—Выбор?— Резко встаю со своего места, и стул с грохотом падает назад.— Это вы называете выбором? Да найдите вы себе другого кандидата в зятья,— кричу я, ничуть не заботясь о том, кто передо мной.
—Я все сказал. И попробуй хоть слово Лере о нашем разговоре сказать. Мы с тобой никогда не виделись и о ней не говорили, ясно тебе?
—То есть? Это не она просила вас нажать на меня?— с недоумением спрашиваю я.
Смоленский рассмеялся.
—Лера никогда ни о чем не попросит. Слишком гордая. Вся в мать.
Потом резко замолкает и становится предельно серьёзным. Поправляет воротник рубашки, отходит к двери.
—Я все сказал, Леонов. Выбор у тебя есть. Хорошая жизнь рядом с моей дочерью или гнить за решеткой, разрушив и свою жизнь, и своих близких.
—Отличный выбор. Предпочитаю отдать его в руки судьи. Возможно, удача будет на моей стороне и меня оправдают в том, чего я и не совершал.
—Не ёрничай, Давид. Всего хорошего.
Дверь за Смоленским захлопнулась, а мне захотелось курить. И пить. А ещё подраться. Но вместо этого хватаю свою куртку с вешалки и направляюсь в санчасть. Аленка умеет лечить. А со Смоленским как-то порешаю вопрос. В конце концов, можно с Лерой поговорить, раз она не в курсе того, как ее папочка решил ей брак организовать.
Глава 29. Лера
После свидания с Давидом я была полностью раздавлена. А еще жутко ненавидела себя за то, что так легко отдалась ему. Не понимаю, какой черт в него вселился. Ведь все было хорошо. До того момента, конечно, как я потянулась к его члену.
Такси остановилось перед воротами, и я быстро проскользнула в дом. На улице глубокая ночь, и я уж точно не ожидала увидеть в гостиной на диване отца.
—Что-то случилось, дочь?— Он повернул голову в мою сторону, услышав шум моих шагов.
Я испуганно застыла у лестницы, поспешно стирая ладонью слезы, что градом спадали по щекам.
—Что? Нет! Я спать, а ты почему так поздно здесь сидишь?
—Работы много,— медленно произносит он, не отрывая от меня своего цепкого взгляда.— Как прошло свидание?
—Отлично!— поспешно отвечаю я нарочито бодрым голосом.
—Он тебя обидел?— после длительной паузы спрашивает отец.
—Нет. Просто…— я замолкаю, пытаясь придумать отговорку. Не посвящать же отца во все подробности наших с Давидом отношений.— Просто я немного выпила, меня укачало и стошнило,— кривлюсь я и добавляю: — Прямо на его глазах. Ужасный конфуз на первом свидании, поэтому я и расстроена.
—Ясно.— Отец нахмурился. Не уверена, что он поверил мне, но я старалась быть убедительной.— Спокойной ночи тогда, Лера.
—И тебе, пап,— киваю в ответ и, пока он не успел спросить что-то еще, быстро бегу вверх по лестнице и закрываюсь в своей комнате.
Только здесь даю волю слезам. Снимаю с себя одежду и становлюсь под душ. Собраться с мыслями очень сложно. Кручу в голове сегодняшний вечер, пытаясь понять, в каком именно месте все пошло не так. Жалею, что настолько была поражена резкими словами Давида, что даже ничего не сказала ему в ответ.
Злость и обида на мужчину настолько сильные, что меня всю трясет.
Я заматываюсь в полотенце и выхожу в комнату. Котенок жалобно мяукает при виде меня.
—Привет, мой хороший.— Беру его на руки и ложусь на кровать. Глажу котенка и искоса поглядываю на телефон на тумбочке.
Все жду извинений от Давида, что он скажет, что это какое-то недоразумение, но Леонов, похоже, давно крепко спит, не думая обо мне.
Горькие слезы вновь проступают на глазах. Я ведь влюбилась в него до беспамятства. Думала, с сегодняшнего дня все по-другому будет, а он… он просто использовал меня мерзким способом и вышвырнул из своей квартиры.
До самого утра ворочусь в постели. Сон не идет. Слишком много пережитых эмоций навалилось сразу. Хочу написать Давиду, какой он козел и моральный урод, но решаю, что это стоит сказать ему в лицо. Хорошая девочка опускает голову, уступая место плохой.
Может, проколоть шины на его авто? Так хочется сделать ему что-то гадкое.
Утром кто-то стучит в мою дверь.
—Войдите.
На пороге появляется отец. Взволнованно смотрит на меня.
—Доброе утро, пап. Что-то случилось?
Честно говоря, он никогда не заходит ко мне по утрам. За исключением тех моментов, когда меня нужно за что-то отругать.
—Нет, просто зашел спросить: может, до университета тебя подвезти?
—Теперь моя очередь спрашивать тебя: что-то случилось? У тебя обнаружилась смертельная болезнь? Ты решил переселить меня жить отдельно и не знаешь, как мне это сказать? Вычеркнул меня из завещания?
—Я настолько плохой отец, что не могу просто отвезти дочь на учебу?
—М-м-м, возможно,— не отрицаю я, потому что да — он не самый лучший отец. Мы с ним только в последние несколько лет сблизились. А когда с бабушкой жила, почти и не виделись.— Спасибо за предложение, но я чувствую себя очень плохо и, скорее всего, не пойду сегодня на занятия. Ты ведь не против?
—Может, вызвать врача?— взволнованно спрашивает он.
—Нет-нет, я полежу немного, и пройдёт.
—Ты уверена, что болезнь твоя не вызвана Леоновым? Ты ведь с ним на свидание ходила?
Я молчу.
—Он сделал тебе что-то? Обидел?— допытывается отец.
—Ничего такого,— мотаю головой. Отец недоверчиво смотрит на меня.
—Ладно, отдыхай тогда. Я завтра в командировку улетаю. Веди себя хорошо в мое отсутствие.
—Конечно, пап,— вымученно улыбаюсь я и выдыхаю, когда за ним закрывается дверь.
К вечеру я прихожу в себя окончательно и понимаю, что нужно сделать. Полная решимости, я хватаю с полки ключи, сбегаю вниз по лестнице, сажусь в свой автомобиль и направляюсь к дому Давида.
К счастью, адрес я запомнила.
Кровь в венах закипает. Выговорю ему все. И непременно пощечину дам, а потом с гордо поднятой головой уйду. Навсегда.
Звучит отлично.
Я нахожу свободное место под его домом. Глушу мотор и бросаю взгляд на часы. Давид должен был уже вернуться с работы.
Кутаюсь плотнее в куртку, вокруг шеи повязываю шарф. Выхожу на улицу и ежусь от мороза. Дверь в парадную закрыта. Несколько минут топчусь на месте в надежде, что пройду за кем-то из жильцов, но никого нет. Поэтому наугад набираю квартиру и притворяюсь курьером.
Медленно ступаю по ступенькам, и чем ближе этаж Давида, тем сильнее грохочет сердце в груди, а решимость испаряется. Я заставляю себя сделать последние шаги. Я должна быть сильной.
Застываю перед его квартирой. Делаю несколько глубоких вдохов, набираясь смелости. Прокручиваю в который раз в голове все те слова, что собиралась ему сказать. Главное, не превратиться в глупую влюбленную дуру при виде него и не проглотить язык.
