и совсем другое – вести программу. Думаю, что я на это просто не
способен. И если честно признаться, – Брэд ей улыбнулся, – я не получал от
этого никакого удовольствия.
Он уже дал согласие работать штатным корреспондентом другой
телестудии – в Сингапуре. И не мог дождаться дня, когда поедет туда. За
последнее время Мэдди к нему привыкла, и, тем не менее, почувствовала огромное
облегчение, узнав о его отъезде. Очень интересно, как воспримет эту новость
Джек?..
Он ни словом об этом не обмолвился. На следующий день в
отдел поступил приказ об увольнении Брэда, но было сказано, что тот согласился
доработать до конца недели. В самом начале Брэд подписал временный контракт на
полгода, так как сам не был уверен, захочет ли работать дольше. Мэдди сразу
заметила, что Джека эта новость отнюдь не обрадовала, однако вслух он не сказал
ни слова. Заметил только, что теперь на нее ложится еще большее бремя
ответственности, пока они не найдут ей напарника.
