–Камилла,– говорит он.– Я хочу тебя. Но не… не так, как я обычно это делаю. Я не хочу просто потрахаться и свалить.
Раньше я посчитала бы это предлогом. Но я знаю, как Неро целовал меня, как касался моего тела. Я знаю, что он хочет меня так же сильно, как я хочу его.
Он пытается сдерживать себя. Я бы не смогла, даже если бы от этого зависела моя жизнь.
–Я отвезу тебя домой. Завтра… если ты захочешь мне позвонить…
–Захочу,– говорю я.
–Посмотрим, что ты скажешь утром.
Я слишком обмякла, чтобы спорить.
Неро полуведет, полутащит меня назад к своей машине.
А затем он везет меня домой, пока мое тело и мой мозг продолжают пылать от удовольствия.
Неро
Еще ни одно решение не давалась мне так тяжело, как высадить Камиллу возле ее дома.
Я почти никогда не отказывался от секса. И уж точно не от секса с тем, кто мне действительно нравится. Но мне никто особо раньше и не нравился.
Это меня пугает.
Я знаю, как секс может играть на эмоциях. Какую боль и вражду он может порождать.
Я впервые чувствую связь с женщиной и боюсь, что своим типичным поведением могу все разрушить. Мысль, что я уничтожу то хрупкое, что возникло между нами, как я уничтожаю все остальное, пугает меня до ужаса.
Боже, Камилла великолепна в этом своем миленьком комбинезончике, который, я знаю, надела для меня. Меня трогает, что она, такая упрямая и практичная, сделала что-то непривычное для себя.
А главное, Камилле действительно идет этот наряд. Голубой цвет идеально сочетается с ее кожей. Эта дикая грива волос, эти румяные щеки и полные губы… А ее глаза кажутся еще больше и темнее из-за расширенных, как у кошки, зрачков.
Камилла откидывается на дверцу моей машины, демонстрируя свою гладкую смуглую шею и обольстительную грудь. Черт возьми, как бы я хотел увидеть ее при свете.
Но не стоит сейчас об этом думать. Мой член все еще неистовствует в джинсах, больно прижатый штаниной к бедру, непрерывно пульсируя.
Боже, вкус ее киски… Я до сих пор чувствую ее запах на своих пальцах и лице. Он дурманит меня. Я жажду продолжения.
Нет. Черт возьми, нет.
Я отвожу ее домой, и я не собираюсь пользоваться тем, что она под кайфом.
Камилла кладет свою ладонь поверх моей, пока я держусь за рычаг переключения передач.
Она смотрит на меня своими мягкими темными глазами.
–Я говорила чистую правду,– сообщает мне девушка.
Я сжимаю челюсть.
–Я тоже,– отвечаю я.
Поверить не могу, что я рассказал ей про мать. Я никому об этом не рассказывал. Об этом не знает ни одна живая душа. Ни сестра, ни братья. Даже отец.
После того, как mama умерла, я почти час лежал и смотрел на нее. Затем наконец я дотронулся до ее руки. Она была сухая и холодная.
С меня будто спало заклинание. Я скатился с кровати и побежал из комнаты прямиком на чердак, где и сидел, пока меня не нашел Данте. Он сказал, что отцу пришлось отвезти нашу мать в больницу. Но по выражению его лица я понял, что Данте уже знает о ее смерти. Но они не знали, что я видел. Что я наблюдал за этим. И ничего не сделал, чтобы помочь.
Я никому не рассказывал об этом из-за стыда. Я знаю, что был всего лишь ребенком. Но я все равно поступил как гребаный трус.
Я ненавидел себя за это. Ненависть к самому себе превратилась в ненависть к окружающим.
Но я не ненавижу Камиллу.
Я уважал ее за стойкость и несокрушимость.
А теперь я смущен и почти признателен, что спустя столько лет она решилась кому-то открыться… и этот кто-то оказался я.
Но… я хочу стать достойным ее доверия. Я хочу быть ее тихой гаванью. Даже если я не вполне представляю как.
–Я должна еще в кое-чем признаться,– говорит Камилла.
–Что такое?
–Меня донимает один коп. Он вынудил меня толкать дурь для Ливая.
–Что?
–Ага. Он поймал на этом моего брата, и, чтобы уберечь Вика от беды, я вызвалась работать информатором.
–Его фамилия Шульц?– спрашиваю я.
–Да,– отвечает она.– Логан Шульц.
Я чувствую, как во мне вновь поднимается ярость.
Мне приходится взять себя под контроль, чтобы мои руки не дрожали.
Но Камилла все равно чувствует мой гнев, ведь ее ладонь лежит на моей. Девушка испуганно смотрит на меня.
–Прости,– говорит она.
Я зол, но не по той причине, по которой она думает.
Я в бешенстве, что на Камиллу обрушилось еще и это. Любой другой давно бы сломался под таким гнетом.
Мне насрать, если какой-то амбициозный полицейский хочет выслужиться за мой счет. Но какого хрена он нацелился на Камиллу? Я представляю, что он поджидает ее у мастерской, как поджидал нас у «Якоря», с этой своей дурацкой ухмылкой на лице…
От этой картины мне хочется выследить Шульца и вонзить нож ему в сердце.
–Ты рассказывала ему что-нибудь?– спрашиваю я Камиллу.
–Немного о Ливае,– отвечает она.
Это плохо. Если Ливай выяснит, чем занимается Камилла, ему хватит жестокости и безрассудности, чтобы отомстить ей.
Я убью на хрен Каргилла, стоит ему лишь подумать об этом.
–Но я не говорила ничего про тебя!– спешит заверить меня девушка.
–Мне плевать на это,– говорю я.– Шульцу меня не запугать. Я зарою его, если этот коп будет тебе угрожать.
Камилла бледнеет.
–Я не хочу, чтобы ты убивал кого-то ради меня,– говорит она.– Я серьезно, Неро. Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал.
Я смотрю ей в глаза.
–Тогда как мы можем быть вместе?– спрашиваю я.– Я могу поменять что-то в себе. Но не это.
По телу девушки пробегает дрожь – то ли от мысли о нас как о паре, то ли от того, что она знает обо мне. Что, если нужно, я без колебаний прибегну к жестокости.
Мы доезжаем до «Аксель-Авто». Я паркуюсь у обочины и выключаю двигатель.
–Тебя проводить до двери?– спрашиваю я.
Камилла качает головой.
–Я могу дойти сама. Кажется, я уже протрезвела.
Девушка наклоняется и нежно целует меня в губы.
–Обсудим все завтра,– говорит она.
* * *
Я смотрю, как Камилла заходит в мастерскую, но сам не спешу домой.
Если Шульц оказывает давление на девушку, то он представляет собой большую проблему, чем я думал. Мне нужно снова им заняться, но на этот раз взглянуть под другим углом. Я хочу узнать больше о Мэттью Шульце.
