—Что скажешь?— не выдержав, спросила я.
—Я не советую давать отставку Леону, но и не рекомендую отталкивать Роберта.
—Ты предлагаешь вести двойную игру?— я удивленно подняла брови.
—Какое-то время — да. Что касается камеры слежения, используй ее против самого Леона.
—Как?
—Элементарно, моя дорогая,— коварно улыбнулся Уоррен.— Поставь напротив куколки-глазуньи фото своего драгоценного супруга и молись на него перед сном. Это притупит его бдительность и в некотором смысле облегчит твое существование.
— Забавно.
—Что касается встреч Леона с кем-то еще — не бери в голову. Насколько я смог его узнать, ты ему, и правда, дорога. Другой вопрос — действительно ли вам вместе по пути. Время покажет.
—Но почему он тогда так поступает со мной?
—Вот такой Леон человек. Ты либо принимаешь это, либо нет. Но еще раз повторю: не рви с ним отношения, пока неуверенно стоишь на ногах. Может, он когда-нибудь захочет раскрыть перед тобой карты, и ты будешь благодарить его за недоверие и наставления. Леон — хороший деляга, прекрасный управленец, хотя немного идеалист. Он ведет свою игру и никого в нее не пускает. Роберт же, вполне возможно, способен дать то, что так нужно женщине — любовь и нежность. Однако велика вероятность стать его тенью. Не факт, что жена мистера Эванса будет так же интересна публике и сильным мира сего, как мисс Краун. К тому же твой партнер слишком молод, и я не поручусь за вечность его чувств. Понимаешь, о чем толкую?
—О да.
—Я всегда знал, что ты умная девушка,— довольно улыбнулся Уоррен.— Продолжай работать над ролью и над собой, получай удовольствие от такого приятного соседа, как Роберт. И на публике вам надо светиться побольше. Води Леона за нос, пора его проучить за все выкрутасы. И в то же время не обвиняй ни в чем. Будь для него той, кого он хочет видеть.
—Я хотела сегодня съездить домой…
—Не стоит, вдруг ты увидишь там что-то неприятное.
—Нет!— я закрыла лицо руками. Страшно было помыслить, что Леон притащил в нашу постель любовницу.
—Детка, хорошо проведи это время с Робертом, и будете квиты.
Я не сдержала слез.
—Ну-ну, Джил,— Уоррен достал коньяк и разлил по бокалам.— Хореограф тебя очень хвалит, говорит, что ты не жалеешь сил. Но нужно уметь и отдыхать. Выпей.
—Спасибо,— я отпила небольшой глоток и почувствовала, как горячее тепло побежало по телу.
—«Великая наука жить счастливо состоит в том, чтобы жить в настоящем»,— это не я сказал, а Пифагор. Спеши жить, моя дорогая. А я тебя прикрою, если что.
—Спасибо.
—Сегодня я устраиваю закрытую вечеринку на своей яхте. Приглашаю вас обоих присоединиться к нам в полночь.
—Меня и Роберта?— уточнила я.
—Именно. Вот пригласительные,— режиссер извлек из куртки бумажки и запихнул их в мой нагрудный карман.— Если, конечно, ты не слишком рьяно бросишься исполнять мое напутствие.
Следующие полчаса мы не возвращались к моим проблемам, разговаривая на отвлеченные темы. С Уорреном время пролетело незаметно: он был потрясающий рассказчик, и я слушала его, разинув рот. Режиссер подливал мне коньяк — откровенно подпаивал. Когда за спиной выросли крылья, я откланялась и вернулась в свой номер.
Я развернула куклу лицом в другую от кровати сторону. Сегодня не приду сюда ночевать. После душа придирчиво выбирала белье. Бутылка виски Леона пришлась очень кстати. Я отпивала понемногу, чтобы притупить боль и совесть. Главное, не перейти грань. Куда мы собирались? На побережье? Да ну его. Который час? Четыре, до полуночи еще далеко. Через минуту я стучалась в соседскую дверь.
—Джил, ну наконец-то!— Роберт впустил меня, и я решительно направилась к окну и задёрнула шторы.— Что случилось?
—Поцелуй меня,— я стояла посреди комнаты, сжав кулаки и потупив взгляд.
Он медленно подошел, обхватил мое лицо ладонями и, принюхавшись, рассмеялся.
—Коньяк V.S.O.P. и Катти Сарк! Джил, где ты уже нарезалась?— удивился он.
—Неважно. Целоваться будем или нет?
—Будем,— Роберт отнес меня на кровать и вытянулся рядом. Я обвила его шею руками и положила голову на грудь. Как же хорошо. Гори все синим пламенем!
—Как ты вкусно пахнешь,— Роберт зарылся носом в мои волосы.
Меня лихорадило. Я понимала, что он чувствует мою скованность. В сумраке мне хотелось еще раз взглянуть в его глаза до того, как мы сделаем последний шаг. Я слегка отстранилась, и обворожительная улыбка окончательно меня добила. Ох уж эти ямочки на щеках! Роберт лучился счастьем, привлекая меня к себе.
—Ты ведь не уйдешь больше?— его губы коснулись моей шеи.
Поднимаясь языком к уху, он оставлял дорожку поцелуев. Тело содрогалось от макушки до пальцев ног. Вдруг я осознала, что Роберт дрожит не меньше. Наши губы слились, я больше не противилась поцелую и с наслаждением впитывала его вкус.
Одной рукой я ласкала спину Роберта, а второй — коротко стриженый затылок. Я не хотела уходить ни сегодня, ни завтра. Прочь, прочь все мысли. Мне мешали потертые джинсы Эванса и черная рубашка.
—Я хочу остаться с тобой навсегда,— тяжело дыша, прошептала я.
Через мгновение его одежда полетела прочь. Роберт стянул с меня короткое платье и белье, которое я так долго подбирала, и бросил их на пол. Мы стояли друг перед другом на коленях, затаив дыхание, словно в первый день мироздания.
—Джил, детка…— вздохнул Роберт, проводя пальцами по моей скуле, груди, животу, бедрам.— Никому тебя не отдам.
Я трепетала от каждого его прикосновения. От Роберта пахло силой и мужественностью. Опьяняющая смесь проникала в каждую клетку, в каждый уголок души, окончательно лишая меня страха и обостряя чувства до предела. Я опустила взгляд, и меня снова бросило в дрожь. Он почувствовал мой испуг, его руки сомкнулись за моей спиной, и мы утонули в поцелуе. Аккуратно, не отпуская моих губ, Роберт уложил меня на подушку, и моё влечение к нему взорвалось тысячами звёзд долгожданного счастья.
Глава 17
Мы с Робертом не могли проигнорировать приглашение Уоррена и к полуночи приехали в порт к самому отходу судна. Роскошная яхта сверкала в темноте огнями и кишела народом. Вечеринка ожидалась с размахом. Роберт, довольный, как сытый кот, обнял меня за талию, и мы не спеша направились к трапу. Я знала, что Эванс обычно не балует папарацци возможностью себя фотографировать, но сегодня он будто нарочно позировал.
