- Да что вы его спрашиваете? Он же не говорит с тех пор, как мать смылась... Слаб умом.
Мальчонка посмотрел на Алейну и снова взглянул в мои глаза. Неуверенно и даже пугливо кивнул и вжал голову в плечи.
- Руперт, нужно найти какую-нибудь одежду и обувь для мальчика, - поднявшись, я взяла мальца за ладонь и двинулась в гостиницу.
- Эй, уважаемая, а кто мне возместит расходы на его содержание? – возмутился мужчина. О значении последнего слова догадалась я уже по смыслу.
Я тяжко вздохнула и снова посмотрела на пропойцу.
- И какие же ты расходы понес? Кормил объедками со столов постояльцев? Штопал порванную несколько раз одежду, из которой он уже вырос? - словарного запаса не хватало, чтобы высказать всё свое возмущение на броссарском языке. Но чтобы не провоцировать конфликт, я достала монету в двадцать серебряников и протянула её этому уроду. – Подавись! – произнесла уже на родном языке Таяны, чтобы хоть так выплеснуть возмущение.
Ещё двадцать серебряников протянула Руперту и, дождавшись его кивка, направилась в гостиницу. Попросила у первой попавшейся разносчицы ужин в номер и горячую ванну.
Весь оставшийся вечер мы приводили Сеппа в нормальный вид. Отмыли, обрезали отросшие волосы, сбившиеся в колтуны, подстригли ногти на неожиданно грубых обветренных руках. Накормили и уложили спать. Я напевала колыбельную и поглаживала мальчика легонько по спине, чувствуя, как он засыпает, когда тот неожиданно встрепенулся.
- Мама? – с надеждой спросил он. Прикрыла глаза, сдерживая навернувшиеся слезы, и медленно кивнула. – Ты больше не бросишь меня?
- Никогда, - подтвердила я. Обняв мою ладонь, Сепп прикрыл глаза и сладко засопел. Глянув на соседнюю койку, поняла, что и Аля уже заснула. Решила и я переодеться ко сну, но не успела. Отвлек стук в дверь.
Это был Руперт, который, наконец, принес одежду для мальчонки, который в данный момент спал в моей футболке. Он коротко рассказал историю Сеппа, которая в общем подтверждала слова владельца постоялого двора. Только некоторые нюансы заставляли крепко стиснуть зубы. Оказывается этот пропойца, Игнац, взял ребенка, как бесплатную рабочую силу. И если вначале Сепп был мальчиком на побегушках то в этом году он ещё и в конюшне работал. При этом кормили ребенка впроголодь, одежду не покупали, а башмаки Игнац купил у старьевщика только глубокой осенью. До этого Сепп все лето проходил босиком, так как ботиночки у него развалились ещё весной.
Рассказав эту невеселую историю, Руперт пристально посмотрел мне в глаза.
- И что вы будете делать?
- С собой возьму ребенка, - озвучила я очевидное.
- Но он же не котенок, которого можно пригреть, а потом выбросить за ненадобностью.
- Даже с котенком я так не поступлю, - нахмурившись, ответила. – Идите спать, Руперт. Это уже решенный вопрос: Сепп поедет с нами.
- Хорошо я с утра договорюсь с возницей насчет ещё одного пассажира. И в Лундваре нужно будет посетить ратушу, оформить на него документы, чтобы не возникло проблем.
Я кивнула, благодаря скупой улыбкой охранника за совет. Уже готовясь ко сну, я начала сомневаться, в силах ли воспитать чужого ребенка. К тому же у меня самой дома ещё нет, куда детей привезти можно. Ай! Деньги есть, все остальное приложится. Если что мзду заплачу местным чиновникам.
А утром выпал снег. И глядя, как дети балуются, играя в снежки, поняла, что справлюсь со всеми трудностями ради их улыбок.
В Лундваре же не возникло трудностей с оформлением документов. Чиновнику было наплевать на очередного сироту, найденного мной по дороге. Даже на мой возраст и гражданство не посмотрел, выписал на обычном листе детское удостоверение личности, поставив прочерки на месте родителей. И такая халатность меня поразила. Заикнулась об усыновление, отчего у госслужащего округлились глаза. То ли здесь нет такого явления, то ли я неправильно выразила свою мысль, но спорить я не стала, когда тот махнул рукой, а после кивнул на дверь.
Закупив в городе более теплую одежду, мы отправились дальше. До Виардо оставалось два с половиной дня в пути. И несмотря на все предосторожности дети захлюпали носами к концу путешествия. В столицу Северного Края мы прибыли после полудня. Оставили чемоданы в местной камере хранения и отправились изучать город. Возле вокзала заметила почту и решила заглянуть туда сразу. Писем на мое имя не было, что впрочем неудивительно. Расспросив прохожих, заскочила в ближайшую аптеку за микстурой против простуды. В соседнем здании находилась бакалейная лавка, и я решила начать поиски Кати с неё. Купив свежие булочки для детей, я словно невзначай спросила, указав на сгущенку.
- А кто ж в ваших краях такую сласть придумал?
- Дак виконтесса Катрин де Арманди и придумала, - пожав плечами, ответила дородная тетушка с теплой улыбкой на устах. – Она у нас такая изобретательница оказалась. И не только по части сладостей. Она же и школу вязальщиц организовала. И свечи, которые так вкусно пахнут, придумала. Да ещё и их секретом поделилась и всех желающих научила.
- И эти... как их там... артефакты с мэтром Обье создала, - вмешалась женщина лет так тридцати, которая стояла в очереди за мной. – Миксеры! Вот такая штука!
- Да не только их. Ещё и хладкамеры переносные, - дополнила продавщица.
- А где её найти можно? – поспешила вмешаться в их разговор. Последние сомнения у меня уже пропали. Это точно Катя, она обожала вязать крючком. И ароматические свечи собственного производства всем дарила по праздникам.
Женщины растерянно переглянулись.
- Да, леди Катрин может быть, где угодно, - начала продавщица. – В ателье Мартины Перрен, в торговой гильдии, на заводе или в школе вязальщиц.
- Или в кафе «Сластёна», она там совладелица, - добавила женщина помладше. – А может и у Лотара.
- Или в Родовой усадьбе, - буркнула я негромко. Эти горожанки много знают о работе Катрин, но никакой конкретики от них не добиться. – Спасибо вам. – Я уже двинулась к выходу, но замерла. – А не подскажите, где кафе находится.
Нам ведь надо было где-то перекусить. Следуя инструкциям женщин, мы вскоре добрались до симпатичного заведения у городского парка. Увидев меню, я испытала сильный приступ ностальгии по старому миру. Заказала всем оливье и запеченный с мясом картофель, под шапкой из сыра. Руперт только хмыкнул выразительно. На десерт себе выбрала шарлотку, а детям предложила выбрать самим.
- А можно пломбир с грецкими орехами? – спросила Алейна и тут же шмыгнула носом.
- Не сейчас, - с извиняющейся улыбкой возразила я. - А вот как поправишься, так сразу.
- Могу предложить детям молочное желе или панакоту, - сказала улыбчивая официантка. – Очень вкусно, и чем-то похоже на мороженое.
Аля активно закивала, и я согласилась, попросив и порцию и того и другого. Уже когда она уходила я заметила вышитое на фартуке имя официантки «Ирма» и посчитала это отличным знаком. И когда она принесла салаты, сама попыталась разговорить девушку, хотя язык Броссары давался мне все ещё непросто. К десерту мы уже общались, как старые приятельницы. И Ирма не смогла сдержать любопытства и уточнила, откуда мы с Алей родом. Загар и черные волосы выдавали в нас иностранное происхождение. Ответила честно.
