А у самой внутри всё разрывает.
НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ОН УЕЗЖАЛ!
–Ты поедешь со мной?
Что?
–Сотня,– набираю в лёгкие побольше воздуха.– Это очень…
–Серьёзно, да. Я готов с тобой на это. Кроме того, ты уже живёшь со мной. Мы всего лишь сменим локацию.
Перекатывается на другую половину кровати и достаёт из тумбочки маленькую бархатную коробочку.
Ладно…
Открываю её и вижу серебряный ключ.
Чёрт, это круче, чем любой бриллиант в мире.
–Возражения не принимаются, Савельева.
Глава 29 – Плачет Голливуд
Маша
Любая девушка на моём месте прыгала бы от счастья, правда? Крича, вопя и распевая глупые ванильные песенки.
Я и прыгаю. Ментально.
Но ещё очень боюсь.
Одно дело жить с Димой этажом выше собственной квартиры. Вы ничего не понимаете, это другое!
Потому что тут я в любой момент могу собрать свои манатки и уйти к маме. А получить ключ от квартиры и официальное предложение жить вместе – это, чёрт побери, самое серьёзное, что слышала за свои двадцать с небольшим годиков.
В моей голове то, что между нами происходит сейчас – лишь временно. Я планировала накопить денег, снять комнату или квартиру, на худой конец было платное общежитие от универа.
Кажется, будто мы слишком торопимся.
Летим в пропасть без парашютов на трёхсотой космической скорости. А самое главное – внизу нет батута. Ничто не смягчит падения. Хлопнемся со всей дури о скалы или острые рифы. Никто не знает, что ждёт по ту сторону неизвестности. Хорошее, плохое, тёмное или светлое… выбирать пустоту страшно.
Но, похоже, единственный парень, с которым я готова падать – это Дима.
–Ты с отцом совсем не общаешься?– доносится до меня голос Сотникова.
Сидим на нашей кухне и завтракаем. Блинчики с черникой действительно стоящая вещь. Особенно, когда готовишь не ты. Кто бы мне сказал, что наглый и избалованный мажор знает, где лежит сковородка и как замесить тесто для блинчиков – ни за что не поверила. Правда они немного подгорели, только говорить ему об этом совсем не обязательно. Старался ведь. Для меня.
Вопрос максимально неожиданный.
Честно сказать, обсуждать «отца» ябы ни с кем не хотела. Ни с мамой, ни с подругой, ни со своим парнем. Больная тема.
Я своим родителем этого ПАПАШУ никогда не считала. Поучаствовать в создании ребёнка не равно быть отцом. Он бросил нас с мамой, тут и разговаривать нечего. Мне это банально неприятно.
–Нет,– отрицательно покачала головой, сжимая в руках чайную ложку.– Никогда и ни при каких обстоятельствах.
Вот тебе и доброе утро. Настроение безнадежно испорчено.
–Извини. Наверное, не моё дело. Просто…
–Просто?– удивлённо приподнимаю правую бровь.
–Ну, Виктор был на дне рождении мамы.
Как не поперхнулась, не знаю. Решительно отодвинула тарелку в сторону и сделала пару глотков капучино.
Был, значит. Интересно…
–Почему я его не видела?
–Не заметила,– пожал плечами в ответ.– Виктор старался на глаза тебе не попадаться,– Дима усмехнулся.– Оно и правильно. Учитывая, как ты могла бы отреагировать.
Эй!
–Обалдел?– искренне возмутилась.
Дима ржёт всё равно, как конь.
–Ну не дуйся,– извиняюще улыбается.– У тебя все губы в чернике.
Перехватывает за подбородок и резко набрасывается на меня с поцелуями. На небольшом угловом диванчике слишком мало места.
Но мне плевать. Нам плевать.
Он обалденно целуется. Грудная клетка разрывается от того, как громко и быстро стучит моё сердце. Мир замирает, а я забываю, что неплохо бы хоть иногда дышать. Отрываться друг от друга.
К чёрту! Всё к чёрту!
Мне нужна тройная доза поцелуев со вкусом черники.
Но если бы дело закончилось на поцелуях!
Резким движением стягивает с меня шортики и пока я, прикусив нижнюю губу, смотрю в его горящие желанием глаза, зубами раздирает фольгу и раскатывает по члену защиту. Веду пальчиками по его идеальному прессу, а Дима сердито шипит, как злой котик. Очень опасный котик.
–Иди сюда,– рычит, притягивая к себе.– Чёрт, какая же ты до одури красивая, Маша. Моя.
И каждое его слово сопровождается новым толчком. Всё более быстрым и ритмичным, жёстким, даже грубым. Раскачиваемся в такт, тесно переплетая руки, уже не сдерживая наших желаний и потребностей.
Выгибаюсь в спине, принимая его глубоко в себя. Мышцы сводит сладким спазмом. Я уже на грани, всё искрит и взрывается, а с моих губ срывается крик, полный удовольствия. Но даже сейчас Дима продолжает планомерно двигаться во мне, выбивая из головы все мысли до единой.
–А к чему вообще был этот разговор?– капучино давно остыл, но айс-кофе именно то, что доктор прописал.
Мы оба горим и потухать не собираемся.
–Про Виктора имеешь в виду?– Дима запускает руку в свою тёмную шевелюру, взъерошив волосы.– Да, мы разговорились самую малость… в общем, он мне предложил работать у него. У него своя строительная фирма, элитные пентхаусы и коттеджные посёлки в основном.
Элитные. Ну, разумеется. Иначе просто никак.
Куда больше, чем собственный отец меня сейчас волновал Сотников и фантастические изменения в этом парне.
Он и работать – две вещи, которые максимально не подходят друг другу. Я не лезла в его жизнь, хотя прекрасно понимала, что мама слишком любит сына, чтобы оставить без средств к существованию.
Тем более, нет никакого права пилить Сотню по поводу и без. Большой мальчик, сам разберётся. Впрочем, этим заявлением он меня буквально сразил наповал.
–Работать? Правда?– с недоверием переспрашиваю.
–Почему все вокруг удивляются?
–А ты работал раньше?
–Нет,– с гордостью заявил.– Я раньше почему такой был? У меня своей Маши не было.
Смеюсь, откидывая голову назад и тут же получаю очередной поцелуй в губы.
–Мы никогда не уйдём в универ. А сегодня, между прочим, пятница. И если, вечеринка ещё в силе, то советую тебе собраться, Сотников.
–Мм,– его губы на моей шее лишь приближают нас к тому, чтобы окончательно перебраться в постель.– Я достаточно хорош, чтобы быть твоим парнем?
–Ты уже мой парень, глупый.
–Я про другое. Поняла же, заучка.
Поняла…
–Ладно,– сдалась на милость победителя.– Твоя взяла, Сотня.
