В то время, как внимание всех гостей обращено на площадку перед кафе, где разворачивается шоу для детей, я буравлю взглядом вывеску ЭКО-кондитерской. Сегодня ее официальное открытие. Вера готовилась к важному событию кропотливо, беспокойно, продумывала каждую деталь. Казалось бы, должна нервничать в этот момент. Но она довольно хихикает, а волноваться заставляет меня.
Любуюсь стилизованным под мультики изображением наших лапочек, которые стали лицом кондитерской. Моргаю – и еще раз вчитываюсь в надпись. Не показалось…
Под боком у «Сладкой жизни» присоседилось… «Сладкое Воскресенье».
- Нравится? – победно мурлычет моя непредсказуемая жена и берет меня под локоть.
Казалось бы, такая мелочь. Даже более того, ребячество. Но я знаю, что для Веры значит кондитерская. Она в нее душу вложила. И это… что-то вроде признания в любви. Рыженькая сделала меня своей частью, поселила в сердце наряду с главными ценностями.
- Неплохо звучит. Чего это ты вдруг? – подавив эмоции, хмыкаю невозмутимо.
- Всего лишь объединила свою девичью фамилию с замужней, - не теряется она, шустро найдя отговорку. И бубнит, опустив голову: - Говнюк бездушный.
- Нравится, - шепчу ей на ушко и зарываюсь носом в шелковистые кудри. – Только теперь мой сюрприз немного не вяжется…
- Какой сюрприз? - мгновенно смягчается, а в зеленых глазах загораются карие искорки.
- Отойдем к парковке?
Не дожидаясь ответа, беру ее за руку и похищаю из толпы, увлекая за собой. По пути даю знак Тимуру и Еве, чтобы они следовали за нами.
- Я хотел, чтобы у твоей кондитерской был новый автопарк, - комментирую, а друг жестами подзывает своих людей.
По сигналу на парковку въезжают несколько автомобилей, которые помог выбрать и пригнать Тимур. На капоте и боках красуется логотип «Сладкая жизнь», лично нарисованный Евой, его женой и известным аэрографом.
- Ничего себе, - выдыхает Вера и прикрывает рот ладошкой. – Спасибо, это так шикарно! Лучший подарок, - благодарит всех по очереди, оставив меня на закуску. Зато мне достается ее поцелуй. Сладкий, но короткий, потому что она оглядывается на ворота. И застывает.
Завершает колонну ее обновленная машинка. Удивительно, что она вообще на ходу, после того что с ней сделал урод Пономарев, но автосервис Вулканова творит чудеса.
- Ой, это что, моя старушка? – с недоверием прищуривается рыженькая. Подходит ближе, ведет пальчиками по сияющему капоту, открывает водительскую дверь.
- Да, она, - подтверждаю и с благодарностью пожимаю руку другу. Тимур и Ева удаляются, оставляя нас наедине.
- Я думала, ты ее на запчасти сдал, - округляет глаза Вера, рассматривая салон.
- Честно говоря, я хотел. Однако решил, что ты воспримешь в штыки мою самодеятельность, - признаюсь как на духу. – Ребята Тимура ее полностью перебрали. Считай, модель только из салона. Нравится? – возвращаю ее же вопрос.
- Очень! – восклицает, не мучая меня ни секунды. – Логотип идеальный, пусть и принадлежит основному кафе.
- Попросим Еву для ЭКО-кондитерской отдельно разработать, - подмигиваю Вере, и она ныряет в мои объятия.
Шум двигателя заставляет нас оторваться друг от друга. Наблюдаем, как на территории появляется серебристый автомобиль. Первыми из него вылетают мальчики-близнецы, в которых я мгновенно узнаю своих племянников. А следом… Пассажирская дверь распахивается – и из салона выходит невысокая, хрупкая шатенка. Мигом оказывается рядом с пацанами, говорит им что-то. К моему удивлению, они слушаются и покорно подают ей ручки. А ведь Виктор представил мне своих детей как несносных хулиганов.
- Кто это? – прижимается к моему плечу Вера. – Такая молоденькая мамочка, зато как ловко управляется с сыновьями.
- Нет, она не их мама, - хмурюсь, вспоминая рассказы брата. – Может, няня…
- Они выглядят как одна семья, так что точно не няня, - спорит рыженькая, и я машинально целую ее в висок.
Стреляю вопросительным взглядом в Виктора, который выходит из машины. Мрачно приближается к нам, и девушка с детьми шагает следом.
- Знакомьтесь, это Лилия, моя будущая жена, - осторожно кладет руку на ее маленькие плечи, но ничего большего себе не позволяет. Наоборот, запрещает. И я в курсе, почему.
Значит, Виктор все-таки подумал о моих словах, хотя изначально грубо отверг предложение. Единственно верное. Найти фиктивную жену, которая бы понравилась его детям и переняла бизнес.
- Я так понимаю, заедете в офис на днях? – аккуратно уточняю, чтобы не выдавать подробности.
- Если наш договор все еще в силе, - с показным равнодушием бросает Виктор, а Лилия наклоняет голову, стиснув губы. Видимо, между ними тоже… «договор».
- Разумеется, - пожимаю его холодную ладонь. – Буду ждать.
Вера молча изучает Лилию, заставляя ее окончательно растеряться. Повисает неловкая пауза. Спасают ситуацию мальчишки. Завидев наших Ксюшу и Машу, которых привезли Верины родители, они бегут к ним знакомиться.
Лиля, убрав с себя руку Виктора, срывается следом. Опять удивляет меня тем, как легко находит подход к детям. На этот раз ее слушаются не только сыновья брата, но и… наши неугомонные лапочки. С интересом впитывают каждое слово девушки, раскрыв рты.
- Мама, смотли, какая холошая тетя, - тычет Маша пальчиком в Лилю. Она смущается и расплывается в теплой, лучистой улыбке. Боковым зрением замечаю, что и Виктор не сводит с нее глаз. Кажется, братец влип, хотя сам еще не понял. Запреты и сроки тут бессильны.
- Мама, давай их пирожными накормим, - гостеприимно напоминает Ксюша, указывая на близнецов и их будущую маму. До совершеннолетия, а может, и навсегда.
- Мы вас проведем в кафе, - смеется Вера, взяв дочек за ладошки. – Идемте, Виктор, - выводит из ступора каменного истукана, и он широкими шагами пересекает расстояние до Лили. Подает ей руку, и она вкладывает в нее свою маленькую ладонь.
- Я догоню, - кричу им, а сам обращаю внимание на подозрительную фигуру у ворот.
В непрезентабельном, уставшем мужике узнаю урода Пономарева. Судя по кривой роже, он давно подсматривает за нами и видел достаточно. Нас с Верой, ее округлый животик, наших лапочек. Скорее всего, понял, что потерял. Но поздно. Загрызу каждого, кто пасть на мою семью раскроет. Не отдам.
Вызываю охрану, поручаю вывести незваного гостя и закрыть все ворота. Вопреки здравому смыслу, иду к нему сам, собираясь лично вышвырнуть его на улицу. Я не против еще разок дать ему по морде. Но так, чтобы Вера потом не заметила следов на моих руках. Не хочу ее расстраивать, но в то же время кулаки чешутся, а в груди клокочет гнев.
Благо, Пономарев, поджав хвост, как трусливый дворовой пес, уходит сам. Прострелив меня ненавидящим взглядом, скрывается в салоне старого, потрепанного автомобиля – и трогается с места.
