Я осторожно открываю дверь, иГриффин теряет равновесие, словно забыл, что опирался на дверь. Он вваливается в мою квартиру и чуть не падает на пол. Потом смотрит на меня – и все написано у него на лице. Он все знает. Он повержен. Потерян. Разбит. Он также пьян в стельку, о чем свидетельствуют шаткость его походки и запах изо рта.
–Ты пьян?
–Черт, очень надеюсь, что да,– бормочет он. Он идет на кухню и начинает шарить в шкафчиках.
–Что ты делаешь?!– Я следую за ним.
–Есть что-нибудь выпить?
Гриффин открывает шкафчик над холодильником и достает из него бутылку шампанского. Бутылку, которую купила, но так и не открыла Эрин, когда мы делали второй тест на беременность. Я забыла, что она все еще там.
Я пытаюсь вырвать бутылку у него из рук.
–Не открывай! Это от Эрин.
Гриффин широко раскрывает глаза и не отдает мне бутылку. Потом поворачивается ко мне спиной и отрывает фольгу с пробки.
–Гриффин, перестань! Не надо.
Он смеется, когда пробка вылетает, и из бутылки проливается немного жидкости. Это страшный смех. Смех, полный боли и отчаяния. Смех сломленного человека.
–Ну так тем лучше, что это от нее. Поднимем тост за чертову прекрасную пару. За нас!– Он салютует мне бутылкой и делает большой глоток.
Я смотрю, как он залпом пьет теплое шампанское. Я опасаюсь, что он выпьет слишком много – вдобавок к тому, что он уже выпил. Это никому не принесет пользы. Я буквально отрываю бутылку от его губ, отчего немного жидкости проливается на пол.
–Посмотри, что ты наделала!– кричит он, глядя на лужу на полу.– Только зря тратишь хорошее шампанское! Это не лучшее начало.– Его затуманенные глаза встречаются с моими.– Собираешься и дальше указывать мне, что делать? Как моя чертова дражайшая половина, да?
–Гриффин, перестань!– перекрикиваю я его.– Так мы ничего не добьемся. Так ты сделаешь только хуже.
–Ха!– Он чуть не падает, поскользнувшись на пролитом шампанском, но хватается за стол и удерживается на ногах.– Хуже? Как я могу сделать еще хуже? Моя жена умирает. Умирает! И она хочет, чтобы я трахнул ее лучшую подругу. Нехилый прощальный подарочек, да? А ты? Что ты почувствовала, когда тебя назначили моим утешительными призом?
Слезы застилают мне глаза. Я пытаюсь не принимать его слова близко к сердцу. Он пьян. Ему больно. Он опустошен. Он пытается справиться с безумным требованием своей больной жены. Я не могу его винить за то, что он напился. Если бы я могла, я сделала бы то же самое.
Он хочет забрать у меня бутылку, но я не не отдаю. Минуту мы боремся, потом его рука соскальзывает, и бутылка падает в раковину, разбиваясь на тысячу мелких осколков. Мы оба смотрим на нее. Потом я чувствую боль, опускаю взгляд и вижу, что порезала руку осколком.
–Черт!– злобно выкрикиваю я.
Мне больно. Но еще большую боль я испытываю от всей этой ситуации.
–Черт побери, Скай, не чертыхайся!
Я поворачиваюсь, чтобы взять полотенце, но поскальзываюсь на шампанском. Гриффин подхватывает меня и заключает в объятия. Я не успеваю осознать, что происходит, когда он обрушивается на меня губами. Он целует меня с отчаянием мужчины, который никогда больше не поцелует ни одну женщину. И на один короткий миг я позволяю ему это сделать. На одно короткое мгновение я хочу забыть про всех и про все. Я хочу забыть про смерть, про списки того, что надо успеть сделать, и про последние желания. Забыть о младенцах, оставшихся без матери, об овдовевших отцах и о горюющих друзьях. На одну секунду я позволяю себе просто почувствовать губы Гриффина на своем теле.
Но когда этот миг проходит и я полностью осознаю, что происходит, я отстраняюсь от него. И даю ему пощечину. Изо всех сил.
–Что ты делаешь?!
–Я делаю то, чего хочет она!– кричит он.
Я хватаю бумажное полотенце и прижимаю к небольшому порезу на руке. Потом кидаю еще несколько полотенец в лужу на полу, чтобы мы снова на ней не поскользнулись. И ухожу в гостиную. Подальше от Гриффина. Я плюхаюсь на диван и поджимаю под себя ноги. Гриффин следует за мной. Я замечаю момент, когда он осознает, что натворил, потому что на его лице появляется выражение ужаса, и он закрывает глаза. Он садится передо мной на стул. Его поза говорит сама за себя. Голова опущена вниз, а руки лежат на коленях. Он качает головой.
–Боже, Скайлар. Что я наделал?
–Я не проявлю к ней такого неуважения,– говорюя.– Даже если она считает, что хочет этого. Я никогда не смогу этого сделать.
Он вскакивает с места и бежит в ванную. Мне даже не надо спрашивать зачем. Пока он там, я обрабатываю рану и вытираю пол на кухне. Я осторожно выбрасываю осколки стекла и готовлю большую порцию кофе.
Когда я выхожу из кухни, я обнаруживаю, что Гриффин заснул на диване. Вот и хорошо, ему надо проспаться. Нам многое нужно спланировать. Остальное может подождать. Пока он спит, я делаю несколько телефонных звонков.
Два часа спустя, когда Гриффин приходит в себя, моя квартира уже наполнилась друзьями и родными. Пришли Мейсон, Бэйлор, Минди, Дженни и сестры Эрин.
Гриффин оглядывает всех. В его серых глазах я вижу вину и сожаление. Он не отводит взгляд до тех пор, пока я не улыбаюсь ему и не киваю, тем самым давая ему понять, что я его понимаю. Что я его прощаю. Что все будет хорошо. Ну, почти все.
–А кто сейчас сЭрин?– спрашивает он.
–Наши родители,– отвечает Джейн.– Через несколько часов ее выписывают, так что если хочешь успеть ее забрать, то стоит поспешить.– Джейн неодобрительно смотрит на него.
Я коротко объяснила, что Гриффин пришел пьяным. Но умолчала о том, что случилось. Я не уверена, что именно известно всем остальным. Но я на сто процентов уверена, что Бэйлор все знает. Она смотрит на меня и на Гриффина так, словно знает, что нас поставили в эти невозможные условия. Это кажется логичным, ведь я попросила Бэйлор посидеть сЭрин, пока Гриффин не вернется. Вот и хорошо. Я рада, что она знает. Значит, мне не придется ничего ей объяснять. И она поможет мне образумить Эрин.
Но это подождет. Сейчас нам надо заняться другими делами.
Гриффин и родные Эрин добавляют в наш список еще несколько пунктов, и к тому времени, когда мы расходимся, у нас запущена подготовка к нескольким разным мероприятиям. Первое из них – это забрать Эрин из больницы, но отвезти не домой, а в дорогой шикарный отель на лимузине. Там в пентхаусе ее будет ждать угощение из самых лучших, самых экзотических блюд, которые смог приготовить Хорхе вместе с дополнительной командой поваров, которых мы привлекли в последнюю минуту. Лягушачьи лапки, икра, блюда эфиопской кухни, черные трюфели, утка по-пекински. Эрин будет пить молоко прямо из кокоса и есть устриц с раковин. Это королевское угощение. Или последняя трапеза. Как вам больше нравится.
Если Эрин понравится, то жду не дождусь, когда увижу ее реакцию на то, что у нас запланировано на завтра.
