—Учитель, ты десятилетия, что ты тут бездействовал, Империя менялась,— поднял он наконец голову.— Вот скажите, что вы думаете о происходящем?
—Что ты мелкий, подлый и бесчестный трус, который отвёл войска, обрекая десятки миллионов своих подданых на смерть,— честно ответил я, глядя ему в глаза снизу вверх.— Ты считаешь, что создал себе стратегическое преимущество, пожертвовав одним старым хрычем и двадцатью с лишним миллионами жизней мирных жителей, верно?
—Верно. А вы считаете, что я бездушное чудовище, которое не выполнило свой долг как правителя Империи. Верно?
—Да.
—Так вот что я вам скажу — сидящий у черта на куличках Великий Маг вашей силы, что не имел поддержки среди знати, сам обрекал себя на то, что бы стать идеальной приманкой. Благодаря вашей жертве ход войны на нашем фронте оказался переломлен, враг, попавший в эту ловушку, понёс невосполнимые потери, и теперь Империя извлечёт из этого титаническую выгоду. Таковы законы политики — в ней всегда чем-то жертвуют. Это был выгодный и хороший гамбит — два десятка миллионов человек и один истинно сильный маг в размен на то, что мы теперь сумеем захватить половину восточной Европы минимум. Разве вы так не считаете?
—Я считаю, что в твоем поступке нет чести,— ответил я.— Пожертвуй ты мной одним — ладно… Но мирные жители? Твой долг, как правителя, и долг твоей знати — оберегать их от врагов, а не приносить в жертву своим амбициям. Тебе нет прощения в моих глазах…
—Сам бог благословил меня и мою династию…
—Я плюю на тебя,— перебил его я, медленно, из последних сил выдавливая из себя слова.— На твоё, якобы божье, благословение, на то, что ты считаешь своей миссией, и на твой род. Ты умрёшь мучительной смертью, а Род твой пресечется на тебе — ибо недостоин правитель, что жертвует миллионами подданых ради своих амбиций, своего престола. Проклинаю тебя… А теперь делай, что задумал, бесхребетный ты трус.
—Прощай, мой твердолобый наставник,— грустно улыбнулся Пётр Четвёртый, вскидывая руку.— Да упокоится твоя душа…
Последнее, что я запомнил — это поток обжигающего, неостановимого пламени, что обратил меня во прах. И это, скажу я вам, было невероятно больно…
Глава 13
—Очнулся, герой?— раздался знакомый голос.
Деревянный потолок, тяжелое одеяло, приглушенный свет восковых свеч. Стойте, а ведь место знакомое! Точно, это же выделенная мне половина дома в Кондратьевке. Так и необжитая мною толком комната…
А на стуле неподалёку за небольшим столиком расположился Вадим Приходько собственной персоной. Ради разнообразия, в этот раз старший лейтенант в затасканном мундире ел яблоко, нарезая кусочки длинным охотничьим ножом.
—Впервые вижу тебя без бутылки в руке,— заметил я, садясь в кровати.— Решил завязать?
—Нет, шутник, такую дурость я и врагу не пожелаю,— хмыкнул он.— Как себя чувствуешь?
—Знаешь, на удивление неплохо,— ответил я.— Вот только почему я не в лазарете, и как мы выбрались? Я, признаться, думал что без меня вы нипочем не выберетесь.
—Ты слишком-то нос тоже не задирай, герой,— посоветовал он мне.— Когда ты отрубился, мы увидели, что в направлении города идёт большой бой. А чуть позже выяснилось, что он деблокирован, а орда тварей разбита и отброшена обратно в леса. К счастью, не в том направлении, в котором находились мы, так что взвод, вернее его остатки, почти без приключений вернулся обратно. Ну а кроме шуток… Мы все у тебя в долгу, так что… Спасибо, Аристарх.
Он встал и, подойдя вплотную, протянул мне руку. Не колеблясь, я пожал её — хватка у старлея оказалась довольно крепкой. Что ж, вот, пожалуй, и мой первый полноценный друг в этом мире. Пара недель на краю жизни и смерти сближают сильнее, чем годы общения в мирной обстановке, знаете ли. Теперь я точно знал — этому человеку можно доверить спину. Конечно, не на все сто процентов — мы всё же слишком мало знали друг друга, но процентов на семьдесят точно. Если доверие вообще можно мерить процентами, конечно.
—Ну, я пожалуй пойду,— заторопился он, сам, видимо, немного смущенный порывом.— Ты это, оправляйся, приходи в себя. Дел ещё немало.
—А почему не в госпитале-то?— всё же напомнил я.
—Да потому, что они забиты сейчас раненными,— ответил он.— Ты же… Я показал тебя знакомым целителям. Должен мне кое-что глава медбатальона… В общем, по его словам ты цел и невредим, лишь заработал серьёзное магическое истощение. Так что мы уложили тебя тут. Три с половиной дня проспал, медведь.
За окном действительно царила тьма. Приходько шумно утопал по лестнице, я же занялся анализом своей оболочки души, проверяя насколько сильны повреждения, нанесённые трёхрогим. Тут меня ждали приятные новости — там, на месте ранения, ныне находилась заплатка. Искрящиеся зелёные молнии постепенно залечивали эту рану, так что можно было вздохнуть спокойно — я действительно здоров. Единственное, о чем следовало помнить — нынче в этом месте моя душа уязвима, а потому до полного исцеления лучше не подставляться.
А ещё я солидно прибавил в развитии энергетических каналов. Неожиданный, но приятный бонус, равный примерно полугоду усиленных тренировок — прохождение огромных объемов силы в состоянии, когда каналы защищены чарами одного из Владык Крови, сказалось на них положительно. В ином случае они бы просто выгорели…
Жаль, к подобному не выйдет прибегать часто. В любой магии имеются свои ограничения, и в данном случае они были таковы, что в ближайшие минимум полгода я не сумею призвать Владыку Крови. Его подручных — да, но тогда и эффект будет меньше, и никаких бонусов за использование этих сил.
Чем же себя занять, раз уж проснулся? О, точно! Моя алхимическая лаборатория! Я как раз перед отправкой успел получить кое-что из того, что заказал для неё, да и привезённое с собой из учебного полка ещё было при мне. Пойду займусь, что ли…
Утром я отправился в казармы отряда. Приходько уже в доме не было — он отправился на полчаса раньше меня.
—Аристарх!— услышал я знакомый голос.
Ко мне бодро шагал Доронин с какой-то бандеролью в руке и, видимо, уже сдружившаяся парочка — Засульский и Селезнев. Вся троица выглядела вполне сносно, будто и не бывало тяжелейших боев за город… Впрочем, откуда мне знать, насколько они были тяжелы конкретно для гарнизона?
—Доброе утро, капитан. Господа,— кивнул я всей троице.— Уверен, не в последнюю очередь благодаря вашим стараниям удалось отстоять город.
—Да бросьте, Аристарх!— заулыбался Селезнев.— Куда нам тягаться с вами! Мы наслышаны о подвигах вашего взвода в лесах. Тридцать семь рогатых, добытых отрядом из тридцати трёх человек — вот это я понимаю сходили в рейд!
—А ещё мы наслышаны, что вы лично сумели прикончить трёхрогого!— подхватил Доронин.— Даже мне, признаться, с трудом вериться, что Адепт сумел бы совершить такой подвиг, но голову изжаренного молниями рогача я видел своими глазами! Сейчас у нас имеются некоторые дела, но вечером приглашаю вас в Медвежью Берлогу — пожалуй, в одно из самых пристойное заведение в этих краях. Обмоем вашу удачу!
