–Дай что-нибудь побольше, остановить это,– прогундосила она сквозь прижатый к лицу носовой платок, уже насквозь мокрый.– Быстрее, сейчас платье испорчу.
–Уже,– утешил ее мальчишка, глянув на капли, заляпавшие ей грудь, но к ящику с чистым бельем метнулся резво.– Кстати, такими темпами твои простынки закончатся очень скоро. Перейдем на пододеяльники?
–А это кто?– оторопела она глядя на старика, сидевшего на краю ее постели. И сама того не осознавая повторила за Дари:– Что за хрень?!
Загадочный дед отбросил трость, стоявшую рядом и неловко начал вставать.
–Ретен, сиди на месте!– Пепел, уже успевший рвануть от простынки основательный кусок, подскочил к девушке и подхватил ее под руку.– Я сам ей помогу. Не хватало мне потом еще и тебя поднимать.
–Ретен?– теперь Лаис гундосила уже сквозь солидный кусок полотна, который прижимала к лицу вместо платка.– Он?!
–Потом объясню!– Дари потащил ее в сторону кровати.– Что, демоны задери, с тобой случилось?!
Старик, все-таки успевший сделать пару шагов ей навстречу, подхватил с другой стороны и действительно голосом Ретена выдохнул:
–Лаис, что?!
Та недоверчиво глянула на него, наткнулась на потемневший от беспокойства взгляд ресса и окончательно растерялась:
–Демоны, это что за цирк?
–Ложись сначала!– Пепел чуть ли не силой опрокинул ее на кровать.
–Не так,– поморщилась она.– Подушку подними.
Первым сообразил что нужно делать наемник. Он приподнял подушку, усадил девушку полулежа и спросил:
–Откат?
Та кивнула.
–Сколько еще у тебя времени?
–Минут десять. Может меньше.– Лаис говорила уже с трудом.
–Сколько кристаллов?
Она хотела отмолчаться, но ресс оказался неумолим:
–Сколько ты приняла кристаллов, спрашиваю?!– жестко тряхнул он ее за плечи.
–Четыре,– сдалась Лаисса, поняв, что тот все равно не отстанет.
–Не ври!
–Четыре! Сначала. А потом еще два. Иначе мы не успевали.
Пепел присвистнул, ресс выругался. Грязно и неизящно.
–Так,– обернулся он к Дари.– Быстро раздеваем ее, потом неси воду и уксус.
–Эй, вы что делаете?– попыталась возмутиться девушка, чувствуя, что с нее потянули платье.
–Восстанавливаем справедливость,– несмотря на серьезность ситуации Пепел не смог удержаться от смешка.– Теперь его очередь на тебя пялиться.
–Да вашу ж мать!– девушка поняла, что сил сопротивляться у нее просто нет и предпочла дезертировать в обморок. Тем более, что туда ей было давно пора.
Пепел никогда еще не видел такого отката. Не сказать, что он был большим специалистом в таких вещах, но все же кое-что понимал. А кое-что знал и по собственному опыту. И это знание говорило ему совершенно однозначно – Лаис сегодня прошлась по грани. По самому краешку. И если бы не Ретен, кто знает, чем бы оно закончилось.
Ресс сразу взял ситуацию в свои руки – стянув с девушки платье, накапал уксус в воду и этим раствором обтирал несколько часов, стараясь сбить жар. Пригодились и остатки жаропонижающего, принесенные в свое время для него самого. Разболтать порошок а воде и влить в рот потерявшей сознание девушке оказалось той еще задачей. Из-за постоянных судорог зубы Лаис оказались сжаты настолько плотно, что раздвинуть их удалось лишь с большим трудом. А потом он еще и свернутый кусок полотна между ними всунул, чтобы не дай боги не сломала. Дари носился на подхвате, по первому слову наемника притаскивая все необходимое и помогая, чем получится.
К полуночи ситуация стабилизировалась, судороги перестали накатывать с удручающим постоянством, жар спал, а Ретен успокоился, по крайней мере с виду. Пепел понял – кризис миновал. И лишь после этого позволил отогнать себя от постели и тихонечко примостился в кресле, чтобы вздремнуть. Ресс же так и остался сидеть возле девушки, бдительно следя за тем, чтобы она в беспамятстве не сбросила одеяло.
Уже в полудреме Дари услышал, что Лаис пришла в себя:
–Все нормально,– выговорила она, глядя на Ретена.
–Нормально,– согласился тот.– Почти. Но какому идиоту пришло в голову отпустить тебя домой в таком состоянии?
–Знакомому.
–Покажешь потом, я его прибью.
–Костылем забьешь?– бледно улыбнулась она, кивнув на трость.
–Взглядом. Мне хватит. И ему, уверен, тоже.
–Ретен,– девушка вдруг стала неожиданно серьезной,– нужно многое обсудить. Кое-что случилось.
–Конечно. Завтра поговорим. А пока спи.
–Это действительно важно.
–Я понял. Но неужели все настолько срочно, что не подождет до утра?
–Наверное подождет,– смирилась девушка.
–Раз так – спи.
–Да запихни ты ей револьвер под подушку,– Пепел все-таки решил вмешаться.– Иначе не угомонится. Он у нее вместо снотворного наверное. И успокоительного заодно.
–Не надо,– ответила Лаис на вопросительный взгляд Ретена.– Мне и так вполне спокойно.
И провалилась, наконец, в сон.
Проснувшись она первым делом увидела, что полоска солнечного света от окна успела переползти к шкафу, а значит утро было отнюдь не ранним. В кресле, где вчера пытался дремать Дари, спал Ретен. Уже отмытый от странного вчерашнего грима, немного скособоченный из-за раны, но с виду вполне здоровый, хоть и бледный. Еще бы, опять целую ночь не спали, на этот раз для разнообразия из-за нее.
Вспомнив подробности она прижала заалевшие уши руками. И тут же поняла, что кроме одеяла на ней только панталоны. Наличие последних конечно радовало, а вот отсутствие хотя бы рубашки уже нет. Ну что ж, справедливость, о которой вчера болтал Пепел, восстановлена. Все кто хотел, имели прекрасную возможность пялиться на нее хоть всю ночь.
Лаис непроизвольно натянула одеяло наверх до подбородка, и тем разбудила Ретена.
–Как спалось?– вежливо поинтересовался он пряча зевок в кулак.– Как себя чувствуешь?
–Нормально.– Лаис прислушалась к собственным ощущениям и поняла, что не соврала. Слабость конечно присутствовала, но это и все последствия вчерашнего отката. Впрочем, в себя она всегда приходила быстро.– А ты как?
–Тоже вполне прилично,– пожал он плечами.– Я же говорил, на нас все быстро заживает. Старая кровь.
–А Дари где?
–Наверх ушел. Совсем недавно. Позавтракал и сразу на чердак – досыпать.
–Да уж, вымотался он с нами.
–Ничего, отоспится, будет как новый.– Взгляд Ретена все время непроизвольно сползал Лаис на грудь, что заставляло ее краснеть. Да и Рессу, похоже, удовольствия не доставляло, но поделать с собой он ничего не мог. Девушку утешало лишь то, что в этом плане стесняться ей было нечего, но утешало как-то слабо.
