К концу этого увлекательного приключения за вороном не гонялся только Лоутрок, который смотрел на него страдальчески, но почему-то даже не попытался кинуть чашкой, как Дон Жуан, снести волной ветра, как Фолк, не угрожал покрасить в розовый, как Бьянка (у нее, кстати, у единственной получилось). Я не успела подругу остановить, и она коварно распылила в сторону ворона спрей с ярко-розовой краской, и теперь хвост и крылья птицы стали ядовито-поросячьего оттенка.
–Ну вот что ты творишь?– выкрикнула я, когда ворон с возмущенным карканьем нарезал круг по комнате.
–Потому что он края потерял,– заявила подруга.– Как он смеет обыскивать меня?! Он с нами с самого начала путешествия, а ведет себя как последняя тварь.
Последняя тварь решил подтвердить свое гордое название. Он подхватил с тумбочки флакон с духами – дорогущими и нежно любимыми Бьянкой – и совершил невиданную, коварную вещь: под возмущенную ругань Бьянки выкинул их в окно. Даже бросившийся наперерез ему Тревор ситуацию не спас. Лишь зацепился за штору, уронил гардину на голову Фолка и добавил хаоса в творящийся дурдом. Шторами накрыло даже нас с Бьянкой, а ворон коварно растворился черным дымом и рванул кошмарить кого-то другого.
–Все!– Подруга устало села прямо на пол.– Я больше так не могу. Пусть делает, что хочет. По всей видимости, кинжал ищут и без нашей помощи. Не вижу смысла пытаться участвовать в этой гонке. Между прочим, Властелин сам особо не заморачивается. Иначе где он? Мы тут страдаем, а он прохлаждается неизвестно где. В итоге пернатая крашеная тварь осталась должна мне флакончик «Эсронно вамп». Блин! Я ведь их только что купила. Как он мог? Ни стыда, ни совести у твоего Гоши!
–Ну хочешь, я сбегаю и их поищу?– предложил Тревор расстроенной подруге.
–Я хочу, чтобы ты их купил,– ответила она, надув губы, но заметила, как печально вытягивается лицо Тревора, и торопливо добавила:– Но здесь их не продают, поэтому поищи, пожалуйста, мне без них очень грустно.
Тревор метнулся на улицу, с ним за компанию умчался Стивен. Фолк молча и без напоминаний начал возвращать на место гардину и шторы, а мы с Бьянкой присели на пол у кровати, и подруга положила мне голову на плечо.
–А знаешь,– медленно протянула она.– Я тебе на день рождения приготовила подарок. Хороший такой, душевный…
–Так до дня рождения еще два дня.
–Знаю.– Она вздохнула.– Но выпить хочется сейчас. Очень. Можно, конечно, у Лоутрока попросить, но это надо идти, а я так устала.
–А подарок можно выпить?– заинтересовалась я и облизнулась.
–Можно, и он холодненький… Ты ведь не против, если мы начнем отмечать на пару дней раньше?
Я была только «за». Бьянка достала из огромного чемодана «набор лучшей подруги». В резной деревянной коробке, на мягкой подложке из стружек лежали два именных красивых бокала на тонких ножках из переливающегося радужного стекла и запотевшая, специально охлажденная заклинанием пузатая бутылка розового игристого. Моего любимого, достаточно дорогого, поэтому редко покупаемого.
–А со мной вы делиться, я так понимаю, не планируете?– Фолк обиженно посмотрел на нас.
–Ну почему же?– не очень искренне отозвались мы с Бьянкой. Потому что бутылка игристого на двоих – это хорошо, а на троих уже не очень. А если делить на пятерых – вообще катастрофа. Но мы надеялись, что поиски флакончика в грязи, лужах и газоне затянутся.
Нам с Бьянкой было хорошо. Мягкий ковер, холодное вино, деликатный Фолк, который понял, что больше, чем полстаканчика драгоценного игристого, ему все равно не светит. Я почти успокоилась. Бьянка начала вслух подбирать новый любимый аромат взамен утерянному – в общем, идиллия. Длилась она ровно до тех пор, пока коридор не огласил рев раненого бизона, который материт своих обидчиков.
У меня игристое пошло носом. Бьянка допила залпом только что наполненный бокал, Фолк просто подпрыгнул на стуле и врезался головой в полку, с которой с грохотом слетели три книги, вазочка и массивная статуэтка, которая могла бы убить, но, к счастью, упала только на ногу парня. Фолк взвыл тише коридорного бизона, зато выругался витиеватее, и мы выскочили из комнаты, чтобы понять, кто там разозлил мать семейства.
Оказывается, к оплоту семейного счастья в покои заявился все тот же ворон, и если разбор собственных вещей семейство перенесло достойно, то к рюкзакам детей ворона пускать не хотели.
–Уйди, пернатый источник заразы! Не смей, ирод поганый, покушаться на святое!
Мать семейства орала, отец семейства пытался остановить бедлам, а дети прыгали на кровати, корчили рожи и показывали ворону язык. По комнате летали детские штанишки, книжки, одноухий заяц, яблочные огрызки – это дети тренировались в меткости. Кто-то из них добыл не только огрызки, но и репьи, которые теперь красовались в прическе их матери, в хвосте ворона, волосах Бьянки и на моем платье.
Этого сумасшедшего дома вынести не мог никто. Ор достиг пика, летающее количество предметов перешло все разумные пределы, огрызок попал младшему в лоб, и мальчишка взвыл на ультразвуке, в громкости давая сто очков вперед матери. Ворон каркнул: «Дур-р-р-дом!»– и растворился, а я отобрала у Бьянки бутылку, с которой подруга не рассталась, даже выбегая из нашей комнаты, и сделала щедрый глоток из горла. Такого сумасшедшего отпуска у меня еще не было. И надеюсь, больше не будет. Хотя, пожалуй, я буду скучать по мрачному замку и его чу́дным обитателям.
Сумасшедший дом плавно перетек в поздний обед, на котором подавали суп и пирожные. Крайне странное сочетание. Как пояснил Лоутрок, он попытался совместить традиционный пятичасовой чай и обед, чтобы ужин можно было подать не в полночь, а чуть раньше. Гости на эти гастрономические изыски собрались далеко не все. Тревор и Стивен не успели вернуться с поисков, и мы с Бьянкой, как коршуны, отвоевали тарелки и решили остаться в столовой и дождаться парней. Суп, правда, остыл, но он стоял тут, и это уже хорошо. Такую простую истину вам скажет любой студент.
Многие гости студентами не были, поэтому обед пропустили, решив дождаться ужина. Фолк настороженно смотрел по сторонам, что было на него очень не похоже.
–Не могу понять, что с тобой,– сказала я.– Ты чем-то обеспокоен?
–Думаю…– признался он.
–О чем?
–Куда лучше за ужином подлить зелье, которое заставит вампира проявить себя. Нам же надо вывести его на чистую воду.
–Ты сошел с ума?– испугалась Бьянка. И я ее волнение разделяла.– В замке куча народа, как ты уследишь за всеми? Ты подольешь зелье, и произойдет еще одно убийство. А возможно, не одно. Зачем провоцировать?
–Мы все просчитали,– не согласился друг.– Начнем с тех, кто приехал вместе с нами. Их не так много и можно отследить всех.
–В этом есть логика…– Я кивнула, вспомнив разговор с Кристианом. Идея парней все еще казалась бредовой, но могла сработать. У них не раз срабатывали очень странные вещи.
–Если никто не проявит себя, то завтра выберем следующих жертв.
