–Это было в двадцать первом веке?– переспросил я.– Тяжелый был век…
–И двадцать второй немногим лучше. Но мы справились. Земная цивилизация не самоубилась и не откатилась в палеолит. Началась экспансия в Галактику… вот тут жди проблем через век-другой, когда самые успешные новые колонии окрепнут и захотят суверенитета…
В этом я не сомневался, меня сейчас интересовало другое.
–А как вы договорились? Поделили между собой сферы влияния?
–Примерно так. Я взял под наблюдение галактическую экспансию и все то, что с ней связано на Земле. Хорхе и Мин Джи поделили Землю на полушария – ему Западное, ей Восточное. Но Земля ведь едина. Они то и дело звали в третейские судьи то меня, то Ральфа. Бывало, что я нечаянно наступал на хвост то Хорхе, то Мин…
–АРальф?
–Увлекся экспериментальной социологией. В земные дела почти не вмешивался… гм, я уверен, что после истории с Ирвином в нем произошел некий надлом. Ральф не чувствовал себя готовым. Нашел где-то вне нашего пространства куб, на внутренней поверхности которого обнаружил малочисленные человеческие поселения – наверняка пропущенная Рудрой шалость кого-то из ранних кандидатов,– и продолжил эксперимент. Снимал копии с реальных людей, помещал туда и наблюдал, как им там живется. Наверное, таким методом он собирался набраться опыта…
–А с головой у него все было в порядке?
–Вряд ли. В конце концов мы стали мешать друг другу, Рудра оказался прав. Да что там, мы с самого начала понимали, что он прав, умом понимали, а сердцем принять не могли. Мы ведь только люди, хоть и боги… Сначала были единой командой. Потом думали, что худой мир можно тянуть неопределенно долго, и честно пытались… целых двести лет. Я думаю, наш бывший гуру сильно удивился бы тому факту, что мы не перегрызлись намного раньше. Но это правда – мы смогли ужиться на первых порах, хотя рассчитывали на неизмеримо большее…
–А потом?– Я видел, что он говорит через силу и что мое любопытство причиняет ему боль, но не мог остановиться и продолжал терзать.
–Ну что потом… Сам должен понимать. Все началось и кончилось так, как должно было начаться и кончиться, только расклад вышел неожиданный. Я был почти уверен, что мне предстоит сцепиться с Ральфом, а оказалось – нет. Ральф и Мин Джи объединились против Хорхе. Он позвал на помощь – я не успел… Хорхе уничтожил Ральфа. Мин Джи убила Хорхе. И остались мы вдвоем… Не рассчитывал я на такое. Понимаешь, она ведь мне нравилась и по сути ничего против меня не имела, но простить ей Хорхе я не мог.
–И что?– безжалостно поторопил я.
–Ну что, что…– проворчал он.– Кого ты видишь перед собой? Кореянку?
–Ты же можешь принимать любой облик…
–А зачем мне тебя дурачить? Притом ты все равно расколол бы меня рано или поздно. Ты ведь не дурак, хоть и нахал. Ладно, хватит… Не хочу вспоминать.
Что-то тут не складывалось, и я спросил:
–И начальство не вмешалось, когда вы сцепились?
–Нет.
Интересно… Разбирайтесь, мол, сами. Тут было над чем задуматься. Неужели наша цивилизация – такая ничтожная малозаметная мошка, что трепыхание ее крошечных крылышек не имеет значения? В масштабах всей Вселенной – согласен, но лишь потому что Вселенная невообразимо громадна, ну а в сравнении с другими цивилизациями нашей же Галактики?
–Скажи,– потребовал я,– была ли хоть раз инспекция? Галактическое начальство тебя навещало? Присылало эмиссаров?
–Ни разу.
–Ни поощрения, ни втыка за пять веков? Тогда откуда ты знаешь, что оно вообще существует, начальство твое?
Взгляд Эрлика – или Василия?– показал, что я попал в точку.
–А я и не знаю,– признался он.– Только слова Рудры, а он не клялся говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Еще когда он дал нам год на размышление, я подумал: что-то тут не складывается. То он торопится, будто новую должность вот-вот уведут из-под носа, а то вдруг – бац!– целый год! Допустим, должность у него все-таки увели, жди теперь следующего случая,– но тогда он должен был разогнать нашу банду четырех и найти кого-нибудь получше. Время позволяло. Так нет же…
–Должно быть какое-то объяснение,– настаивал я.
–А оно есть, только учти: это всего лишь гипотеза. Вот она: нет никакой могущественной организации, опекающей слабые и неразумные цивилизации наподобие нашей, хотя по меньшей мере одна сверхцивилизация во Вселенной действительно существует. И ей нет до нас никакого дела. Однако кое-кто из представителей этой сверхцивилизации не прочь поиграть с убогими или, если тебе больше нравится такое сравнение, позаботиться о приблудном котенке. Вероятно, подобное поведение считается у них неопасной странностью, допустимой аномалией. Или возрастной нормой. В это предположение хорошо ложатся и факты нападений на координатора: один сопливый карапуз с шумом и криком пытается вырвать котенка из рук другого…
–Значит, Рудра – ребенок?
–Я же сказал: это только гипотеза. Проверить ее я пока не смог.
–Если она верна, зачем твой наставник врал?
–Ну, это-то понятно: хотел создать у нас впечатление, что кто-то там, наверху, вмешается в случае чего, исправит ошибки неопытного координатора, сделает ему отеческое внушение…
–Ничего себе ребеночек!
–Соответствует уровню несмышленышей своей цивилизации. А чего ты хотел?
Я уже сам не знал, чего хотел и хочу. Не очень-то приятно получить пыльным мешком по голове… особенно если в мешке кирпичи.
И еще мне стало страшно – совсем как прежде, когда до меня дошла суть моей будущей работы и вся тяжесть ответственности, что ляжет на мой позвоночный столб. Хотя нет, стало еще страшнее. Кто поможет мне, если я ошибусь, кто наставит на путь истинный? Только Эрлик. А ему кто поможет?
Только я. Если сумею.
Придется суметь…
Мы ведь только люди, вот что хуже всего. Могуществом равные античным богам – но люди. А людям свойственно ошибаться. Людям много чего свойственно, о чем и думать не хочется.
–Ладно,– сказал я вставая,– пошли смотреть твой Ореол.
Эрлик пребывал в задумчивости.
–Не сейчас,– сказал он, когда я уже собирался осторожно потрясти его за плечи.– Не время.
–Зачем тогда ты привел меня сюда?
–Привел – и сделал ошибку. Поторопился. Тот враг, что напал на нас между Землей и Луной, где-то неподалеку. Я его чувствую. Теперь он настроился не на Землю. Ему нужен Ореол.
–Чтобы поиграть?
–Или сломать чужую игрушку. Но я ему не дам. Ты со мной?
–А куда я денусь…
Он протянул мне белую таблетку.
–Хочешь?
–Она настоящая?
–Могущества тебе она не прибавит, зато увидишь мир в новом свете. Так хочешь?
