— Господин э-э… Олифуэлл тоже пилот? — уточнил ресс.
— Нет, — зло выплюнул генерал. — Но очень увлеченный энтузиаст. Хотя и боится летать.
Пепел все-таки хмыкнул, не удержался.
— Вот именно, — кивнул ему Сорвени. — Но Рин поверила. Тем более что дурили голову ей почти неделю и очень профессионально. Возможно, даже с использованием этих ваших ресских штучек с внушением. И в итоге она все-таки устроила этому энтузиасту целую экскурсию, включающую посещение проектного бюро.
— А вы?.. — опять преувеличено спокойно начал ресс, и нервы у вояки не выдержали:
— А я, …, инспектировал пятый, …, приграничный полк! Три дня лету от столицы, …! — взорвался он как перегретый чайник, но столь же быстро успокоился: — Простите.
— Ее видели в том бюро, — не спросил даже, а просто констатировал Пепел. — Вместе с этим Вусли.
— Разумеется. Она и не думала скрываться, — пожал тот плечами.
— Странно, что вы еще не на допросе, — Ретен все-таки не смог удержаться от сарказма.
— Разве? — в тон ему откликнулся генерал, нарочито пристально оглядывая кабинет.
— Думаю, это вопрос времени, — разрядил обстановку Пепел.
— Да, — уже серьезно кивнул генерал. — Причем совсем недолгого. Рин опознали, осталось опознать его. Дело только за этим.
— Тут-то двери допросной за вами и закроются.
Сорвени посмотрел на Ретена одновременно и зло, и беспомощно, но в итоге промолчал. Зато не стал молчать Эрдари:
— Хуже, господа. Они закроются за Рин.
После чего в кабинете повисла мертвая тишина.
— Девочка в курсе? — нарушил ее Ретен.
— Нет конечно! — возмутился министр.
— Немедленно расскажите ей все! — распорядился ресс. — Немедленно!
— Но…
— Она должна четко понимать, что ей нужно сделать и почему. Без вариантов. Иначе будет только хуже.
— Хорошо, — нехотя согласился Сорвени.
— Езжайте и прямо сейчас посвятите ее во все. Абсолютно. Ничего не скрывая. Насколько я знаю Рин, в обмороки она падать не станет. И вены себе резать тоже.
— Не станет, — эхом откликнулся отец.
— А потом спрячьте ее. Объявите больной и закройте так, чтобы до никто не мог добраться. Нет, лучше отправьте в Гранс, на воды. Инкогнито и под охраной. И хорошенько запутав следы… Впрочем, последнее я сделаю сам. Главное, чтобы девушка поняла серьезность положения и не вздумала сбегать или творить еще какие глупости.
— Рин не станет, — обиделся за невесту Пепел.
— Не станет. Если объяснить ей все. Вы меня поняли, генерал? — пристально посмотрел тот на министра.
— Да. А что будете делать вы?
— А мы займемся господином э-э…
— Вусли Олифуэлл, — подсказал Пепел.
— Именно. И теми бумагами, к которым он проявил излишнее любопытство. Я не вижу другого пути замять дело — только вернуть чертежи.
— Хорошо, — не стал спорить Сорвени. — Я поехал к дочери.
— И поторопитесь. Пока она не устроила экскурсию еще кому-нибудь. На ваш командный пункт, к примеру.
— Ворон! — возмутился Дари.
А генерал молча встал и покинул кабинет. Проявив воистину железную выдержку — даже дверью не хлопнул и не никого обматерил.
— Что думаешь? — поинтересовался Ретен, как только они остались одни.
— Боюсь, он не шутит, — Пепел по старой, детской еще привычке, почесал нос. — Скандал действительно может стоить ему карьеры.
— И прекрасно это понимает, — кивнул тот соглашаясь.
— Полагаешь, как раз это и есть истинная цель? Не Рин? И даже не похищенные бумаги?
— И даже не разгром проектного бюро в ведомстве твоего будущего тестя. Но! Думаю, что у хорошей и продуманной операции целей всегда несколько. И все они истинные.
— Согласен. Спрошу по-другому: главная цель? Генерал Сорвени?
— Ну, на первый взгляд, да.
— А на второй?
— А второй еще нужно подождать. Пока у нас есть лишь первый.
Ретен кривил душой. На самом деле он уже сильно подозревал, что есть и четвертый слой — выманить Пепла из безопасной Рески. Цель достаточно очевидная, но… все равно ничего с этим не сделать. Если возникнет необходимость куда-то ехать, придется отправлять Дари. Больше некого. И без того в столь щекотливый вопрос уже посвящены слишком многие.
— Как вообще ты мог настолько запустить ситуацию с Рин? — не выдержав, в сердцах хлопнул он по столу. — Ладно генерал со своими инспекциями у демонов в… на рогах, но ты? Ты сам где был все это время?
— Кабинет обживал, — буркнул Дари, прекрасно понимая, что оправдание так себе. — Можешь не напрягаться, я и так чувствую себя дохрена виноватым.
— Когда ты виделся с ней в последний раз?
— Больше недели назад.
— Странно, что твою невесту вообще не увели.
Пепел глянул на выразительно изогнувшего бровь ресса и покаялся еще:
— Мы вообще после моего выпуска из Шант Эли всего несколько раз виделись.
— За месяц? — бровь ресса поползла еще выше.
— Так вышло. Она свадьбой занималась, всей этой жутью с организацией, — Дари явственно передернулся. — Но ей нравилось. До самолетиков своих, опять же, дорвалась, пока в академии каникулы, а я… Ну да, у тебя тут осваивался.
— Тоже расслабился? Как и ее папенька? Кстати, свадьбу придется отложить.
— Перенести.
— Неважно. Но пока скандал полностью не уляжется, привлекать к Сорвени лишнее внимание не стоит.
— Понимаю. Что-нибудь со здоровьем, да?
— Да. Подходящий диагноз мы ей состряпаем и весь остальной антураж организуем тоже.
— Ясно.
— Ладно, беги к своей Рин, — Ретен начал подниматься. — Вижу, едва сидишь уже.
— Странно, да? — огрызнулся тот.
— Вечером — здесь же, — ресс демонстративно пропустил мимо ушей и реплику, и тон, которым она была сказана. — Я пока соберу все, что можно на этого, как его там…
— Вусли Олифуэлл, — мстительно подсказал Пепел, вообще не умевший ничего забывать. — Записать тебе?
Ресс поморщился:
— С-соседи…
— Угу, добрые, притом.
— Вставай, ленивая задница! — реальность ворвалась в мысли Дари как-то слишком уж неожиданно. — Время завтрак готовить, а тебе котлы чистить!
У обладавшего абсолютной памятью парня тут же возникло стойкое ощущение дежавю. Что-то очень похоже происходило с ним лет пять назад на борту другого дирижабля, «Небо». Как раз в то время, когда он, считай, во второй раз знакомился с Ретенауи. Первый был много раньше, в детстве, до того как его отца, Далана Равеслаута, больше известного как Варан, подставили и фактически убили. Ретен, его тогдашний заместитель, сумел сбежать и в итоге отделался легче — десять лет в непрерывных бегах, преследуемый по пятам своей же бывшей конторой.
