–Яуже говорила тебе, Дженн,– устало повторилая.– Мыпомолвлены, ноне поженимся, пока ребенок неподрастет.
–Этоглупо!
–Нет, янемогу организовывать свадьбу иухаживать зановорожденным!
–Ясделаю это затебя, глупышка!
Я раздраженно покачала головой ипродолжила слушать ее разглагольствования. Родители были очень счастливы, когда мы сказали им, чтособираемся пожениться. Хотяникто изних небыл вособом восторге оттого, чтомы делали все наоборот. Насвоспитывали так, чтовложили внас паттерны длялюбого случая, даже вличной жизни– влюбиться, жениться, пожить вместе итолько потом заводить детей,– ноНикия ясно дали понять, чтомы непридерживаемсяих.
Честно говоря, янина секунду недумала оженитьбе, была так сосредоточена наребенке иНике, чтоэто застало меня врасплох. Мыбыли слишком молоды, чтобы брать насебя обязательства навсю жизнь, номы также были слишком молоды, чтобы иметь ребенка, ислишком молоды, чтобы пережить опыт, которого нет убольшинства людей нашего возраста.
Я была счастлива, Никтоже, итолько это было важно.
Через пару часов мы решили вернуться домой. Стивбольше несопровождал меня повсюду. После того, каквсе более илименее вернулось кнорме, ядала понять Нику, чтосовсем необязательно, чтобы я была подкруглосуточным контролем. Стивбыл больше нужен Нику, укоторого было полно забот спереговорами поработе игрядущим судебным процессом.
Я боялась занего, Стивбыл лучшим всвоей профессии, и, прямо скажем, бедолаге было досмерти скучно сопровождать меня впарк илипокупать подгузники.
Наконец Ник согласился, ив туже ночь они отправились вСан-Франциско. Онсказал, чтопопытается вернуться ночью, ноя знала, чтоего встречи занимают больше времени, чемобычно предполагается. Этодолжна была быть моя первая ночь водиночестве после рождения Эндрю, иНикнервничал.
Я неволновалась, япрекрасно умела обращаться смалышом иотклонила его предложение поехать сним. Янехотела садиться всамолет смесячным ребенком именять его распорядок.
Ник перестал настаивать, кактолько я объяснила причины.
–Уверена, чтонехочешь, чтобы я пошла стобой?– спросила Дженна, когда я сказала, чтомне нужно ваптеку. УЭндрю была сыпь отподгузников, иему приходилось нелегко.
–Неволнуйся,– ответила я иобняла ее напрощание.
Дженна наклонилась, чтобы поцеловать Энди вголову.
–Одежда, которую я длянего выбрала, самая лучшая,– сказалаона, язакатила глаза.
Втот день нанем были белые шорты ималенькая футболка снадписью вцентре.
МНЕ ПОТРЕБОВАЛОСЬ ВОСЕМЬ ЧАСОВ, ЧТОБЫ ПОЯВИТЬСЯ НАСВЕТ.
–Береги моего крестника!– крикнула она напрощание.
Я пошла ваптеку икупила крем. Наобратном пути, толкая коляску поулице, покоторой ходила практически каждый день, япочувствовала странное ощущение.
Поспине пробежал холодок. Яповернула голову, чтобы посмотреть через плечо, ноникого неувидела. Былонепривычно, чторядом небыло Стива, ия, наверное, забыла, каково это– ходить куда-то одной. Япродолжила путь, желая скорее вернуться домой, изабыла проэто странное чувство.
Энди непереставал плакать стех пор, какмы пришли. Егобеспокоила сыпь, илюбое прикосновение заставляло его истерически кричать. Онуспокоился только тогда, когда я подняла его лицом вниз: егомаленькая попка смотрела вверх, амаленькая головка лежала намоей руке. Вэтот момент я прижала его кгруди, каквсегда делал Ник, ион наконец заснул. Яположила его вкроватку иукрыла, неотрывая отнего взгляда.
Какможно полюбить кого-то так сильно затакой короткий срок? Мойчеловечек… ссоской ипухлыми щечками был самым красивым извсех, кого я видела всвоей жизни. Ястрадала, когда видела его плачущим, ивозносилась наседьмое небо, когда видела его улыбку. Имысль отом, чтоя моглабы сейчас быть безнего… отодной мысли отом, чтоего нет сомной, ятеряла сознание.
Мы немного поболтали потелефону сНиком, ия легла впостель. Онкакраз приехал вотель ипроходил регистрацию. Едваповесив трубку, ятутже заснула. Ябыла измотана.
Я открыла глаза, ивсе волосы намоем теле встали дыбом. Неспрашивайте почему, этопросто случилось. Всебыло какобычно, нопредчувствие заставило меня сесть накровать. Моедыхание участилось, ия встала, стараясь неиздать низвука.
Я заставила себя успокоиться. Скорее всего, мнепросто приснился какой-то кошмар. Онинеповторялись, какраньше, нопоскольку Ника небыло рядом, уменя было больше шансов увидеть их снова.
Постаралась успокоиться перед тем, какпойти посмотреть намалыша. Эндимгновенно улавливал мое настроение, и, если я была расстроена илинервничала, онсердито плакал вответ.
Когда я немного успокоилась, вышла изкомнаты инаправилась покоридору кЭнди.
Мое сердце остановилось.
Там кто-тобыл.
Мой ребенок был неодин.
57
Ноа
Все мое тело напряглось, окаменев отстраха, когда я зашла вкомнату сына. Янеуспела переступить порог. Женщина, стоявшая спиной, услышала меня ипочти сразу обернулась. Уменя перехватило дыхание. Язнала ее, ноэто только еще больше напугало меня.
–Брайар.
Рыжеволосая девушка передо мной совсем небыла похожа нату потрясающую красотку, которая жила сомной несколько месяцев. Ееволосы стали короче, почти доплеч. Унее были темные круги подзелеными глазами ини капли макияжа налице. Онабыла одета впростые черные брюки исерую толстовку. Повторяю: онасовсем небыла похожа нату красотку, скоторой я жила.
–Неприближайся, Морган.
Ее глупая манера называть меня пофамилии заставила меня стиснуть зубы.
–Что, черт возьми, тыздесь делаешь?– спросилая, неповышая голоса. Эндивсе еще спал, слишком близко кБрайар, которая стояла укроватки, наблюдая заним, пока я непрервалаее.
Я увидела, какБрайар вынула руку изкармана, ив ее руках блеснуло лезвие ножа… Моесердце бешено заколотилось.
Я тяжело сглотнула изастыла наместе.
–Хотела познакомиться ссыном Ника,– ответилаона, повернувшись ккроватке ишироко улыбаясь.
Отменя неускользнуло то, чтоона неназвала Энди поимени.
Я старалась сохранять спокойствие, хотя все, чего я хотела, этооттащить ее отмоего ребенка ивыбежать изкомнаты.
–Онпрекрасен… вылитый Ник,– проговорилаона, наклоняясь игладя его поголове.
Машинально я сделала шаг вперед, ноее другая рука, та, чтосножом, поднялась иуказала наменя острым концом, мгновенно остановив меня.
–Ясказала тебе недвигаться,– яростно прошипелаона.
–Брайар, пожалуйста…– умолялая, когда она обеими руками потянулась ккроватке иподняла Энди, который тутже проснулся.
Ребенок несколько раз моргнул, сбитый столку, и, когда я увидела, какона поднимает его, поняла, чтопроизойдет. Эндрю расплакался, нарушив воцарившуюся вкомнате напряженную тишину. Якрепко сжала кулаки, желая обнять иуспокоить его. Ненависть пронзила мое тело. Тогда дляменя ничего неимело значения, яготова была убить ее, если она причинит вред моему ребенку.
