Во второй половине дня гостиная уже была украшена рождественской зеленью, ковры выбиты и перестелены, стулья расставлены так, чтобы скрыть выцветшие и потертые места, а все серебро, которое последние десять лет пролежало в буфетах Роузмонта, собирая пыль, сейчас было красиво разложено. В целом вид, который откроется гостям завтра после церемонии, казался впечатляющим.
Арабелла сидела около распахнутой двери в гостиную, вполуха слушала бесконечные препирательства тетушек относительно дополнительных стульев и думала, как Люсьен договорится с викарием. Ей не пришлось долго ждать. Вскоре Люсьен вышел из библиотеки; выглядел он так, как будто готов был кого-то убить. Арабелла незаметно выскользнула из комнаты и подошла к нему в холле.
Он стоял, устремив невидящий взгляд на входную дверь, словно желая пройти через нее и больше не возвращаться. Арабелла совсем пала духом. Ей хотелось успокоить его, убедить, что все будет хорошо, но она не могла найти слов.
Она решила уйти, когда он пробормотал себе под нос ругательство и повернулся, но тут же резко остановился, когда увидел, что она стоит совсем близко.
Выражение его лица смягчилось, и напряженность в теле исчезла.
– Я собирался тебя искать. Мне надо ехать за разрешением.
У Арабеллы пересохло во рту. Одна часть ее хотела предложить ему свободу и указать на дверь, в то время как другая жаждала оказаться в его объятиях и никуда его не отпускать. Она сжала за спиной руки в кулаки.
– Значит, мы поженимся.
– Да, – твердо сказал он, как будто споря с ней. – Завтра утром. Все, что мне нужно сделать, – это получить разрешение епископа. А тебе в это время надо отдохнуть. – От неожиданной улыбки его глаза потеплели, он подошел к Арабелле и остановился перед ней, загораживая плечами свет из окна. – Ты сегодня бледна. Мне надо было дать тебе подольше поспать. – Он провел кончиками пальцев по ее щеке, и это прикосновение согрело ее.
Арабелла закрыла глаза и гадала, что бы он стал делать, если бы она положила голову ему на грудь и слушала биение его сердца, как это было в лесном домике. Но близость, возникшая между ними той ночью, казалось, ушла, а чары рухнули, столкнувшись с холодной действительностью. Она подняла на него глаза:
– Люсьен, может быть, нам следует подумать...
Его рука тронула ее губы, призывая к молчанию. Он смотрел на нее грустно, его зеленые глаза казались темнее от охвативших его чувств.
– Мы уже все решили, Белла. – Он взял ее руки в свои. Улыбаясь, он нежно поцеловал ей пальцы и успокаивающе пожал руку. – Не волнуйся, так будет лучше для всех нас.
Арабелла посмотрела вниз на его большую руку, в которой лежала ее ладонь, и удивилась чувству защищенности, вызванному таким простым прикосновением.
– Люсьен, я надеюсь, ты...
– А, Уэксфорд! Вот вы где, – сказала тетя Джейн, появившись в маленькой гостиной с огромным списком в руке. – Нам надо обсудить точное время бракосочетания. Уилсон готов доставить приглашения. И мы должны их написать немедленно.
Люсьен еще раз пожал Арабелле руку и отправился за тетей Джейн в гостиную. Арабелла хотела было последовать за ними, но тут появилась кухарка и начала жаловаться на Уилсона который отказывался ехать в город по ее распоряжению. К тому времени как Арабелла вернулась в холл, Люсьен уже уехал.
Остаток дня прошел как в тумане. Тетя Джейн или тетя Эмма постоянно возникали то тут, то там и занимали ее какими-то, на ее взгляд, бесполезными делами. Арабелла подумала, что, если она будет занята, ей станет легче, но все напоминало ей о Люсьене и о затруднительном положении, в которое поставила их нарушающая приличия страсть. Арабелла могла лишь надеяться, что он не пожалеет о стремительных событиях этого дня.
Солнце опустилось к горизонту за грядой облаков, откуда с приближением ночи стали доноситься раскаты грома. Арабелла вздрагивала от каждого звука, думая, что вернулся Люсьен, но всякий раз это был либо кто-нибудь из прислуги, проходящей по коридору, либо ветер стучал ставнями. С каждым разочарованием росла ее неуверенность.
Во время обеда все стало только хуже. Сестра Люсьена, казалось, решила рассматривать ее до тех пор, пока Арабелла не почувствовала себя совсем уж неуютно под этим взглядом. Даже Роберт пребывал в каком-то странном настроении, делая Лайзе язвительные замечания и смеясь, когда та пыталась отвечать ему.
Вскоре Арабелла устала слушать их споры и, сославшись на головную боль, ушла в свою комнату. Там она снова принялась бороться с растущей тревогой и мерить шагами комнату. Мысли ее были такими же унылыми, как и заливающий округу дождь.
После часа беспрестанного обдумывания остался один несомненный факт: она не может выйти замуж за Люсьена. Для нее в этом браке большая выгода, зато он ничего не получает от сделки. Она найдет способ справиться со своими трудностями, она всегда находила выход.
Ужасная правда состояла в том, что в Роузмонте Люсьена ничто не удерживало. Он ее не любит, иначе он достаточно ясно дал бы это понять, когда перечислял причины, по которым они должны пожениться. Ни одной из них не была любовь.
На глаза Арабеллы навернулись слезы, и она начала искать носовой платок, потом возобновила свое вышагивание. Так было лучше. Никаких признаний в любви, никаких претензий на чувства: просто спокойное соглашение, больше похожее на деловую сделку. Странно, но при этой мысли сердце ее еще больше упало.
Подкралась ночь, и часы отмеряли уходящие минуты. Арабелла слишком устала ходить по комнате и села перед угасающим огнем камина, руки ее дрожали и были влажные. «Господи, что я делаю?»
Дождь за окном усилился. Он колотил по крыше, как будто хотел пробиться в дом, но Арабелла не слышала: она думала, как сказать Люсьену, что свадьбы не будет.
Ливень сплошным потоком обрушивался на постоялый двор, грязная вода заливала дорогу. Стоя под карнизом, с которого текла вода, Люсьен хмуро смотрел на дождь. Проклятие, кончится когда-нибудь этот потоп?
Его плащ весь промок, сапоги покрылись слоем грязи, сам он был до крайности раздражен. Скрипя зубами от нетерпения, он снял шляпу и встряхнул. Холодные капли брызнули на грязный порог.
Два часа ушло на то, чтобы найти дом епископа, чтобы узнать, что того нет дома и в скором времени его не ждут. Прождав почти час впустую, Люсьен в конце концов поехал за ним и нашел толстого священника в доме его сестры. Ему пришлось долго упрашивать и расстаться с двумя золотыми соверенами, для того чтобы убедить епископа вернуться в Йорк и выписать разрешение.
Сделав дело, Люсьен направился в Роузмонт, но непогода его задержала. Люсьен надел шляпу и опустил поля, думая о том, как бледна была Арабелла, когда стояла сегодня днем в холле. В глазах у нее ясно читалось сомнение. Но Люсьен знал, как его развеять. Он вспомнил Арабеллу после занятия любовью: улыбка полна блаженства, глаза сияют счастьем. Он нетерпеливо потоптался. «Проклятие, мне надо ехать домой».
