Как-то раз я попыталась ослабить давление с её стороны, аргументировав тем, что в школе пусть я и не круглая отличница, на золотую медаль к выпускному классу претендовать не буду, но училась всегда на твёрдые хорошо и отлично. Уроки не прогуливала, а свободное время посвящала художественному кружку, который посещала три раза в неделю. В свободное от занятий время я всё равно в основном занималась любимым рисованием. Мальчиками не увлекалась, да и интереса особого противоположный пол у меня не вызывал.
Но мама меня тогда жёстко обрубила, что пока мы с сестрой несовершеннолетние она за нас отвечает. Живём мы в её квартире, на её содержании и будем следовать только ею установленным правилам, нравится нам это или нет. И любые другие попытки отвлечь родительское внимание от нас с сестрой и переключить на что-то другое воспринимались ею в штыки, и пресекались на корню. Мне и Лиле оставалось только вздыхать и следовать маминым правилам.
Но, честно говоря, бунтовала только я. И не сказать, что сильно бунтовала. Просто пыталась расширить личные границы, чтоб не приходилось отчитываться перед мамой за каждый сделанный шаг. А Лилька моя сестра младше меня на три года всегда с мамой соглашалась, и не переживала по поводу усиленного маминого контроля. С кем мы дружим, чем увлекаемся, какие книги читаем, как проводим время после школы — мама обо всем должна была знать правду, только правду и ничего кроме. Поэтому вчера вечером я предпочла поскорее укрыться в своей комнате подальше от родительских зорких глаз, иначе разговоров бы было множество и до самого утра.
—Всё в порядке мам. Выспалась, и сон хороший приснился, вот и улыбаюсь,— стараюсь сильно маме не врать. Но когда не договариваешь это же не вранье, правда? Быстро покидала в рот всё, что было на завтрак. И сославшись на встречу с одноклассницами перед уроками, вихрем умчалась надевать верхнюю одежду да сапоги, чтобы поскорее очутиться на улице. Пуховик застёгивала и шапку надевала уже на ходу, сбегая по подъездной лестнице вниз. С удовольствием вдохнула свежего морозного воздуха и потрусила в сторону школы. Я не сбегаю, нет. Просто не хочется задерживаться рядом с мамой, пока я сама в себе и своих новых чувствах не разобралась.
Пока шла пешком до школы немного вставила собственные мозги на место. Всегда любила пешие прогулки. После них жизнь почему-то становилась проще и понятнее, настроение поднималось, даже если перед этим с мамой или сестрой неприятно повздорила. Школьные уроки отсидела с трудом, хоть и пыталась сосредоточиться на учёбе. Но в любую свободную минуту перед глазами выплывало лицо Игоря-спасителя и его обещание позвонить.
После уроков, не стала оставаться поболтать с девчонками одноклассницами, а поспешила отправиться домой. Уже вовсю отпуская свою фантазию в свободное плавание. И воображение без устали рисовало в моей голове одну за другой картинки. Естественно, что картинки эти были исключительно с участием Игоря. Вот крупным планом его лицо, смотрящее на меня с нежностью и лёгкой улыбкой. Вот он небрежно смахивает рукой со лба непослушные тёмные локоны волос, вот его крупные сильные ладони бережно обхватывают мою ладошку и согревают своим дыханием. Вот его губы изгибаются в соблазнительной усмешке и медленно, очень медленно приближаются к моим губам…
«Боже, Жанна, остановись…. О чём ты вообще сейчас думаешь? Неужели ты, зная парня меньше суток, уже мечтаешь о его поцелуях?!». Я, покраснев, отчаянно затрясла головой, пытаясь стряхнуть набежавшие видения. Хорошо хоть мой внутренний голос не поддаётся чарам влюблённости. Так и в слабохарактерную дурочку не долго превратиться. Жанка, соберись. Возьми себя в руки и хватит страдать ерундой.
Да, мы обменялись телефонами, да, он обещал позвонить. Но обещать — это же ещё ничего не значит? Возможно, он занят, может у него важные дела или он вообще сказал это просто так. Специально накручивала сама себя, чтобы стряхнуть дымку новых чувств, которые чересчур сильно будоражили мою душу.
Теперь я понимаю восторженные шепотки и глупые хихиканья девчонок из моей школы, когда они обсуждали очередного парня. Раньше я всегда недоумевала, как можно так глупо себя вести? Стоять накручивать волосы на палец, хлопать ресничками и надувать губы, при этом пискляво хихикать, и двусмысленно пялиться на парня, для которого весь этот спектакль предназначался. Со стороны это выглядело настолько нелепо, если не сказать грубо — даже смешно. И я, глядя на это безобразие, бесконечное число раз давала себе установку, чтобы ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не вела себя как «кукла Барби». Даже если меня угораздит в кого-нибудь влюбиться. Вернее, тем более, если я в кого-нибудь влюблюсь.
И вот докатилась. Уговариваю саму себя снять розовые очки с глаз и перестать мечтать о несбыточном. Ведь одна встреча не означает, что мы непременно поженимся, будем жить долго и счастливо и умрём, во что бы то ни стало в один день. Да-а, говорить и раздавать советы оказывается очень легко, а вот осуществить эти советы, даже свои собственные, иной раз непосильная задача.
Только я собралась приуныть, но тут мою бедовую голову посетила в кои-то веки здравая мысль. Я решила — не буду бороться с чувствами, всё равно я думаю и мечтаю только о своём спасителе. Но домашнее задание по школьным предметам и художественному кружку никто не отменял, к тому же мама отругает, если я не сделаю домашнюю уборку. Поэтому буду делать свои повседневные дела, а в свободные минутки помечтаю об Игоре. Дальше видно будет. Как говорит наша учительница по истории «война план покажет».
Придя домой, с удовольствием сбросила опостылевший пуховик, сапоги и тёплую шапку. И срочно побежала переодеваться в лёгкое домашнее платье. Вот как так? Я обожаю зиму, падающий снег, люблю играть в снежки, люблю все зимние праздники. Но при этом до отвращения терпеть не могу зимнюю одежду. Когда приходится одевать на себя столько слоёв разных вещей, что поневоле впадаешь сначала в агрессию, а потом в депрессию. Сняв с себя все многослойные одёжки, с удовольствием расправила плечи и вдохнула с наслаждением полной грудью. Носить на плечах целый магазин одежды утомительное занятие.
—Жанка, иди обедать,— кричит из кухни Лиля.
Облачившись в розовое трикотажное платье длиной до колен, отправилась мыть руки и на кухню обедать. Лиля — сегодня была её очередь хозяйничать на кухне — поставила мне тарелку горячего борща, сдобрив его ложкой сметаны, и пододвинула на тарелке корочку чёрного хлеба с зубком чеснока. Ммм, очень люблю борщ с чесноком и черным хлебом. Никакого ресторана не надо.
—Спасибо, Лиль. Не забыла даже про чеснок. Как прошёл день в школе, всё в порядке?— расписание у нас с ней разное, но уходим мы в школу почти всегда вместе. Только сегодня я позорно сбежала после завтрака, чтобы избежать маминого допроса. А возвращаемся из школы почти всегда порознь. Так как Лиля ждать меня не хочет, а до дома пятнадцать минут ходьбы неспешного шага. Поэтому приходим домой после занятий мы в разное время.
—Все как обычно. Я уже пообедала без тебя. Сегодня иду на танцы, не хочу потом с полным животом мучиться, как беременный бегемот.
—Без проблем я одна поем, налей себе чай хотя бы.
