– Я знал это, – сдавленно засмеялся Девоншир.
– И ее светлость просит, чтобы ты пришел домой как можно раньше…
– Ха! – Кеннелсуорт стукнул рукой по столу, расплескав бренди из бокала. – Мне следует побиться об заклад с тобой об этом. Давай, Девоншир. Не пойти ли нам в «Уайте» позавтракать?
Герцог кивнул, с трудом поднялся на ноги, и двое мужчин, поддерживая друг друга, направились к двери.
– Милорд, мне вызвать карету?
Джек нахмурился. Эта промокшая насквозь карета, черт бы ее побрал!
– Нет, я лучше пойду домой пешком.
Он поднялся, затолкал пачки денег в карманы.
– Ты можешь меня проводить, если желаешь.
– Да, сэр, – ответил лакей с несчастным видом.
Спустя полчаса они подошли к дому.
Джек покачнулся, зацепившись ботинком за выпавший из бордюра булыжник.
Лакей мгновенно бросился ему на помощь, но Джек досадливо отмахнулся:
– Я в состоянии идти сам, спасибо.
Лакей поклонился:
– Да, милорд. – Он отошел, хотя и не слишком далеко, чтобы можно было подхватить Джека, если тот снова споткнется.
Джек заметил этот маневр, но решил быть великодушным. Лакей не виноват в том, что не подозревает о необычайной способности Джека пить и не пьянеть.
Он сделал глубокий вдох, поправил плащ, который несколько сбился набок, и шагнул на лестницу перед главным входом. Он покачнулся только один раз, схватившись при этом за перила. Лакей, который мгновенно рванулся в его сторону, тут же отступил назад и притворился, что ничего не заметил.
– Я не упал, – проговорил Джек, внимательно гляди на лакея.
– Конечно, нет, милорд, – с готовностью подтвердил лакей.
Джек счастливо улыбнулся.
– Ты хороший парень… гм… Чарлз?
– Меня зовут Питер, милорд. Чарлз был здесь до меня.
– А, да… Невысокий парнишка с черными волосами.
– Да, милорд.
Фиона думала, что он черствый и жестокий, потому что не утруждает себя тем, чтобы познакомиться со слугами. Что ж, он ей покажет! Он выяснит, что случилось с Чарлзом, и поразит ее своей осведомленностью.
Честно говоря, Кеннелсуорт и Девоншир ошибаются: женитьба не такая уж трудная штука. Все, что он должен сделать, – это лишь немножко изменить свое поведение, но не упустить преимущества. Это умерит досадную склонность ее светлости думать о нем слишком плохо.
Джек повернулся к лакею:
– Послушай… гм… Питер, а почему Чарлз ушел от меня?
Лакей начал терпеливо объяснять:
– Потому что он хотел жениться на Джейн, милорд. Она горничная у сэра Браутона.
– Ага. И когда же наступит этот счастливый день?
– Счаст… счастливый день, милорд?
Джек набрал в легкие побольше воздуха и четко произнес каждое слово:
– День свадьбы. Когда он наступит?
– М-милорд, Чарлз ушел три года назад. У него и Джейн уже есть ребенок, которому два года.
Джек замер в недоумении.
– Стало быть… ты работаешь с того времени?
– Нет, милорд.
Джек слегка расслабился.
– И сколько же ты у меня работаешь?
– Двенадцать лет, милорд.
Джек ошеломленно уставился на лакея:
– Двенадцать лет? Но ты сказал, что только недавно стал лакеем.
– Да, милорд. Перед этим я работал под руководством вашего главного конюшего, мистера Лакни.
– Вот оно что! – воскликнул Джек, радостно ухватившись за этот факт. – Так вот почему я не узнал тебя сразу. Если ты работал в конюшнях, я тебя редко видел.
– Вообще-то, – с несчастным видом проговорил Питер, – я виделся с вами каждый день. Я был вашим верховым с двенадцати лет.
Джек уставился на парня:
– И сколько же тебе сейчас?
– Двадцать четыре, милорд.
Боже милосердный! Этот парень был его верховым в течение девяти лет и лакеем последние три года, а он не может ничего об этом припомнить. Может быть – всего лишь может быть, – Фиона отчасти права и он игнорировал своих слуг?
Боже, ему надо еще выпить! Он не может это переварить.
– Спасибо, Питер.
Лакей поклонился.
Джек посмотрел на переднюю дверь. Ее откроет еще один лакей, который работает с другими, имен которых он не знает.
– Черт побери, мне нужен список их всех, чтобы запомнить! – Джек потер лоб и подумал, что последний бокал шампанского явно был лишним. Ну что ж, поделом его нахальной жене – она получила это за то, что была слишком обольстительна и наслала на него грозу.
Ему нужно что-нибудь съесть, трудно вынести столько колдовства на пустой желудок. Джек остановился на ступеньках, держась одной рукой за перила. Придется отпустить перила и добраться до двери, хотя Джек и сомневался, что это разумная мысль.
Он обдумывал возможность выбора, когда услышал, как низкий мужской голос с шотландским акцентом произнес:
– Черт возьми, что это такое перед нами?
Другой голос, еще более низкий, ответил:
– Это не кто иной, как злобный Джек Кинкейд, пьяный прохвост, похитивший нашу сестру.
Джек вздохнул и посмотрел на небо. Бог очень сердит на него? Наверно, именно поэтому он посылает ему эти испытания?
– Да, – отозвался первый голос, – это он. Убей его. Я страшно голоден, а в гостинице есть теплые пироги с яблоками.
– Да поторопись, – сказал второй. Послышался характерный звук, похожий на тот, когда кто-то угрожающе разминает пальцы перед ударом.
Джек повернулся, продолжая держаться за перила. Пред ним стояли братья Фионы, все четверо, а он был по-свински пьян.
Он закрыл глаза и произнес короткую, но страстную молитву. Когда он открыл глаза, они все еще находились на том же месте, и все четверо было определенно страшно разгневаны.
Ему не оставалось ничего, кроме как лицезреть эти физиономии. Джек поставил ногу на ступеньку ниже и сделал шаг назад, продолжая держаться за перила и надеясь, что они не заметят, что мир медленно наклоняется влево.
Утреннее солнце позолотило силуэты братьев Фионы, и они возвышались, словно архангелы, пришедшие совершить акт возмездия.
Но если Джек что-то и знал о семье Маклейнов, то это было лишь то, что единственный ангел из их семьи сейчас находился в его постели.
От этой мысли он ухмыльнулся. Они могли сколько угодно злиться на него, но это не изменит положения вещей. Фиона была его. Они не станут делать ничего такого, что может опозорить их сестру или поставить ее в неловкое положение.
