Остаток ночи я провожу, разъезжая по округе и навещая старых друзей. Людей от сорока и старше, кто жил в районе Саут-Шор в 2005 году, когда Шульц-старший служил полицейским.
Я хочу знать, кто застрелил его той ночью.
Никто не подкатывает к полицейскому в его выходной день и не пускает ему по случайности пулю в лоб. Это не какой-то неудачный угон.
Не говоря уже о том, что немного найдется семьянинов, разъезжающих по городу в 1:30 ночи, оставив дома жену и ребенка. И уж точно не у Розенблюм-парка. Я надеюсь узнать о любовнице, пристрастии к азартным играм или о некой коррупционной схеме. У Шульца-старшего был враг, и я хочу знать кто.
Я болтаю с Джереми Портером, местным старожилом и владельцем круглосуточного магазинчика на углу 76-й и Чаппел-авеню, у самого парка. Он говорит, что помнит ночь убийства, потому что как раз сидел за прилавком и слышал выстрел и звук сирен. Но он ничего не видел.
–В газете написано, что было видео с камеры наблюдения,– говорю я.– Оно было снято с вашего магазина?
Мужчина качает головой.
–Не. Отсюда ничего не увидишь. Да тогда у меня и камер-то не было.
–Как вы думаете, откуда могло быть снято видео?
Он пожимает плечами.
–Может, со здания похоронного бюро на Джеффри? Да тока нет его там уже.
Я пытаюсь пообщаться с хозяином китайского ресторанчика по соседству с бывшим похоронным бюро, но тот ничего не знает и отказывается со мной разговаривать.
–Мне не нужны проблемы,– говорит он.– Я закрываюсь на ночь. Не возвращайтесь.
Наконец я получаю зацепку от Августа Брюса. Его паб расположен в Саут-Шоре – не очень близко к парку, но в том же районе.
Это мужчина лет шестидесяти с бульдожьей челюстью и руками, как у моряка Попая. А еще он самый прижимистый человек на свете. Но Август уважает моего отца, так что старается быть гостеприимным и предлагает мне выпивку за счет заведения.
Я беру пиво, не обращая внимания на пыльную бутылку и грязную тряпку, которой Брюс протирает стойку.
–Да, я знал Шульца,– говорит он.
Мужчина закуривает самокрутку, несмотря на то, что в его пабе запрещено курить. Впрочем, судя по запаху, делает он это нередко.
–Откуда вы его знали?– спрашиваю я.
–Его сестра вышла замуж за моего племянника. К тому же он вырос здесь, в южной части города. Звезда бейсбола. Выиграл чемпионат штата на позиции питчера. Его заметила команда «Саут-Бенд Кабс», но так и не пригласила. Так что его знали все в округе.
–А потом он стал копом.
–Точно,– хихикает Брюс.– Тут у людей только два пути: криминал или борьба с криминалом. Прямо как в детстве – нужно выбрать команду.
–Но он был грязным полицейским.
Брюс хмурится, делает затяжку и сплевывает листья табака.
–Кто тебе сказал?– спрашивает он.
–Кто-то его замочил. Таких случайностей не бывает. И не будем забывать закон средних чисел…
Брюс качает головой.
–Шульц был праведен как святоша. Настоящий герой.
–Вы уверены?
–Насколько можно быть уверенным в другом человеке.
–Но кто его тогда застрелил? Кто-то, кого он посадил за решетку? Кто-то, на кого он копал?
–Возможно,– пожимает плечами Брюс.– Или…
Я жду, давая ему возможность насладиться интригой.
–Знаешь, кто ненавидит честного полицейского?– говорит Брюс, прищуриваясь.– Грязный полицейский.
–Ваше утверждение на чем-то основано или это домыслы?
Брюс пожимает огромными плечами.
–Полицейские прибыли туда довольно быстро. Как удачно, что они проводили выборочную проверку транспорта в 1:30 ночи в Саут-Шоре. Никогда такого не бывало.
Похоже, на этом все.
Я встаю и хлопаю Брюса по плечу.
–Спасибо,– говорю я.– Вы подняли довольно интересные вопросы.
–Но будь осторожен, когда начнешь их задавать,– говорит мужчина.– Никто не любит копаться в старом мусоре.
Это правда.
Но мне всегда было насрать, кто что любит.
Камилла
Когда я просыпаюсь утром, солнце светит чудовищно ярко, а голова раскалывается. Я бреду на кухню, все еще одетая в комбинезон Патриши, набираю себе гигантский стакан воды и выпиваю его залпом, ощущая себя высушенным на солнце изюмом.
Я пью до тех пор, пока в животе не начинает булькать. После этого я опускаю стакан, морщась от громкого звука, с которым он касается поверхности стола.
Мне на ум приходит строчка о дури из песни Джей-Зи: …got you feelin’ like a champion…
[46]
Что ж, на следующее утро я чувствую себя скорее как боксер, который получил сотню ударов в лицо и упал прямо на ринге.
И это еще до того, как в памяти всплывает мой словесный понос, когда Неро Галло узнал каждую мысль в моей голове.
Думая об этом, я становлюсь краснее, чем «Феррари». Я выложила ему все. Каждый свой секрет. Включая тот факт, что я втрескалась в него по уши.
Но… катастрофы не случилось.
Потому что Неро тоже кое-что мне открыл. Я не забыла это – он рассказал, что случилось с его матерью. И что-то подсказывает мне, что он мало с кем делился этой историей.
А потом… ох, я определенно помню, что было потом.
Всего лишь самый крышесносный, сногсшибательный и крутой оргазм в моей жизни. Оргазм, который должен быть признан вне закона, потому что не может что-то столь потрясающее раздаваться направо и налево. Для простого человека это слишком.
О да, я помню каждую секунду нашей встречи. Она отпечаталась в моем мозгу навсегда.
Но после мы не занялись сексом. Вместо этого Неро отвез меня домой.
Я почти готова поверить, что он поступил как джентльмен. Вот только надо до сих быть под кайфом, чтобы в это поверить, потому что «Неро» и «джентльмен»– понятия несовместимые. Во всяком случае, так было… до вчерашней ночи.
Для моего бедного мозга это сейчас слишком сложная задачка. Впрочем, мне еще есть чем заняться. Пять светлых волосков в кармане моего комбинезона ждут своего часа – слегка присыпанные песком, но целые и невредимые.
Я кладу их в конверт и ищу в интернете ближайшую лабораторию, где можно сделать тест на установление родства. Я нахожу место под названием «Экспресс-Лаб», и это именно то, что мне нужно: «Комплексное тестирование, моментальный результат. Можно без записи!» Идеально.
Я еду туда, зажав в своем потном кулачке конверт с похищенной ДНК.
