– Игрушки. Вашему сыну, – произносит медленно, не отрывая взгляда от малыша. – Мне показалось, вы не привезли ничего с собой, - чуть приподнимает уголки губ вверх, когда Владик запрокидывает голову и всматривается в его лицо.
Сынишка делает фирменные «просящие глазки», как у кота из мультика, и моргает так мило, что я бы растаяла и сдалась мгновенно.
Но рядом Тимур. И вряд ли на каменного босса подействуют детские трюки.
– Я ведь еще не согласилась, Тимур Викторович, – намекаю ему о ночном разговоре. И киваю на подарки.
– Но и не отказали, Ева, – выдыхает он.
Жестом просит Андрея уйти, а затем протягивает руку Владику. Берет его маленькую ладошку, но даже не сжимает. Слишком хрупкая и игрушечная она для его мощной лапы. Повредить опасается.
– Давай с этой начнем, – ведет к той самой огромной коробке, через которую я чуть не перецепилась. – Тебе должно понравиться, – добавляет тише. Словно нервничает.
Какие-то жалкие минуты – и холл буквально взрывается от ликующих детских воплей. Владик откидывает разорванный картон и запрыгивает за руль большого автомобиля. По модели он напоминает кабриолет вроде того, который сын ручкой нарисовал. И по цвету тоже синий.
– Би-ип, – сын звонко имитирует сигнал, а затем находит кнопку настоящего.
И теперь уже ребенок и машина звучат в унисон. А дом превращается в оживленную трассу в час пик. Игорь бы прибил бы нас обоих за подобное. Поэтому я и не покупала Владику огромных игрушек, как бы он не просил. Договаривалась на что-то более безопасное для общественного спокойствия.
Поморщившись от громких звуков, настороженно кошусь на Тимура.
Могу поспорить, что вижу улыбку на лице сурового мужчины. Замираю на мгновение, моргая часто и не веря своим глазам. Перевожу дыхание, возвращаюсь к гоняющему по холлу сыну. И неосознанно улыбаюсь сама.
Глава 26
Тимур
– Есть частный детский сад недалеко от особняка, – после часа езды в тишине все-таки выдаю я. – Он гораздо удобнее по расположению, – задумчиво продолжаю, не оглядываясь на Еву.
Любой зрительный контакт с напуганной феей дезориентирует меня. Чудовищем себя чувствую рядом с ней, огромным и разрушающим все вокруг своей мертвой энергетикой. Холод против жизни. Схватка, обреченная на провал. И влечет за собой проигрыш двух сторон.
Всю дорогу я недвижимо сижу на переднем пассажирском месте, уставившись в боковое окно. Напряженно изучаю местность. Краем глаза кошусь на часы: да мы целую вечность до детсада Владика добираемся. Такими темпами я на встречу с Владом и какими-то потенциальными партнерами опоздаю. Скорее бы покончить с делами компании, но, судя по патовой ситуации, они затянутся.
– Нет, спасибо, нам не по карману, – на корню обрубает мой порыв Ева.
Поднимаю глаза на зеркало заднего вида, ловлю в отражении ее гордый, несмотря на обстоятельства, взгляд. Хмыкаю недоуменно и перевожу внимание на Владика. Пацан уснул прямо в автокресле. Видимо, устал от распаковки подарков этим утром, утомился от массы положительных эмоций и впечатлений.
Давно в моей разлагающемся особняке не было так шумно. Впрочем… Наверное, никогда не было. Ведь отцом я так и не стал, а детский смех впервые зазвучал в стенах дома с появлением Евы.
– Деньги не проблема, – бросаю спокойно, но от простой фразы она вспыхивает и отворачивается. – Всего лишь бумажки, средство достижения цели, а не сама цель, – размышляю. – И далеко не все за них можно купить, – заключаю тише.
Ева почти не дышит. Притаившись, как мышка, внимает каждому моему слову. Опять боится? Поразмыслив, все же обращает на меня медовый взгляд, изучает недоуменно, как ночью в кабинете, когда спросила, не болен ли я безнадежно. Мысленно ставит мне диагноз, и, судя по ее хмурому выражению лица, жить мне осталось недолго.
Так ничего и не озвучив, как настоящий врач, не желающий отбирать последнюю надежду у пациента, Ева отвлекается на сына.
– Ураганчик, просыпайся, – мгновенно смягчается. Нежный голос ласкает слух. Совсем как в то утро, когда такой же разбудил меня. – Приехали.
– Не хочу, – отнекивается Владик в полудреме. – Хочу домой. В кабриолет.
Домой…
Улыбаюсь неосознанно. И забываюсь на мгновение. Словно это и есть моя жизнь: Ева, ребенок, дорога в сад, повседневные хлопоты.
Но отгоняю мираж. Не стоит примерять себе чужую семью. Я делаю это от одиночества и безысходности, а Ева с малышом заслуживают лучшего. Настоящего. Все, что могу, – помочь им материально. Собственно, как и поступаю по отношению к дорогим мне людям на протяжении последних четырех лет. Покупаю им счастье, насколько это возможно.
Как только Андрей притормаживает у площадки детсада, я выхожу из машины и открываю дверь со стороны Владика. Машинально помогаю ему освободиться от тугих ремней безопасности и выбраться из кресла. Придерживаю за ручку, когда он выпрыгивает из автомобиля. И не отпускаю, поглядывая на сбившуюся на крохотной голове шапку. Свободной рукой неуклюже поправляю ее, чтобы на глаза хотя бы не наезжала. Остальное сделает Ева. У нее какое-то особое пристрастие – держать все в идеальном порядке.
– Вы опоздали на двадцать минут, – звучит со стороны ворот поучительно. И я взглядом ищу обладательницу не очень приятного голоса, охрипшего, будто после регулярных криков. – Мы обычно не пускаем никого после восьми…
Кованая калитка открывается, и с территории детского сада выплывает невысокая брюнетка с пучком на голове. Кутается в пальто, зыркает на разморенного Владика, а потом медленно переводит внимание на меня.
– Но для вас сделаем исключение, – расплывается в улыбке и забирает мальчика.
Не сразу разжимаю ладонь: отдавать его не хочется, хоть он и не мой. Да и малыш ковыряет мою руку пальчиками, не спешит уходить.
– А можно с мамой на работу? К машинкам? – с надеждой смотрит на меня. Подчиняет просящими зелеными глазками.
Но быстрые шаги Евы за спиной и ее нервный кашель мигом возвращают меня в реальность, где я могу получить от боевой феи за покушение на Владика.
– В следующий раз, – отвечаю неоднозначно. Чтобы не соврать, но и не обидеть ребенка.
Отпускаю его – и легонько подталкиваю к воспитательнице. Скрываюсь в салоне авто, оттуда наблюдаю, как Ева переговаривается о чем-то с женщиной, дожидаюсь ее терпеливо.
И жестами приказываю Андрею ехать. С феей не рискую даже заговорить. Ни по пути, как бы долго мы не стояли в пробках и не петляли по улицам, ни в автосервисе, сколько бы я ни ждал, пока Ева закончит доводить до идеала машину Лёни и не отдаст ему, наконец, любимицу.
Почему я не уехал сразу? Понятия не имею. Мог ведь потом за Евой Андрея прислать. Но решил все проконтролировать сам. Глаз с нее не спускать, чтобы не испытывать больше того паскудного чувства, которое накатило вчера, когда я не застал их с ребенком дома. И вынужден был искать по всему городу.
