–Под огнём!– доложил вперёдсмотрящий.
–Артиллеристам! Подавить пулемёты противника!
–Вижу погоню,– доложила сидящая за пулемётом Кира, разглядев выбравшихся на крышу гвардейцев.
–Заградительный огонь! Если не поймут – на поражение!
Церемониться с преследователями Базза не собирался. И почувствовал, что цеппель задрожал – заработали установленные на носу скорострельные пушки, разбивая пулемётные гнёзда траймонгорцев.
–Высота «корзины»!
–Внимание! Заходим на дворец. Самый малый ход! Самый малый!
* * *
Но даже самый малый был очень быстрым для людей.
«Корзина грешника» ударилась о крышу, накренилась и поползла вслед за цеппелем. Быстро поползла.
–Бабарский, давай!– крикнул Аксель.
–Сначала Занди!
Опытные офицеры без труда разгадали манёвр Дорофеева, а вот перепуганный юноша с трудом понимал, что нужно делать.
–Проклятие!– Крачин схватил Занди за плечо и рывком подбросил к корзине.– Цепляйся, манявка ипатая! Внутрь!
Внутрь – понятно! Внутри, на дне корзины, уютно и, кажется, безопасно. Внутрь! Но именно в этот момент у Занди сдали нервы: трясущаяся корзина, наклонившаяся так, что выпасть из неё гораздо проще, чем забраться; туша гигантского корабля над головой; пулемётные выстрелы, ружейные выстрелы, грохот быстрых пушек… Перепуганный юноша вцепился в край корзины и застыл, не понимая, что мешает остальным, отнимает у них драгоценные секунды, и Акселю ничего не оставалось, как бросить оружие, схватиться за тросы, кое-как подтянуться, забраться в корзину и грубо втащить Занди внутрь.
–Здесь держись!
–За что?
Но Крачин не отвечает, он высунулся из «корзины» икричит:
–ИХ!
–Сейчас!
Но край крыши близко, гвардейцы не приближаются, поняли, что пулемётчики их достанут и остались вдали, но открыли по беглецам огонь. И с земли стреляют – поняли, в кого нужно. И из соседнего крыла дворца. Все хотят убить Бабарского, а Бабарский маленький и совсем не спортсмен. Бабарский знает, что нужно бежать, очень старается догнать «корзину», однако секунды, отнятые у них Занди, кажутся невосполнимыми. Аксель видит, что ИХ отстаёт и не успеет запрыгнуть в «корзину» до края крыши.
Не успеет.
–Они подтаскивают новые пулемёты!
Сенаторы позаботились о том, чтобы как следует защитить дворец, и сейчас все стволы направлены на пришельцев. Пули летят в гондолу, пробивают многострадальную обшивку капитанского мостика, разбивают уцелевшие стёкла. Надо бы набрать высоту, но Дорофеев медлит. Он тоже видит, что у Бабарского проблемы, и медлит, готовясь дать приказ на резкое торможение.
Но приказ отдавать не пришлось.
Аксель выпрыгивает из «корзины», хватает Бабарского – теперь Бабарского!– за плечо и тащит за собой.
–Скорее! Скорее!
Край крыши близок, но могучий Крачин рассчитал идеально: резкий рывок, Бабарский влетает в «корзину», Аксель отталкивается от крыши и хватается за трос. И чувствует, что в него вцепляется ИХ.
–Не отпущу! Занди, дубина, помогай!
Юноша превозмогает страх и тоже хватает висящего над землёй Крачина.
Северное крыло остаётся позади.
–Набрать пятьсот метров,– приказывает Дорофеев.– Поднять «корзину»!
–Я подтянусь… подтянусь…
Аксель переваливается через борт, падает на дно и удивлённо рассматривает окровавленный рукав.
–Мундир я всё-таки испортил…
И теряет сознание.
* * *
С главной террасы Парящего замка открывался удивительно красивый вид на благословенные Сады Траймонго. Обычно безмятежный, навевающий мягкие, иногда сентиментальные, даже поэтические мысли, сейчас он представлялся тревожным. И не только потому, что дер Даген Тур знал, что к планете приближается астероид-убийца. Даже без этого знания было видно, что происходит нечто неординарное: из-за бесконечной вереницы машин – по дорогам, идущих сплошным потоком катеров, пароходов и барж – по Стремлению; бесчисленных железнодорожных составов. И все они были полны людей. И все они, высадив пассажиров в Шикадури, в порту или на станции, разворачивались и направлялись обратно, в Сады, за новыми беженцами.
Траймонгорцы уходили в Небо. Бежали из благословенных Садов в каменный оплот в надежде обрести в нём спасение.
–О чём ты думаешь, Мерса?– негромко спросил Помпилио, не отрывая взгляда от Садов.
Последний час они провели наедине, в креслах у балюстрады, потягивая красное вино и почти не прикасаясь к сыру. В основном молчали, потому что прислушивались к приёмнику, который дер Даген Тур распорядился вынести на террасу. Но услышав вопрос, алхимик снизил громкость до минимума и ответил:
–Я восхищаюсь… э-эээ… людьми, управляющими катерами, поездами, автобусами, они доставляют людей к подъёмникам и возвращаются за другими. Делают всё, чтобы помочь другим.
–Они молодцы,– согласился Помпилио.
–Это подвиг, мессер.
–Да, Мерса, они могли бы отказаться, оставить поезда и катера и пойти к подъёмникам, но продолжают работать, делать своё дело. Они не сдаются.
–Я надеюсь, им повезёт. Им всем.
–К сожалению, везение – единственное, на что сейчас могут рассчитывать траймонгорцы. Они через многое прошли, чтобы создать свою планету, и, мне кажется, Добрые Праведники действительно задолжали им немного везения. Хотя бы чуть-чуть.
Ведь укрытия в Небе не гарантировали спасения. Абсолютно ничего не гарантировали, потому что после удара траймонгорцев ожидали новые испытания и страдания.
Подъёмники и промышленные краны работали безостановочно, и только на подъём людей. Однако беженцы прибывали с такой интенсивностью, что толпа внизу не уменьшалась, а росла. Непрерывно росла, но военным и серифам пока удавалось поддерживать порядок. Подходы к спасительным подъёмникам были грамотно перекрыты, людей пропускали строго рассчитанными партиями и очень жёстко пресекали любые попытки прорваться без очереди.
«Я постараюсь помочь всем, но не допущу хаоса,– сказала Феодора в очередном обращении.– Я не могу рисковать работой подъёмников, они очень важны для всех нас. Поэтому военные будут стрелять без предупреждения».
И окружила подходы к Небу не цепью солдат, а заграждениями из мешков с песком и бетонных блоков, бронеавтомобилями и пулемётными гнёздами. Поэтому подъём беженцев осуществлялся спокойно и без эксцессов. Наверху же их встречали и отправляли дальше: кого-то – по Стремлению, кого-то на машинах или местных поездах, кто-то шёл пешком.
Траймонгорцы уходили в Небо.
–По радио говорили, что в Каслиди царит хаос, а здесь сохраняется порядок,– продолжил алхимик.– Удивительно наблюдать настолько разное поведение, если учесть, что астероид летит и на тех, и на других.
