—Зачем?
—Так легче будет учить язык людей.
—А зачем — легче? Пусть учит постепенно.
—А играть с питомцем? Айя хочет с ним общаться, разговаривать. И кстати… а с чего ты взял, что в этом теле душа младенца?
—Ну-ка, подробнее… что ты знаешь?
—Ну сам посмотри: маленький ребенок, совсем младенец — два дня выживает без малейшей помощи извне… Убивает животных ножом, который находит в переметных сумах. Разжигает костер кресалом, которое находит там же. Он в хижине, в которой его оставили, сделал уборку, понимаешь? Он там полы вымыл, и стены от паутины обмел! Младенец! У которого зубов-то не было!
—Сейчас — есть.
—Так у него пошел ускоренный рост. Я же говорю — мутирует. Он теперь будет расти так, как не растет ни одно существо в мире! Пока не приблизится к зрелости, то есть примерно к шестнадцати годам человеческой жизни. Потом рост замедлится, или вообще остановится. Он же полудракон, не забывай. Он зубы отрастил за два дня! Итак, он умеет пользоваться ножом, кресалом, умеет разводить костер — много ты знаешь младенцев, которые это смогут? В нем взрослое существо, которое все это умеет. Я видела, как он всего несколькими жестами объяснил Кайлю, что надо забрать сумы. И еще — он говорит. Связно, но на незнакомом языке. То есть, скорее всего, в младенце сидит разумное существо, которое призвала Айя, и которое с помощью драконьей крови она сумела укоренить в этом теле. Вот теперь — все. Давай, говори.
—Мда… чувствую себя идиотом. И в самом деле — я увлекся самим фактом наличия младенца, но упустил самое важное.
—Но ты и не был на месте, откуда тебе знать? Мы привезли младенца, показали тебе, ты и решил, что все так просто. А оно совсем не просто.
—Надо было сказать сразу.
—Ты так ревел, что все побоялись сказать лишнего. Даже я!
—Как будто я когда-то вас кусал или бил хвостом… Не делай из меня Кирстена, я не сумасшедший дракон. И семья для меня важнее всего на свете. Надо было сказать.
—Но все-таки, что скажешь по делу?
—Что я скажу… да, придется пробивать у него мыслесвязь и… допрашивать. Ты меня очень обеспокоила. Ребята могут быть в опасности. Насчет мыслесвязи… а ты думаешь, у него получится?
—Почему — нет? Он полудракон, сейчас у его тела идет бурная перестройка. Самое время воздействовать на мозг так, чтобы получить нужный результат. Конечно, не сразу получится, но… я думаю, все будет в порядке. Если не спятит, конечно.
—Хе хе… умеешь ты обнадеживать! А если спятит, так и вопрос снимется. Сумасшедший питомец не вызывает ничего, кроме жалости и отвращения. Ты коварная!
—Я мать. И никакие средства для защиты детей не посчитаю плохими. Завтра! Все — завтра! Спим, и думаем. Утром все станет яснее.
* * *
Эту ночь я провел классно! Чтобы понять, что ты потерял, надо лишить всего — крыши над головой, еды, питья, даже одежды и обуви. А потом дать чистые простыни, подушку, прохладный воздух, и даже сортир и душ!
Да, тут есть свой сортир! Интересно, куда они это все сливают… что-то я никаких септиков не заметил. Экологию портят? Впрочем, не мое дело. Их мир, их экология.
Еще мне поставили здоровенную тарелку с кусками поджаренного мяса, положили нож и вилку, и рядом — большой кувшин с компотом. Ешь, пей, наслаждайся! Ну чем не жизнь?!
Айя — так она себя назвала — порывалась спать со мной в одной постели, ну как с котиком, или щенком, но похоже что мать ей это строго запретила, потому что девушка вышла из комнаты с таким расстроенным лицом, что мне стало смешно. Ну, надо же так случиться, чтобы на седьмом десятке превратиться в плюшевого мишку, которого девочка прижимает к себе в постели?! Нет, так-то девочки не раз прижимали меня в постели, но… то другая история.
Кстати, очень хорошо, что запретила. Во-первых, я терпеть не могу спать с кем-то вместе — женщина это, или коллега, с которым вместе меня срубила усталость после работы и порция виски. Только один, и никаких вариантов! Мы с Олькой уже давно спим… спали отдельно — я храплю, она храпит, ну на кой черт нам портить друг другу сон? А с подружками, которые время от времени мелькали в моей жизни, я вообще почти никогда не спал. Раз-два… и в дамки. Привет-прощай. Быстрый секс и никаких сахарных соплей. Она к мужу (или парню), я домой, к любимой жене.
Да — циник! Да — подлец и гадина! Но кто говорил, что я святой? Но и не демон, точно, не надо меня святой водой… все равно не поможет. Только если в жару…
Итак, сплю сладко, ночью встал, налопался, сходил в сортир — и снова спать. Одно беспокоит — все-таки ходить голышом, сверкая своей пиписькой… ну… не комильфо. Конечно, тут сверкать пока что особо и нечем, но… расту! И там — тоже расту.
Утром меня накормили… супом! Да, да! Самым настоящим супом! Ну. почти настоящим. Что-то вроде густой солянки. Кусочки мяса, травы, что-то похожее на картошку — как говорят старики: «Ложка стоит!». В смысле — суп такой густой, что в нем стоит ложка. Это считалось высшим уровнем качества этого варева.
Похоже, что суп варила Айя — такая она была гордая и напыщенная, это что-то! А семейка над ней прикалывается — переглядываются, улыбаются, потом брат ее как покатится со смеху — чуть со стула не упал. А у Айи выражение лица сделалось сердитое, такое, при котом норовят надеть кастрюлю с супом на дурную голову. Помню, помню… Олька так смотрела, когда я косячил.
Соли не было. Черт подери, ну как без соли?! Да что же они все едят без соли?! Впрочем, понятно — вон как фарш наворачивают, а сырое мясо-то соленое. А я без соли не могу.
Поднимаю руку, как первоклассник, все на меня смотрят. Показываю на чашку — соль! Дайте соль! Не понимают. Тогда делаю жест рукой, будто что-то беру щепотью, и потом вожу над чашкой и посыпаю. Лицо матери светлеет, она улыбается, поворачивается в девушке. Та радостно лыбится, срывается с места, бежит в одну из дверей, появляется минуты через три, держа в торжествующе поднятой руке склянку синего стекла размером с пол-литровую банку. Ставит передо мной, открывает крышку, сделанную из пробки. Я сую в банку руку, нащупываю порошок, достаю… нюхаю, потом осторожно пробую на язык. И довольно улыбаюсь, киваю — да! Есть! Получилось!
Ловлю взгляд отца-дракона. Взгляд недобрый, хмурый. Увидев, что я заметил — отворачивается, продолжая кидать в рот кусочки мяса. Неужели они все время едят только сырое мясо? Странно… Впрочем, а что я знаю о драконах? Да еще таких… умеющих превращаться в людей.
С солью пошло веселее. Правда, вкусный суп, особенно после той диеты, на которую меня посадили. Кстати, а как поживают мои козы? Что с ними? Вообще-то их бы надо убрать оттуда к чертовой матери, иначе размножатся и превратят это красивое месте в голый камень под названием Кипр.
Поворачиваюсь к Айе, показываю большим пальцем: отлично! Классно! Она радостно улыбается, и у меня на душе теплеет. Хоть и чужой мир, но есть тут человек… хмм… существо, которому я не безразличен. Главное, чтобы не выбросила меня из дома, как надоевшего котенка. Бывают такие… мразные люди. Берут котенка для детей, котенок не приучен к лотку, гадит, царапается, и тогда его просто выбрасывают на улицу, на верную смерть. А у них в голове даже и мысли не шевелится, что поступают подло и гнусно. Мы в ответе за тех, кого приручили.
