Эльдар на пару секунд затих, потом буркнул что-то неразборчиво-ругательное, но, судя по звуку шагов, от ванной отошел, дав мне, наконец, возможность перевести дух и заняться собой. И от души поудивляться безднам темперамента, скрытым в этом холодном с виду мужчине.
А когда я, успев закончить со всем даже чуть раньше, опасливо заглянула в гостиную, кроме заваренного чая, выставленного на стол вместе с чашками и печеньем, обнаружила там еще один сюрприз.
Барятин, нахохлившись, сидел на диване и, словно лучшего приятеля, прижимал к боку… Уви!
- Вот, полюбуйся на нее, - на секунду обернулся тот к автомату, прежде чем снова мрачно уставиться в мою сторону одним глазом – здоровым. – Чуть не довела до сердечного приступа, и при этом ни капли раскаяния. Так ведь, Елизавета Андреевна? Не раскаиваетесь?
И вдруг резко сменил тон:
- Рассказывай, для чего тебе понадобилось возвращаться в Ольховен?
- Завтракал? – покосилась я на две приготовленные чашки.
- Нет, - все так же мрачно откликнулся тот. – С удовольствием составлю тебе компанию.
- Замечательно, - кивнула я. – А саквояж?
- Вон стоит, - показал он в противоположный угол. – Уви его почистил. Что там?
- Не заглядывал пока?
- Нет, конечно, - Барятин чуть приподнял брови, словно сомневаясь, всерьез ли я такое спросила.
- Тогда после завтрака, - кивнула я снова. – А ты, смотрю, самобеглых пылесосов больше не боишься?
- Он у тебя… занятный, - не сразу, но все же подобрал нужное слово Эльдар. – Как будто и правда все понимает.
- Почему «как будто»? – дернула я плечом, когда маленький помощник, пискнув, соскочил с дивана и словно скучавший щенок ткнулся мне в ноги. – Просто понимает. Вот сейчас будет жаловаться, если ты не оправдал доверия и плохо о нем заботился, пока меня не было.
- А если хорошо? Заботился?
- И об этом расскажет, - усмехнулась я, усаживаясь за стол. – Правда, Уви?
Тот пискнул еще раз и Эльдар, наконец, улыбнулся. А я перевела дух – обошлось. Вполне ожидаемая гроза миновала.
- Не только не завтракал, - сделала первый глоток чая и выбрала себе бутерброд с блюда, что принес из кухни Эльдар, пока я разливала напиток. – Но и, похоже, не ложился?
Барятин, полностью и тщательно одетый, лишь пожал плечами, не думая спорить с очевидным. И тоже потянулся к ветчине, присмотрев себе ломтик поаппетитнее.
- Чем же был так занят? – продолжила я. И вдруг догадалась: - Доктор! К которому вчера ходил. Он все-таки причастен, да?
- Да, - кивнул тот и, отложив бутерброд, без дополнительных вопросов рассказал о визите к Гольтынину. В отличие от меня, его светлость зверски голоден точно не был.
- Как его только господа шведы не убили, такого знающего… - дожевав очередной кусок хлеба с сыром и запив сладким чаем я, наконец, поняла, что теперь выживу наверняка, и за новым тянуться не стала, предпочитая еде удовлетворение любопытства.
- Он сам себя успел убить, - невесело хмыкнули мне в ответ. – Немного раньше.
- Как?! – сообразить, что Эльдар имел ввиду смерть вовсе не иносказательную, меня хватило, а вот дальше, увы, воображение застопорило.
- Вот там все подробно, - кивнул он на толстую пачку густо исписанных листов на столике возле дивана. – Господин Гольтынин то сочинение, похоже, не одну неделю писал. Во всем покаялся. И объяснил тоже все, что можно.
- И? – понимания мне это не добавило. – Предлагаешь почитать? Или просто расскажешь?
Барятин вздохнул и рассказал:
- Сразу после покушения, прямо на лиговском мосту, у него украли саквояж. Во время паники, которая тогда началась. Теперь-то понятно – это господа шведы пытались за собой прибрать, не зная, что их прибор уже в канале, но тогда…
- То есть вы, когда вели следствие, о краже знали? – уточнила я.
- Да, об этом он рассказал сразу, - кивнули мне и продолжили с того места, где прервали: - но тогда мы решили, что это просто случайные воры. Поскольку про «занятную штучку», подложенную туда, он как раз промолчал – за сына переживал.
- Понятно, - подумав, я все-таки налила себе еще одну чашку чая и пододвинула поближе печенье – слушать это не мешало.
- Так вот, на месте его тогда шведы не прихлопнули, потому что надеялись провернуть все чисто. А потом, когда поняли, что прибора в сумке нет, доктора уже плотно взяли в оборот мы, и какое-то время к нему было просто не подобраться. Зато от сына способ избавиться нашли.
- Полагаешь, это они?
- Конечно. Без малейшего сомнения.
Подумав, я кивнула. Логично, не поспоришь.
- И только после похорон, когда следствие от доктора уже отстало, решив, что тот невиновен, некие интересные господа, подстерегли его и начали трясти на предмет прибора – где? Куда дел?
- Сколько времени уже прошло? – напряглась я. – Неделя? Или около того?
- Да, - Барятин понял меня совершенно правильно. – Погромы уже шли вовсю. И вообще, творилось черти что, особенно, в столице.
Я передернулась, вспомнив трупы на фонарях и в подворотнях. А тот продолжил:
- Вот доктор этой ситуацией и воспользовался, решив, что самое время и ему «умереть». Пришел к старому знакомцу в морг и попросил о помощи. Да еще и денег дал. Сказал, боится, что погромщики до него доберутся. Даже не соврал особо – с механиками-то он сотрудничал. А клинику, к примеру, где наша Анна Ильинична работала, действительно разгромили.
- И знакомец этот пошел навстречу, - я даже не спросила. Просто дала знать, что поняла.
- Да. Устроил подходящую подмену, тем более тел тогда хватало. Всяких. Вот одному из них, относительно похожему, документы Гольтынина и сунул, а тому передал те, что забрал у трупа. Под чужими бумагами доктор из столицы и уехал. На месяц примерно.
- А потом?
- А потом вернулся. Понял, что ему уже все равно – убьют или нет. Держаться за жизнь особо незачем. И просто въехал опять в бывшую квартиру, откуда давно сбежала прислуга. Про документы же свои у мертвеца, сказал полиции, что украли еще при покушении, вместе с саквояжем. В бумагах следствия его заявление нашлось, все честь по чести.
- Но шведам на глаза умудрился не попасться?
- Да. Те его уже похоронили и забыли. Даже в мыслях не было присматривать за его домом.
- Надо же, а герр Скутвальссон оказывается не вездесущ. А то я прям сомневаться в этом уже начала: куда ни ткнись – везде его след.
- Или его людей, - согласился Эльдар.
- И куда ты теперь с этим? – сменила я тему, кивнув на исписанные листы. – К Дробышеву в охранку? Правильно понимаю?
- Правильно. С этим и со списком из сейфа Скутвальссона. Надеюсь, он захочет меня не только выслушать, но и услышать. И понять, что ты здесь ни при чем. – Но тут же покачал головой, сокрушаясь в очередной раз: - Добавить бы сюда еще хоть несколько папок из тех, что я там видел – для большей весомости и убедительности. Ну да что уж…
