'Боги, как и люди, бывают разные, и цели их невсегда хороши. Там, в заоблачных мирах, эти всемогущие существа живут удивительной жизнью. Иногда в ихсудьбы вмешиваются любовь, ненависть, и жалость…
Не так давно уВысших была война. Цель и причину этой войны Победитель не стал пояснять, но рассказал, что самых гнусных врагов они изгнали, а потом, оглянувшись и увидев, как мало осталось их самих, решили спуститься на землю и уберечь народы от гибели, которую видели впереди.'.
—Пойми, Ксен… Такое не дается бесплатно. За жалость к вам и залюбовь к вашему народу, мы заплатили дорогую цену — мы заплатили собственной памятью, силами и бессмертием. Вот это тело — Рим потыкал себя в грудь,— может умереть от яда или стрелы. Бесполезно спрашивать любого из нас, какими силами мы владели раньше — мы непомним. Зато с нами остались некоторые тайные знания о будущем, и именно их мырешили передать твоему народу, дабы не гибли вы вбессмысленных войнах и схватках, дабы смерть, опустошение и болезни не пришли на полюбившиеся нам земли.
Религиозный экстаз все нараставший во время разговора, выплеснулся слезами из глаз Ксена. Он пал ниц и попытался коснуться лбом странной обуви Высшего…
—Встань и больше никогда так не делай, Ксен.
Жреца немного потряхивало после эмоциональной вспышки, но словам одного изПобедителей он снекоторой растерянностью внял. Поднявшись с песка и повинуясь жесту Разумовского, жрец снова сел перед ним и продолжил слушать:
—Никогда и никто не должен падать перед нами ниц. Мы нетребуем поклонения, а просим лишь о внимании к нашим словам.
Из палатки Разумовский выполз совершенно мокрым: беседа далась ему нелегко. Бык иЦинк, с сочувствием посмотрев на командира, не торопили его. Сейчас очухается и сам расскажет.
—Знал, конечно, что так безбожно врать не легко…
—Да ладно тебе, командир, не рефлексируй, если прийти к ним просто как чужаки, мы тупо доКолумба не успеем, вытравят весь континент оспой и врабство угонят, оно нам надо? Все уже сто раз обсудили,— пробасил Бык.
Следующие несколько дней Ксен работал так, как никогда в жизни. Он учил Победителей разговаривать и судивлением понимал, что устает не хуже крестьянина на полях. Он говорил, говорил и говорил…
Чужаки собирались с утра, садились кружком вокруг него, иКсен рассказывал. О законах страны, о характерах лично известных ему жрецов и правителях, о быте крестьян и обычаях, об охоте на пум и рыбной ловле, о вкусе блюд и способе получения тканей. Вопросы сыпались со всех сторон, и попутно жрец еще поправлял произношение Высшим. Самым удивительным для него было то, что не его заставили изучать чужой язык, на котором они говорили между собой, а они, снизойдя, выучили его речь за несколько дней.
Такое действительное было под силу лишь Высшим.
В конце концов, от этих бесконечных разговоров устали все, не только Ксен, но исами боги. ИРазумовский сказал:
—Ну что, ребята, что могли, мы поняли. Надо думать какой-то план «внедрения». Понятно, что сперва Ксен поговорит с кем надо, но хорошо бы парочку «чудес» произвести при появлении. Ну, полетать, например, или хотя бы фонариками посветить в темноте,— усмехнулся он.— У кого какие предложения есть?
—Я думаю,— почесав за ухом, заявил Чук,— надо Гека в костер бросить!
Пауза была глубокой, охренели все. Потом Разумовский, нахмурясь, начал:
—Что за пацанские выходки? Это между собой можете друг друга подкалывать, а сейчас — работаем.
—Да нет, командир, я нешучу! Ну, ткань же негорит,— Чук подергал себя за взятую двумя пальцами штанину.— Сетку на морду накинуть, и можно в большой костер минут на пять шагнуть! Очень впечатляюще, мне кажется.
—Ну незнаю,— задумчиво протянул Цинк,— ВИспании — да, местные бы охереть как впечатлились, сразу бы объявили дьяволом, не меньше, а тут… кто знает?..
—Оставим, как запасной вариант,— вынес вердикт Рим.— Может быть, на каком-нибудь народном празднике потешим местных, а сейчас, нужно что-то поэффектнее. Понимаете, если, допустим, выйдет Бык, и снесет выстрелом кусок леса — оно, конечно, впечатлит. Только нам-то желательно бы несколько «чудес» сразу, и отразных богов. Все же ярассказывал Ксену, что капли так называемой силы у нас остались. Вот их инужно демонстрировать.
Глава 7
Конечно, Разумовский мог просто приказать, кто из бойцов остается, но тут он решил положиться на волю случая, и пояснил так:
—Я, Бык иЦинк идем, потому что так надо. Анжела — потому что здесь мне ее оставлять… боязно. Остальные тяните жребий.
Короткие палочки вытянули невозмутимый Марат и очень огорченный Дзю.
—Мужики, спать только по очереди,— строго предупредил Андрей.— Еду вам сюда приносить будут. В городе мы договоримся. Но если эти,— он кивнул в сторону братьев Кардосо,— надумают корабль угнать, нам фигово придется. Сами понимаете. Одно дело спалить Испанскую каравеллу, а другое дело попытаться ее отбить, чтобы сам корабль целым остался. И проследите, чтобы, когда местные приходить начнут, граждане испанцы себя вели прилично.
—Послушай, Рим,— вмешался Бык,— Я думаю, нам стоит матросика, который за конями ухаживал, с собой взять. Оседлать мы конечно сможем, но случись что… Ну, сожрет животина что-то не то, или еще какая фигня приключится. Да икапитану спокойней будет, что с нами кто-то из них на разведку пошел.
—Ты знаешь, а это хорошая мысль. Давай-ка возьмем двоих. Чем меньше их останется на судне, тем спокойнее будет ребятам.
Как ни сопротивлялся Лаго Кардосо, как не уговаривал, его, капитана, оставили караулить судно. Именно тогда ему и закралась в голову мысль, что вовсе не для торговых операций прибыли сюда чужеземные купцы. Впрочем, сейчас у него выбора все равно не было: спорить с чужаками — себе дороже. Это он понимал.
Коней нагрузили по максимуму, потому что в седло никто так и нерискнул сесть. Надо сказать, что незнакомые животные вызывали уКсена почти суеверный страх: ничего похожего он всвоей жизни не видел. А ужпослушание и сообразительность этих зверей, вообще выходили за пределы разумного. С точки зрения жреца, они были даже умнее собак.
В этот раз путь до города занял на полтора часа больше времени. Приходилось выбирать дорогу, где кони смогут пройти свободно. А ужпоявление чужаков на подходе, вызвало очень бурную реакцию у местных. Крестьяне бросали работу и вставали в отдалении, чтобы поглазеть, но даже присутствие жреца не заставило их подойти близко.
Ближе к центру города навстречу им выдвинулся вооруженный отряд местных воинов, и если бы неКсен, дело бы вполне могло закончиться стычкой.
До сих пор команде казалось, что они общаются с любопытным и дружелюбным ребенком, который восторгается всякими непонятными ему штучками и охотно расспрашивает о них. Сейчас они увидели перед собой властителя.
Раскинув руки, как бы загораживая стоящих за его спиной людей и коней, Ксен двинулся навстречу отряду, громогласно возвещая:
