В конце концов, возьму у Светланы Борисовны медицинские бумаги. Покажу их самым лучшим специалистам. Да я даже врачебный консилиум соберу. Гадюка, кажется, обмолвилась про девяносто процентов? Десять шансов наши! За это стоит побороться.
В итоге, для себя решил — чтобы ни случилось, я с моей Жанной до конца. Никакой медицинский диагноз нас не разлучит. А вот за то, что так долго таилась от меня, своего будущего мужа, и за то, что усомнилась в моей преданности — наказание я ей обеспечу. Даже руки потирал от предвкушения, как сначала напугаю бестолковую девчонку грозным разговором, а потом залюблю до звёздочек. Не помешало бы и отшлёпать, так сказать в воспитательных целях. Я напомню моей излишне самостоятельной «феминистке», что со всеми трудностями она должна бежать ко мне. А не взращивать в голове больные фантазии.
Но как всегда всё пошло не так.
Жанна вылила на меня такое! Что большим подонком мне себя чувствовать ещё не приходилось. Я дар речи потерял после её исповеди. В голове сплошная каша. Что я должен сказать в ответ? Как вообще подобрать нужные слова?! Что мне делать: опять просить прощение, валяться у малышки в ногах лишь бы позволила быть с ней рядом, что? Никаких толковых мыслей и идей в пустой голове не возникало, поэтому я решил трусливо сбежать. Как поджавший хвост щенок решил спрятаться в темноте, дать возможность страху, боли и безнадёжности утихомириться. У меня не было идей как справляться с Таким. Старый добрый трусливый побег виделся единственно возможным выходом на данный момент. Особенно когда перед уходом взглянул в потухшие глаза Жанны. Моя любимая пигалица… прости. Но твой скорбный, потерявший искру жизни взгляд был моей личной гильотиной, безжалостно обрушивающийся на мою шею с мерзким скрипом раз за разом. И я сбежал. Вновь бросил свою одинокую девочку одну. Только моё беспробудное пьянство и побег от реальности оказались для меня и малышки началом конца.
Бесстыжая Лилька. От злости сжал пальцами подлокотники кресла. Тепло от выпитого спиртного исчезло без следа, как и расслабленность. Мышцы вновь натянулись канатами напряжения и ярости на себя, свою непроходимую тупость и самоуверенность. И гнева на… бестолковую Лильку. Вот какого она приклеилась ко мне? Будто я не замечал её преданного щенячьего восторга, переходящего в какое-то больное обожание. Конечно, видел и всё подмечал. Но вот на кой она мне сдалась, эта Лилька? У меня есть любимая малышка, похитившая моё сердце. И кроме своей Жанночки, я вообще никого не замечаю и, честно, не хочу замечать. В этой девочке меня устраивает всё. Я обожаю даже её вздорный и упрямый характер. Особенно когда моя дикарка превращается в ластящегося котёнка, когда доверчиво жмётся тёплым мягким телом и преданно смотрит в глаза, вручая ключи от всех своих тайн. То мне сносит крышу одномоментно и безвозвратно. Я напрочь забываю обо всех тормозах. Остаётся лишь мой нежный котёнок с распахнутыми доверчивыми карими глазками. Однако стоит его совсем немного раздразнить и спровоцировать, как котёнок моментально обращается дикой страстной тигрицей. И это я тоже в ней обожаю.
Я не представляю своей жизни без Жанны. Она — моё всё. Воздух, которым я дышу, земля, по которой хожу, огонь души, которым живу. Не станет её и не станет меня. Останется лишь пустая оболочка, что будет влачить ничтожную жизнь бестолкового бездушного тела. Да, я смогу прожить без неё, но возможно ли такое житьё именовать жизнью? Однозначно — нет. Это будет лишь жалкое существование на протяжении всех лет, отпущенных мне небесами. До самого конца, до моего последнего вдоха.
Как я буду теперь оправдываться перед своей пигалицей — не понятно. Я могу понять, почему моя девочка поступила сейчас именно так. Выгнала меня, хотя её душа рвалась ко мне несмотря ни на что. Она права, мы со старым не разобрались, не смирились. А тут эта Лилька новых проблем сверху добавила…. Я ведь специально познакомил эту соплячку с Серёгой. Хороший парень, работящий, не страшный на морду. И Лилька ему понравилась очень. Он едва слюни по ней не пускал. Так нет же, глупой малявке меня подавай. И плевать ей, что мы с Жанной любим друг друга. На всё ей плевать, кроме собственных хотелок. Дрянь эгоистичная…. Но ругай — не ругай сейчас Лильку, а я виноват не меньше. Вышел уже из пацанского возраста, чтоб девчонками прикрываться.
«Хватит сопливые пузыри пускать,— сам себе отвесил пинка,— мужик ты или тряпка, в конце концов? Наворотил дел, так будь мужиком — сам разгребай. Не бабе же за тобой подтирать. Бесхребетник». Мысленные пинки хоть и отвлекли меня от самобичевания, но к разрешению проблем с Жанной я не придвинулся даже на миллиметр. Ладно, по ходу дела разберусь. Сначала работа, потом дела сердечные. Глядишь, со временем решение само найдётся. А может, буду действовать по старинке, сначала дам пигалице временную передышку пусть успокоится маленько, а затем возьму любимую крепость измором. Простила один раз, значит простит и второй. Я на всё пойду ради этого.
Глава 18.
Жанна.
Моя жизнь вновь обросла рутиной. Я погрузилась с головой в некогда любимую работу. Но вот незадача, в этот раз желанного удовлетворения от занятий любимым дизайном я не получила. Тоска никак не хотела отпускать. Раз за разом я возвращалась в воспоминаниях в день, когда заставила Игоря с вещами покинуть нашу квартиру. Правильно ли я поступила, может погорячилась рубить с плеча? Но внутренний голос услужливо подбрасывал картинку, как Лилька виснет у Игоря на руке и целует его жадно, взасос. Фи-и, сомнения в правильности решения испаряются как пар над остывшим чаем — будто и не было никогда. Остаётся лишь сожаление, когда против собственной воли вынужден отказываться от самого желанного в своей жизни. Но тут же в борьбу вступает брезгливость, недоверие и злость. Если Игорь смог изменить мне с Лилькой — значит, изменит ещё раз, затем ещё, а потом это выльется в рутинную обыденность. Такая жизнь точно не для меня. Я много могу простить, но позволить мужчине вытирать о себя ноги — не про меня. Лучше уж гордой одиночкой остаться, чем подбирать жалкие крохи после чужих женщин. Да к тому же, какой мужчина будет уважать женщину, позволяющую ему изменять и прощающую все грехи, и промахи. Может такие знания с возрастом приходят, и я элементарно не доросла до них? Но пока нет, не готова я мириться с таким положением дел. Хочет он гулять — на здоровье, скатертью дорожка. А я лучше отдам всю нерастраченную страсть работе. У довольного шефа, сотрудники обласканы премиями. А как известно премия — это внеплановый шопинг. А любой шопинг — лучшее лекарство от женской хандры.
Но в конце февраля мама огорошила меня очередными судьбоносными новостями.
После маминого звонка с просьбой приехать, я в раннее воскресное утро входила в некогда родную квартиру с опаской. Дверь для меня предусмотрительно оставили незапертой. Что-то все эти неожиданности и сюрпризы порядком поднадоели, бурчу про себя. «Это жизнь, детка»,— снисходительный внутренний голос как всегда прав. Наскоро разувшись и небрежно скинув куртку с сумкой в прихожей, поспешила на кухню. Мама с Лилей завтракала. Точнее мама завтракала, а Лиля почему-то была излишне бледной и пила пустой чай.
—Ну, что случилось на этот раз?— не здороваюсь с обеими (может и по-детски, но надоело быть вежливой). Отворачиваюсь спиной и наливаю себе горячий чёрный чай в большую кружку. Женщины молчали, поэтому мне пришлось развернуться и сесть вместе с ними за обеденный стол. Внутренности отчего-то дрожали, сигнализируя, что услышанное мне не понравится.
