Но с другой стороны… куэлла Иссена и без того будет ждать меня уже завтра в полдень. Так какая разница? Что страшного может случиться, если эти сутки я проведу здесь и все-таки высплюсь? Других-то планов у меня все равно нет. Так что подумав чуток, я все-таки решила не пороть горячку и позволить событиям идти своим чередом. А еще позволить Шикону избавиться, наконец, от своей персоны и сгрузить ее, персону эту, в сиды. Тем более, спать после еды хотелось зверски. Плохо только, что идти до них было страшно далеко, как бы не уснуть по дороге, а то придется бедному гному и вправду тащить меня волоком.
И вот лучше бы я так не шутила, честное слово. Опять накаркала неприятностей на свою голову. Нет, тащить меня довелось не Шикону, все оказалось гораздо хуже.
Мы еще не успели отойти от цеховых залов и были далеко от жилых пещер, когда в безлюдном в этот час коридоре на нас неожиданно выскочила целая толпа гворсов. Я даже матюгнуться как следует не успела, а мне уже весьма толково, со знанием дела заломили руки, напрочь лишая возможности колдовать, и сунули под нос тряпку, пропитанную чем-то страшно вонючим. Последним, что мелькнуло перед уплывающим в небытие взглядом, было зверское лицо Шикона, отмахивающегося клинком чуть ли не от десятка насевших на него бандитов. Ох, как же все это было плохо. Плохо и безнадежно…
глава восьмая
А первым, что я услышала очнувшись, оказался очень интересный диалог, происходивший где-то не слишком близко, на самом пределе слышимости. Его смысл с большим трудом пробивался ко мне сквозь дикую головную боль:
– Нахрена ты и его сюда волок? – Резкий голос скрипел не хуже железа по стеклу и категорически отказывался помещаться в моей раскалывающейся башке. – Не мог на месте пришить?
– Ну он же пащенок мастера, – униженно и монотонно забубнили в ответ, – вот я и надумал, может, на его жизнь чего сменять удастся…
– Ты головой думай, а не жопой, – разорялся первый голос. – Ну пащенок, и что? Все равно никто с нами разговаривать не станет. И даже от их имени не станут. Как его менять?
– Ну, коли не нужон, – вновь раздался покорный бубнеж, – так я прям щас его и кончу.
– Уймись. Раз он все равно тут, пусть валяется как есть. Может, и вправду, на что сгодится. А пришить его теперь никогда не поздно.
У меня просто-таки от сердца отлегло, и я только теперь заметила, что на протяжении всего диалога не дышала. Ф-фух, слава всем богам, Шикон жив. Выходит, нас обоих украли? И он тоже где-то здесь, в смысле, у гворсов? Хорошо хоть непосредственная опасность ему пока не грозит. Как, собственно, и мне. Иначе зачем было затевать это крайне рискованное мероприятие с похищением? Чтобы пришибить здесь без всяких разговоров? Глупее не придумаешь. Нет, им от меня явно что-то нужно…
К счастью, первые же услышанные слова заставили меня замереть, прислушиваясь, что оказалось весьма кстати – ни к чему раньше времени демонстрировать свою дееспособность. Пусть считают мою тушку бессознательной как можно дольше, лишним оно всяко не станет. Поэтому осматриваться, открывать глаза и подавать прочие признаки жизни пока не стоит. А когда в голове окончательно прояснится после дряни, которой пришлось надышаться по милости этих говнюков, можно будет и «веер» аккуратненько кинуть… Хотя то, что я здесь не одна было ясно и так – вонь давно не мытого тела и столь же давно не стираной одежды не давала сосредоточиться похлеще головной боли.
А к далекой беседе тем временем присоединился третий, чем-то знакомый голос:
– Уважаемый, могу я получить обещанную плату и уйти? Боюсь, их скоро хватятся, не хотелось бы в это время оказаться не на месте. Возникнут подозрения, а это помешает нашему дальнейшему сотрудничеству.
– Да, конечно, можешь идти, – произнес резкий голос, – Награду получишь у Валента, скажи, я распорядился.
– Благодарю, уважаемый. И до свидания, надеюсь, скорого.
«Габилт! – Я наконец узнала эти интонации. – Это же Габилт дас Турапп. А он-то как здесь оказался, его же тогда с нами не было? Или… Черт! Так это именно из-за него мы здесь сидим? Получается, он нас гворсам и продал. Ах ты ж, скотина криволапая! Но почему? Неужели обиделся, что я тогда вмешалась в его работу? Хотя нет, речь вроде шла о плате… Шкура продажная! Ну погоди, вот выберусь отсюда, ты мне за все ответишь! А выбраться я должна обязательно, тут уж без вариантов. У меня, между прочим, пророчество, и я не имею права сдохнуть, пока не расскажу о нем данам. Да и твои занятные шалости, уверена, будут много кому интересны. Так что причин поскорей расстаться со здешним навязчивым гостеприимством у меня более чем достаточно, а при такой мотивации и возможности найдутся, будь уверен. Зря ты свои разговоры разговаривал так недалеко от моих чутких ушей. Спокойной жизни это тебе не принесет».
А пока и вправду пора подумать о том, как отсюда выбираться, чтобы все эти угрозы не остались просто угрозами. Тем более что голоса замолкли, и прислушиваться стало не к кому. Зато можно было прислушаться к собственным ощущениям.
По ним выходило, что сижу я на каком-то жестком то ли стуле, то ли кресле, привязанная к нему, на манер батона колбасы. Руки заведены назад, и упакованы так, что нет ни малейшей возможности шевельнуть даже пальцем, а, значит, и колдовать нормально я не смогу. Н-да… нехорошо. Но мед хотя бы, что я не чувствую себя слишком хреново, просто все тело затекло, то есть доставили меня сюда аккуратно – не били, не роняли и прочих издевательств не чинили. Даже связали, хоть и плотно, но гуманно. Специалисты, м-мать.
Если судить по вони, то рядом натирается кто-то из бандитов, а если по хриплому прерывистому дыханию, то и Шикон. Причем судя по этому самому дыханию, состояние у него не из лучших – больно ему. Значит, ранен. Или избит. Или и то и другое разом.
Я зачерпнула силы со струн, запинала все свои неприятные ощущения поглубже и осторожно, стараясь не шевелить даже веками, раскинула вокруг «веер», рассчитывая хоть как-то прояснить обстановку. В голове начала медленно прорисовываться картинка. Итак, комната. Большая и скудно обставленная. Но понятно, что именно комната в которой живут, а не тюремная камера или еще какой застенок. В сложившихся обстоятельствах это было неплохо и внушало определенный оптимизм. Кроме мебели веер показал еще двоих… гномов, наверное. Один, по крайней мере, точно гномаэ. Два Кулака. Это его массивная фигура скорчилась на полу у меня в ногах. А второй, выходит, бандит, от которого как раз и воняет. От кого же еще кроме бандита может настолько разить? Порядочные существа так не делают.
Напротив кресла угадывалась массивная деревянная дверь, одна на всю комнату. Сразу за ней длинный коридор без всяких ответвлений, заканчивающийся еще одной точно такой же дверью. Дальше, к сожалению, дотянуться невозможно, ну да хорошо, что хоть это вышло. Похоже те, кто так тщательно позаботился о том, чтобы у меня не было возможности колдовать, не подумали, что иногда для этого достаточно просто погонять собственную силу, без всякой ворожбы. А, значит, и кое-какие козыри в рукаве у меня есть. В крайнем случае могу просто со всей дури шарахнуть сырой силой по этой халабуде и разнести ее на некрупные атомы. Правда, вместе с собой, но так потому и в крайнем…
