– Предлагаю, экономный ты наш, разделить одну трудновыполнимую задачу на две более реальных. Ясно?
– Н-ну…
– А раз ясно – вперед! О! – вдруг спохватилась она, – И поесть тоже захвати. Побольше. А то ваш сыр остался в таком далеком прошлом, что и вспоминается с трудом.
– Зачем побольше? Ни ты, ни он много не съедите, пропадет же?
– Вот ведь… рачительный. Тащи сколько сказано, пока тебя самого не съели!
Уходил Тибс «на задание» гораздо охотнее, чем его отпускали – целитель сопротивлялся до последнего, придумывая все новые отговорки и причины не отправлять его одного. В конце концов, Анетте не выдержала, в том числе и хорового урчания трех желудков, и просто выпихнула парня взашей, оторвав от наставника чуть не силой. Сделать это оказалось на удивление легко, Янир сейчас был слабее котенка. Что опять навело ее на определенные мысли.
– Ты понимаешь, что можешь стать серьезной обузой? – начала она, когда парень ушел.
– На себя посмотри, – огрызнулся тот в ответ. – Если бы не ты и твои мохнатые ножки, мы с Тибсом уже завтра спокойно двинули в ту деревню оба.
– КОня вы бы двинули без меня и моих ножек. Запеченные в травах на собственном чердаке.
– А кто втянул мальчишку в эти неприятности? – не желал смириться мэтр. – Не ты ли?
– Ясно, – кивнула она соглашаясь. – Значит сдохли бы чуть позже и от голода. Разница невелика…
– Слушай, ведьма, а зачем ты вообще этот разговор начала? – насторожился целитель. – Надеюсь, не собираешься предложить мне тихо помереть и не мешать тебе прибирать к рукам Тибса?
– Почти, – не стала она лукавить. – Собираюсь предложить снять то, что ты так криво себе подсадил. Вернее, попытаться это сделать.
Тот сначала не поверил, а потом длинно выдохнул сквозь зубы и побледнел, хотя, казалось, дальше уже некуда.
– Сам понимаешь, – продолжила она, сообразив, что ответа пока ждать бесполезно, слишком поражен оказался собеседник. – Гарантий никаких, а закончится может именно тем, о чем ты сейчас говорил – тихо сдохнешь. Или даже не тихо.
Тот тяжело сглотнул и опять промолчал.
– Зато если получится – вернешь себе форму практически мгновенно. Видно же, твоя сила никуда не делась, просто добраться до нее теперь невозможно? Так?
– С-снимешь? – наконец смог выдавить он из себя, борясь с внезапной надеждой.
– Не знаю. Но попытаться могу.
– А потом опять поставить? Заново?
– Перебьешься! – она тоже чуть дара речи не лишилась от такой наглости. – Я похожа на ненормальную? Конкурентов себе плодить?
С минуту оба сверлили друг друга взглядами, а потом Анет все же не выдержала:
– Так как? Попробовать?
– Хочешь опять вернуться к тому, с чего мы когда-то начали? Два вектора у тебя и два у меня?
– Неплохая идея, как по мне. Но, самое главное, ты перестанешь мешком висеть на своем ученике, который мне нужен.
– И которого ты не получишь!
– Уже получила. На нем услуга, от которой не отказаться.
– Вот, значит, какой расклад…
– Именно. И решай прямо сейчас, при нем я ничего делать не буду.
– Что так?
– Есть причины, – отрезала она, собираясь этим и ограничиться, но, подумав, все-таки пояснила. – Во-первых, не нужно ему это знать. Лишнее. Сильным темным ему все равно не стать, а слабеньким подобные вещи не демонстрируют. Во-вторых, ты можешь не пережить ритуал. Не хочу, чтобы твой ученик видел, как я тебя убила. Повторюсь – он мне нужен.
– А ведь ты другой вернулась, – вдруг резко сменил тему Янир. – И раньше не слишком мягкой была, но сейчас… Такое впечатление, что и не женщина вовсе.
Та пожала плечами и получила новый вопрос:
– Сколько ты там провела? – целитель прекрасно знал, о чем спрашивал – время в гранях могло течь очень по разному.
– Пять лет, чуть больше.
– Надо же, – качнул тот головой. – Не так и много. Тот мир... Выходит, он много жестче нашего?
– В чем-то да, в чем-то нет – как водится. Но сейчас мне нужен от тебя ответ, а не интервью на тему, как я проводила там время.
– Хорошо, – выдал он после нескольких секунд молчания. – Я согласен. Что нужно делать?
– Тебе – ничего. Просто лежать где лежишь, не шевелясь. Только сначала разденься, мне понадобится твоя спина – чертить буду прямо на ней.
И уже потянувшись к своей шкатулке, вдруг напоролась на злой взгляд.
– Что? – ответила она ему ровно тем же. – Что не так? Прикажешь на рубахе рисовать? Или на портках? Увы, но тьму ты себе не в портки подсаживал…
– Отвернись!
– Думаешь, не удержусь от соблазна полюбоваться на такую уникальную полудохлую развалину? Забудь, мне ночные кошмары без надобности.
– Отвернись!!!
– Тьфу! – выдала она в сердцах и, встав к нему спиной, занялась, наконец, шкатулкой, разыскивая там все необходимое для ритуала. А через пару минут, услышав, что за спиной закончили возиться, спросила: – Готов, манекенщик?
В ответ раздалось нечто невнятно-придушенное, и Анетте, решив считать это за согласие, повернулась. После чего едва удержалась, чтобы не присвистнуть. Набор худых мослов, обтянутых болезненно-желтой кожей, разложенный на застеленном шторой сундуке, впечатлял до оторопи. Особенно если вспомнить, что принадлежал он вовсе даже не старику, судя по местным меркам. А уж если вспомнить, как этот человек выглядел раньше…
– Н-да… Сильней довести себя до ручки невозможно даже намеренно. Гений бодиформинга, итить твою… Сделай себя сам, как говорится.
– Ведьма! – придушенно буркнули в пыльные шторные глубины.
– Интересно, это заразное или вы просто сговорились? – раздраженно бухнула она шкатулку на свободное место рядом и, выудив оттуда тонкую палочку спрессованной сажи, ткнула Янира между лопатками, оставив там жирную черную точку: – Начали! И предупреждаю, легко тебе не будет!
Глава восьмая
Капелька пота скатилась с виска по щеке и уже с подбородка сорвалась на спину Яниру. Едва живая от усталости Анетте, не думая – на это уже не было сил, потянулась ее стереть и размазала одну из нарисованных там черных линий. Впрочем, это было уже не важно, ритуал закончился. Кажется, успешно.
Пальцы ее плавно и осторожно скользнули ему на шею и замерли над веной. Да, пульс есть. И кожа теплая и сухая, хотя все еще выглядит нездорово. Впрочем, теперь это лишь вопрос времени, причем очень и очень недолгого – восстановится светлый быстро.
Уже обеими руками она прошлась обратно: от шеи к плечам, а потом по спине, вдоль выпирающего хребта до самого конца, куда доставал рисунок, но сейчас делая это вполне сознательно – размазывая линии и словно перекрашивая кожу в однородно серый. Рисунок больше не нужен, и теперь будет лишь мешать целителю возвращать собственную силу, каналы которой она только что освободила от перекрывавшей их тьмы.
