– Пруденс.
– Ты влюбился.
– Заткнись...
– Я вижу все симптомы. Ты, мой дорогой братец, глубоко влюблен. Можно сказать, по уши.
Тристан взлохматил рукой волосы.
– Да, она мне нравится, но...
Кристиан наклонился к нему. Он уже не шутил.
– Когда дело идет о любви, не должно быть никаких «но», Тристан. Если ты любишь ее, то должен что-то предпринять. – Он медленно поднялся со стула, потирая бок и морщась от боли. – Жизнь переменчива. Если ты хочешь эту леди, то сделай ее своей. Иначе... – Кристиан пожал плечами. – Иначе она уйдет, а ты снова останешься один.
Справедливость этих слов, словно нож, пронзила Тристана. Однако эти слова также придали ему решимости. Кристиан прав. Незачем медлить. Завтра же он отправится к Пруденс и все уладит. Он взял свою трость и поднялся на ноги.
– Спасибо, Кристиан. Я сделаю так, как ты сказал.
Как хорошо, что брат вернулся в его жизнь. Теперь ему было нужно лишь убедить Пруденс, что ее место тоже там, в его жизни.
Глава 19
В чрезвычайных обстоятельствах ни один образцовый дворецкий не остановится перед действиями, которые в обычной обстановке могли бы показаться отвратительными утонченному человеку знатного происхождения. Однако чрезвычайные обстоятельства требуют принятия чрезвычайных мер.
Ричард Роберт Ривс. Искусство быть образцовым дворецким
Пруденс удивленно заморгала.
– Прошу прощения. Что вы сказали?
Миссис Филдингс хмыкнула.
– Я сказала, что капитан... или герцог... или кем бы он ни был, находится здесь. В гостиной.
Пруденс, сидевшая в спальне перед зеркалом со щеткой в руке, взглянула на свой пеньюар.
– Он находится здесь сейчас?
Миссис Филдингс сложила на груди руки.
– Кошке, которая играет с клубком, следует опасаться запутаться в нитках.
– Меня не интересуют ни кошки, ни нитки. Сейчас только половина восьмого утра! – Отложив щетку, Пруденс торопливо собрала волосы в аккуратный пучок на затылке. С помощью экономки она быстро оделась и спустилась по лестнице.
Что ему надо? А может быть... В сердце шевельнулась слабая надежда – может быть, он пришел, чтобы сказать, что любит ее?
При одной лишь мысли об этом сердце Пруденс гулко забилось. Что, если это так? Будет ли это означать, что он расстался с мечтой снова скитаться по морям и вести свободную, не связанную никакими обязательствами жизнь? Будет ли он счастлив, приняв такое решение?
Пруденс открыла дверь в гостиную. Тристан стоял перед камином, задумчиво глядя на танцующие язычки пламени. На нем был надет один из новых однобортных сюртуков, заказанных для него Ривсом, волосы аккуратно стянуты на затылке, а его сапоги для верховой езды сверкали как зеркало.
Он был так красив, что она даже споткнулась, хотя быстро скрыла смущение за веселым приветствием:
– Доброе утро, милорд! Надеюсь, что ночное волнующее приключение обошлось без неприятных последствий?
При виде ее у него потемнели глаза.
– Пруденс.
Она присела в глубоком реверансе.
– Доброе утро, – повторила она, надеясь, что он последует ее примеру и перейдет на более официальный ток, что было бы проще для них обоих. Пруденс уселась перед камином и жестом предложила ему сесть в кресло, стоявшее напротив.
Тристан сел, поставив трость рядом. Этим утром он тоже выглядел усталым. Только эта усталость да порез на подбородке напоминали о том, что ночные события были реальностью.
– У тебя здесь может остаться шрам, – сказала она, прикасаясь рукой к собственному подбородку.
– К шрамам мне не привыкать.
Пруденс кивнула.
– Как твоя рука?
– С ней все в порядке. Пруденс, мы должны...
– А как твой брат?
У Тристана потеплел взгляд.
– Прошлой ночью я провел с ним более часа. Мне очень его не хватало.
За этими словами скрывалось множество эмоций.
– Я рада, что ты его нашел.
– Спасибо. Но я пришел, чтобы поговорить не об этом. Прошлой ночью у нас не было времени, чтобы обсудить, что происходит между нами. Я принял решение, Пруденс. Мы должны пожениться.
Пруденс, кажется, даже дышать перестала.
– Должны?
– Это был бы правильный шаг.
Она внимательно посмотрела на него. В выражении его лица не было радости, а была лишь суровая целеустремленность человека, исполняющего свой долг.
У нее упало сердце. Долг. Он всего-навсего чувствовал себя виноватым...
– Нет.
Тристан помрачнел.
– Нет? Почему, черт возьми, ты говоришь «нет»?
– Я однажды была замужем. Филиппа и меня объединяли любовь, уважение, общие интересы, взаимопонимание... У нас же ничего этого нет, Тристан.
Он нахмурил брови.
– Но нам хорошо быть вместе и...
– Нас связывает страсть – и ничего более. А этого недостаточно. – Вздохнув, она поднялась с кресла. Он тоже встал, опираясь на трость.
– Для меня этого достаточно, – тихо сказал он. – У меня ни разу в жизни не возникало желания жениться. А теперь я не вижу никаких причин, чтобы не жениться. Разве этого не достаточно?
– Это все, что ты можешь сказать?
У Тристана задвигались желваки на скулах.
– Мне приятно быть в твоей компании.
Очень мило. Она думала, что взорвется от чувств, а он думал, что она «приятный компаньон». На глазах ее выступили слезы.
– Тристан, ты должен кое-что знать. Двое из попечителей пострадали от инвестиционных проектов Филиппа. Я уехала из Лондона в разгар скандала. Филиппа уже не было в живых, но страсти все еще не улеглись. И если эти двое членов совета – лорды Уэр и Саутленд – увидят нас вместе, им не понравится. Они потребуют, чтобы ты никогда больше не встречался со мной.
Она ждала его реакции, но Тристан лишь пожал плечами.
– В таком случае мы им об этом не сообщим. Я просто скажу, что ты была моей наставницей. А получив деньги, я смогу сделать все, что пожелаю. И женитьба на тебе послужит им хорошим уроком.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
– Я не стану прятаться от них. Ни сейчас, ни в дальнейшем.
– Я не предлагал тебе прятаться, просто... – Он провел рукой по лицу, как будто не находя подходящих слов.
Пруденс не знала, что сказать. Все было даже хуже, чем она предполагала. Он хотел сохранить их отношения в тайне, а потом, когда это больше не будет иметь значения, щеголять ими как символом своего мятежного духа.
