Эмоции Фриса приобрели более глубокий окрас, став практически неотличимыми от обычных людских. Да и сам он все чаще стал пребывать в человеческом облике кварда, полностью сроднившись с моей худощавой версией. К которой добавил деталей, сменив образ джедайской туники на вполне обычную свободную одежду в зелтронском стиле. Плюс «нарастил» аккуратную бородку, надолго ставшую предметом наших с Азуром и Динором шуток. При молчаливом порицании Пряхи.
Учитель изменения в моем брате воспринимала, как должное, и, кажется, была довольна проделанной работой. Хотя утверждать точно не берусь. За все то время, что я провел рядом с Пряхой, так и не смог понять, какие мотивы ей движут. Как и причин, почему, порой, при взгляде на меня у нее на лице возникало выражение вселенской печали. Сменяющееся привычной саркастической маской с задорными смешинками в уголках губ, как только я спрашивал, в чем дело.
– Ой!
Пока я пребывал в размышлениях, Анья успела подняться на лестничную площадку второго этажа и замерла, ошарашенно вытаращившись на эротическую галерею Пряхи. С большим удовольствием наслаждавшейся растущим смущением гостьи, подтолкнув ее в сторону своего кабинета, прежде чем оно достигло пика.
– Нам сюда.
– Учитель? – я вопросительно вскинул бровь, все еще не веря, что меня приглашают в «святая святых» – кабинет Пряхи, куда не имел доступа даже ее любимый медвежонок Динор.
– Время пришло, – с налетом пафоса отозвалась зелтронка. И, не удержавшись, фыркнула. – Долго еще пялиться будешь, милочка? Если так понравилось, лучше оригинал пощупай.
– Простите! – подскочила бардовая Анья. Ломанувшись вперед под хихиканье Пряхи, она едва ли не лбом вышибла дверь в ее кабинет. Где... не оказалось ничего необычного.
Не знаю, чего я ожидал увидеть, но подсознательно оказался разочарован. Когда Пряха зашла последней и включила свет, я увидел самый обычный офисный кабинет, почти спартанского стиля. Минимум мебели, пара шкафов со стеклянными дверцами для папок с личными делами клиентов. И небольшой диванчик под окном, выходящим на задний двор и, по обыкновению, прикрытый тяжелыми шторами серого оттенка.
Хотя с отсутствием необычного я погорячился. Не знаю, как Пряха добилась такого эффекта, но стены кабинета глушили Силу. Не так, чтобы полностью отрезать от нее, но и создавая определенное ощущение дискомфорта в подкорке мозжечка. Вкупе с хорошие звукоизоляцией, с закрытием входной двери фактически отрезавший кабинет от остальной части дома, ощущения не самые приятные.
Приобняв за талию Анью, судя по мелкой дрожи все еще не отошедшей от шока, я с позволения Пряхи усадил ее на диванчик у окна и присел рядом. Тогда как сама хозяйка кабинета заняла удобное кресло с высокой спинкой за рабочим столом, после чего сплела пальцы на животе и испытующе поглядела на нас.
– То, что я сейчас расскажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. Вам ясно?
– Да, учитель.
– Да! – с небольшим опозданием кивнула Анья, прямо вся скукожившаяся под взглядом Пряхи. Чем вновь изрядно насмешила ее и вызвала ожидаемый комментарий:
– Ну точно запала. Джой, ты уверен, что она по мальчикам?..
– Уверен. Только с проверки прилетели, – в тот же тоне отозвался я, чем вызвал новый приступ веселья Пряхи и получил кулачком в бок от Аньи.
– Эх, молодость… хотя именно об этом я и хотела поговорить. Начну издалека.
Пряха сделала паузу, собираясь с мыслями и подогревая во мне интерес. Я даже подался вперед, наблюдая за сменой лиц в ее исполнении
Впервые на моей памяти Пряха решила показать свои настоящие чувства. Видимо в своем уголке покоя, сокрытым от остального мира прочными стенами и непонятным барьером, препятствующим нормальному течению Силы, она могла это позволить. И потому не пускала нас раньше. Чтобы никто не видел слабость, какую Пряха являла сейчас, выказывая высшую степень доверия со своей стороны.
Поэтому, когда Анья собралась что-то сказать, я молча сжал ее руку, веля слушать и не перебивать. И сам замер, впитывая голос учителя, пропитанный застарелой тоской и болью.
– Когда я была примерно в вашем возрасте, Зелтрос посетила умбаранская делегация. Обычный дипломатический визит, ничем непримечательный. Но для меня он стал судьбоносным, когда сад кафарель посетил Он.
Пряха прикрыла глаза, ненадолго погружаясь в охватившую ее меланхолию, после чего также проникновенно продолжила:
– Его звали Крой Нур. Он стал моим наваждением и единственным смыслом жизни. Ради него я отказалась от прежней жизни, как и Крой предал свой долг перед кастой войнов, чтобы быть со мной. Но… наше счастье длилось недолго. Прошлое не исчезнет, если просто сделать вид, будто его не существует. Оно настигло нас в самый неожиданный момент, и, чтобы спасти Кроя, я совершила нечто ужасное. Образ жизни зелтронов отрицает насилие, а я не просто убила посланных по его следу убийц. Вместе с Кроем мы «переписали» их личности, после чего те сами уничтожили всех, кто представлял угрозу нашему счастью. А потом покончили с собой. Тогда мне казалось, что наша любовь того стоит принесенной жертвы, но то был самообман. Очень удобный, и в него так хотелось верить, но… он стал началом конца.
Прошлое все равно настигло Кроя, как я не старалась его уберечь. Умбаране из касты воинов очень ревностно относятся к исполнению своего долга, и карают предателей без всякой жалости. Не знаю, как, но о содеянном нами узнали. С Кроем расправились очень жестоко, сделав примером будущим поколениям. А меня… отпустили. Хотя на тот момент это оказалось еще хуже. Кафарель узнали, что я сделала, и заклеймили меня чудовищем, поправшим святое право чужой жизни. Они до сих пор отказываются произносить мое имя вслух, хотя и не выдали меня общественности. Предательство одной кафарель касается всех. Такого удара Зелтрос бы не вынес.
В полной тишине Пряха сменила позу, облокотившись на стол и не сводя сурово прищуренных глаз с меня и Аньи.
– Понимаете, к чему я клоню? Храните свои чувства, но не позволяйте им затмить рассудок. Всегда думайте, к чему приведут последствия ваших решений! Иначе рискуете закончить точно также, как мы с Кроем. Спросите, почему я так уверена? Ответ все тот же: истинная любовь. Она встречается редко, и потому всегда сопряжена с горем и потерями тех, кого одарила.
По моему виску скатилась холодная капля пота. Сглотнув, я посмотрел на Пряху и увидел, что она смотрит точно мне в глаза.
– Вижу, ты уже принял решение, ученик. Но готов ли ты столкнуться с его последствиями?
У меня не хватило решимости сказать «да». А Пряха перевела взгляд на повесившую голову Анью и вкрадчиво поинтересовалась:
– Тот же вопрос к тебе, милая. Ты точно уверена в сделанном выборе? Спроси себя еще раз, но на этот раз отбрось эмоции. И ты, Джой. Сейчас, дети, я даю вам последний шанс опомниться. Передумать. После этого обратной дороги уже не будет. Да вы и сами прекрасно все понимаете.
«Она знает? – пронеслось паническое в мыслях. – Фрис проболтался? Вот же…»
