—Да, неплохое ты устроил представление.— Протянул он, двигаясь в мою сторону.
—Прости.— У меня было слишком хорошее настроение и слишком сильное желание его не испортить.
—За что?
—За то что не подчинился приказу. И… за то что нахамил.
Танк успел приблизиться вплотную. Слегка наклонив голову, он всмотрелся в меня своими серо-зелеными глазами и усмехнулся.
—Да нет, ты все правильно сказал. И сделал. Если бы ты послушал меня, один Бог знает что было бы сейчас с Данте. Я… я просто струсил. Очканул как прыщавый школьник, который выбил стекло и теперь бежал, роняя какашки на ходу.— Он отвернулся и уселся на край большого стола.— Ты прав — я высказал тебе огромную тираду, а когда сам оказался в таком положении,— он закусил нижнюю губу и постучал кулаком по неровной поверхности стола,— просто испугался ответственности. Поэтому, спасибо тебе.
—За что?— Я был сбит с толку.
—Что ты хороший ученик. За это.— Он вытащил пистолет, бросил его на стол и снял с себя тяжелый пояс с запасными обоймами, ножом и парой гранат.— Сегодня никаких вахт, вам, да и мне нужно выспаться. Утром с Леей проверим запас продовольствия и запечатаем эту консервную банку.
—В смысле? Ты о чем?
—Нужно затаиться на пару дней. Раз эти чмошники нашли нас тут, они запросто могут отыскать и вход. Поэтому я хочу не высовываться некоторое время.— Он потянулся, растягивая усталую спину.— Так, пойду я посплю, а ты проконтролируй чтобы вход был закрыт надежней, чем пояс верности у принцессы. Оставляю тебя ответственным.
—Есть!
Я был польщен. Когда Танк ушел, я осторожно выбрался на поверхность и, убедившись, что вокруг было тихо, подтащил несколько веток и валунов к входу. Танк заблаговременно подготовился к подобной ситуации. У нас давно была припасена надежная заглушка для пещеры — сплетенная из множества ветвей решетка, на которой был закреплен огромный пласт зеленого мха. Я накрыл этой решеткой вход, так что он теперь был совсем не виден. Затем запер дверь на все шесть замков и активировал «опасный звонок» — небольшое взрывное устройство на механизме растяжки. Стоило попытаться открыть дверь снаружи, как срабатывала бомба и заваливала вход в пещеру хорошим слоем земли, попутно оторвав конечности всем, кто находился в пределах пяти метров. В теории конечно.
Я тянул дела как только мог. Да, я сам себя ловил на этом и сам себе же в этом признавался. Как-то все было очень сложно, как геометрия. Через одно место. С синусами и косинусами. Или это уже алгебра?.. А, пофиг. Убедившись, что двери надежно закрыты, я собрался с духом и двинулся через общую залу к коридору, ведущему в лабораторию. Из дверного проема вынырнул Данте.
—Шикарно смотришься.— Не сдерживая улыбки, произнес я.
Он выглядел живописно — забинтованные голова, правая рука, почти весь торс, не считая верха груди. Бинты плотно облегали почти всю правую ногу, и левую до колена. Данте бегло оглядел себя.
—Уж лучше, чем ты.— Он шаловливо подмигнул мне.— Иди, малыш, она вся…она вся ждет тебя!— Говорил он это с интонациями искусителя, не меньше.
—А не пойти бы тебе?
—Дык я уже!
Напевая что-то себе под нос, Данте исчез в дверях. Пещера напоминала мне муравейник: множество длинных ходов переплетающихся между собой, но в центре, как у муравьиной матки, огромная комната, к которой вел каждый ход, с которой он начинался. Вот и сейчас Данте исчез в одном из проемов, ведущий к нашим комнатам.
Мое сознание уже не знало за что зацепиться. Я даже стал гадать, из какого именно метала была отлита третья что справа секция нашего огромного стола, когда послышался скрип двери и я увидел Лею.
—Слейвин,— говорила она достаточно спокойно, но я догадывался, каких усилий ей это стоило,— ты идешь?
—А?! Да, конечно.— Чувствовал себя очень глупо.
Лея пыталась быть обычной, но вместо этого из нее все больше и больше вылезала суровая леди. Она не хотела этого, но былые добродушность, веселость, стебовость и какое родственное тепло, исчезли как последние дни лета, а им на смену пришло холодное спокойствие. Слишком холодное.
—Проходи. Садись.— Лея рвала реплики как врач, который с первого же взгляда, по какой-то неизведанной причине, тебя невзлюбил.
Я сел на стул, вокруг которого, на полу, красовалось несколько пятен крови.
—Ему сильно досталось?
Лея возилась у шкафчика с медицинскими вещами, доставая чистые бинты, пока хирургические инструменты отмокали от крови в миске с водой.
—Да. Сильно.— Она даже не оборачивалась.
—Надеюсь, что все будет в порядке.
—Да. Я тоже.
Разговор в стиле карикатурных жителей Англии здорово меня бесил. Лея взяла зажимом вату, обмакнула ее в каком-то растворе и подошла ко мне.
—Что тебя беспокоит?— Она говорила сухо и не смотрела на меня.
—Ты.— Я смотрел прямо на нее, в ее глаза, даже старался не моргать.
—Я серьезно.
—Я тоже.
—А, к черту все.— Лея отбросила инструмент на стол и повернулась ко мне спиной.
Я схватил ее за руку.
—Пусти.
—Нет, давай…
—Я сказала пусти!
—Давай поговорим!
—Отпусти!
—Лея!— Я вскочил на ноги.
—Отпусти меня!
Классик бы написал так: «Бац!— Звонкий шлепок разнесся по комнате». Мне даже не было больно, обидно немного. Зато Лея выглядела очень растерянной. Я потер щеку и улыбнулся.
—Ну что, полегчало?
—Если честно, да.
—Тогда иди сюда, балда ты несчастная.
Она попыталась попытаться сопротивляться, но я сгреб ее в охапку, прижал к себе и крепко обнял, положив подбородок ей на макушку. Секундное напряжение в ее теле прошло, она расслабилась и обняла меня в ответ.
—Прости меня.— Тихо сказал я.
—Да ладно, я все понимаю. Я старше, куда мне…— Говоря всю эту ерунду, она хотела отойти от меня.
—Лея!— Я взял руками ее за подбородок и всмотрелся в ее глаза.— Дело не в возрасте, просто… я люблю ее.
Глаза ее снова были полны слез. Она грустно усмехнулась и вдруг сказала:
—А ты в этом уверен?
—Ч-что? К-конечно уверен, что за вопросы?
—Дай Бог.— Она отошла от меня.— Тогда все в порядке. Я спокойна… Так все же, что там у тебя?
—Да-а…так, несколько заноз в голове, да в плечо мне пальнули.— Перемена в ее настроении, то, что она задала этот странный вопрос и все что говорила дальше, вообще не укладывалось у меня в голове.
—Садись.— Она взяла вату и усадила меня в кресло.— О, ничего себе.— Произнесла она, раздвигая мои волосы.— Сейчас, я возьму пинцет.
