—Валя, меньше слов, больше дела. Ноги в руки и побежали,— скомандовал этот невыносимый мужчина и не дожидаясь моей реакции побежал вперед.
Посмотрела ему в след, подумала и побежала следом. Ну как побежала, скорее медленно поплелась. Легкие горели, в боку кололо, ноги, не приученные к таким физическим упражнениям, ныли и заплетались. Я сама хотела заныть, как маленькая девочка. Серов же, в отличие от меня, чувствовал себя превосходно. Наворачивал вокруг запыхавшейся меня круги и только усмехался.
—Валентинааа,— протянул насмешливо, а мне хотелось ему стукнуть чем-то. Согнулась, упираясь ладонями в колени и попыталась восстановить дыхание. Волосы выбились из пучка, лицо горело, будто его в кипяток окунули. Зато сон, как рукой сняло. Пришло дикое желание выплюнуть легкие с бронхами и тихонечко помереть, прям на месте.
—Серов, чеши ты лесом, вместе со своим бегом,— выпрямилась, ладонями попыталась пригладить волосы и развернувшись гордо пошла назад домой. Гордо, к слову, сильно сказано. Кроссовки натерли пятку, поясницу скрутило, ноги дрожали от испытанных ощущений, поэтому удалялась я в позе парализованного кузнечика.
—Валентина, вернись сейчас же,— крикнул вдогонку Гоша.
—Не смотри сюда,— повернулась, показала ему кукиш и с чувством выполненного долга, продолжила свой тернистый путь домой. Нет, Гоша. Никакими теперь калачами ты меня на свою пробежку не заманишь. Моё тело мне еще понадобиться. Хотел фотомодель, надо было изначально фотомодель выбирать, а не лепить из меня свой идеал.
Стоит ли говорить, что Серову моё поведение не понравилось?! Вернулся с пробежки, посмотрел, как я пью чай с конфетами, смешал себе протеиновый коктейль и вышел, бахнув дверью напоследок. Я слышала, как зашумела вода в душе и поняла, что ссорится не очень хочется. Организм от стресса отошёл, поэтому выбросила фантики от конфет в мусорное ведро, решив пойти мириться первой.
Несмотря на запотевшие стекла в душевой кабинке, я прекрасно различала фигуру Серова. Этакая гора, к которой только и хочется, что прижиматься всем телом и не отпускать. Черт, я же везунчик! Этот невероятный мужчина, пусть он вредный и язвительный, но мой! Только из-за этого можно смириться с его бушующими тараканами.
—Гоша,— стянула толстовку, ненавистные лосины, белье и присоединившись к Серову, прильнув к его спине. Потерлась щекой, поцеловала кожу между лопаток. На голову лила прохладная вода, но я этого не замечала.
—Вкусные конфеты были?
—Ты вкуснее,— прошептала тихо, но он услышал. Хмыкнул неопределенно и резко повернувшись ко мне лицом, своими ручищами стиснул мою талию.
—До чего же ты противная, Валентина. У меня с тобой столько седых волос появилось, ты не представляешь.
—Подлецу все к лицу,— запищала я, потому что Серов решил, что за мой длинный язык, меня следует покусать. Так как ближе к нему было моё плечо, оно и пострадало первым. А потом все мысли напрочь вылетели с головы, так как мой мужчина продолжил кусать, но уже чередуя укусы с поцелуями. Голова закружилось, внизу живота скрутилась тугая пружина возбуждение, а голова вовсе перестала соображать, уплывая в океан блаженства.
Наутро Серов выключил будильник, поцеловал меня в плечо и ускакал на свою пробежку. Блаженно улыбнулась в подушку, от того, что все-таки добилась своего, но радоваться, как оказалось было рано.
Вечером того же дня, Георгий встретил меня после работы, поддержал за локоть, пока я разувалась, усадил на кухне за стол, налил чая и вынес свой вердикт:
—Купил нам абонемент в фитнес зал.
—Что?— я опешила. Взглядом нырнула в чашку с чаем, понюхала, боясь, что именно глоток чая, сделанный секунду назад, вызвал галлюцинации.
—Абонемент в зал, Валь. Там тьма всяких тренажеров и бассейн. Если тебе не нравится бег, найдем что-то подходящее для тебя. Любишь плавать?
—Я не умею плавать,— сквозь зубы произнесла я.— Серов, я что-то не очень понимаю. На данный момент я еле живая пришла с работы. Ты хочешь сказать, что, отпахав смену возле духовки, я должна с криками радости хреначить в спортзал?
—Можно без криков,— развел руками Георгий.
Выдохнула сквозь стиснутые зубы, весь воздух из легких, пытаясь совладать со злостью. Тихо, Валя, тихо! Если ты сейчас наорешь на Серова, ничего принципиально не изменится.
—Что не так, Гош?— отставила чашку с чаем в сторону, чтобы в мимолетном порыве не вылить чай Серову на голову. Но как же бесит, тиран доморощенный!
—А что так, Валя?— вскинул бровь мужчина и руки на груди скрестил.— Бегать ты не хочешь, в зал ходить отказываешься, хотя я думал, тебе понравится моя идея. Чего ты хочешь? Сидеть в свой долбанной пекарне и жрать конфеты?
—То есть тебя смущает тот факт, что в этой, как ты выразился, долбанной пекарне, я работаю? Кредит за нее не маленький плачу, жилы из себя все тяну,— было больно и обидно, что он меня не понимает. Сразу возникло желание скрыться, убежать подальше, чтобы успокоить нервную систему и окончательно не поссориться с Серовым. Я не хотела его терять.
Выскочила из кухни как ошпаренная, не желая слушать, что он ответит. Нам двоим надо успокоиться, иначе ни к чему хорошему наш скандал явно не приведет. Я же и так стараюсь сгладить все углы нашей совместной жизни, понимая, что притирка, между живущими под одной крышей людьми, всегда будет. Но сердце болезненно сжималось от обиды, не желая слушать аргументы.
Осела по стенке в коридоре, стукнулась не сильно об нее пару раз затылком, размышляя что делать дальше. Идти обратно на кухню не возникало никакого желания, да и находиться под одной крышей с Серовым аналогично. Встала, одернула задравшееся платье и поплелась обуваться. Даже кофту теплую с вешалки стянула, потому что под вечер на улице похолодало.
—Ты куда?— спросил Гоша, появляясь в дверном проеме.
—Воздухом дышать,— в глаза ему не смотрела. Не хотелось видеть его бушующую злость и недовольство мной.
—Я с тобой,— категорично заявил брюнет, поспешив обуваться. Я посторонилась и оказалась замкнутой между Серовым и стеной. Полной грудью втянула запах мужчины и почувствовала, как внутри отпускает. Идиот чертов! Все нервы мне потрепал, а теперь гулять он со мной собрался.
И действительно гулял. Мы прошли пешком несколько кварталов в абсолютной тишине. Так же молча вернулись домой, приняли душ и легли спать, отвернувшись друг от друга. Мне хотелось орать от невысказанных слов. Гоша же спокойно засопел, будто мы и не ругались совсем недавно. Сухарь бесчувственный.
***
Гоша битый час ходил по торговому центру в поисках подарка для Валентины. Разумом понимал, что накосячил, конкретно так, но внутренний голос неумолимо подначивал. Мол, Георгий Николаевич, батюшка, она же сама, всем своим видом напрашивается. Нос задирает, выводит из себя, на нервах, как на скрипке, играет. Чего стоит один финт с обоями. Плевать, что по итогу ничего переклеивать не пришлось, но осадок остался. А Петенька ее этот?! Не то, чтобы Серов его считал соперником, просто сам факт его присутствия, уже не хило так подбешивал.
