Ясмин даже восхитилась той ярости, которую увидела в его жгучих чёрных глазах, невольно подалась вперёд всем телом – она уже знала его силу, знала и принимала её, как родную. Его огонь сжигал и не ранил, и лучше гореть в ярком пламени, чем снова тонуть в болоте!
–Хватит,– повернулся Вальдер к рабочим, которые отбивались от Ирты, и к своим, которые отгоняли прочь остальных служанок, которые вместе со своими мужьями рвались в бой.– Остановите это безумие. Я говорил, что никогда не сражался с женщинами и не хочу начинать!
–Ты начал это сам, когда пришёл сюда с оружием,– проговорил Риан, глубоко дыша и держа в руках мачете. Готовый зарубить каждого, кто рискнёт причинить ей страдание.
Но и близко не подходил: видел, что Вальдер и впрямь может причинить Ясмин боль – ей одной.
–Я не желал вам зла.
–Но ты его причинил. Отпусти Ясмин – она больше не в твоей власти.
Вальдер прижал её к себе сильнее, так крепко, будто хотел вобрать в себя, напитаться её силой. Тем, чего ему самому недоставало. Второй рукой он дёрнул, заставив меч дрогнуть, повернул лезвие к противникам, но вдруг издал смешок и выпустил Ясмин из захвата.
Ясмин тут же обернулась к нему, вгляделась в потемневшие глаза – уже не цвета листвы после дождя, а глубокие, мрачные, с расширенными до предела зрачками. Он смотрел на Риана так, словно видел того насквозь. И показалось на миг, что сейчас он само воплощение бога Ао – мужская ипостась бога смерти, разрушения и хаоса. Не той, что создаёт, а той, что находится в вечной борьбе…
Риан ни на миг не отвёл глаз. Рядом по-прежнему кипел бой, но всё это стало не важным, потому что настоящее сражение происходило здесь и на каком-то ином уровне… Закручивался в спираль весь мир, сжимался до водоворота противоборствующих сторон, сила магии была так мощна, что хотелось любой ценой остановить это безумие, пока они не уничтожат всё вокруг.
Пока Вальдер не утащит их за собой в бездну!
Ясмин беззвучно кричала, чувствуя, как скручивает силой нутро, сжала руками лицо и вдруг нашла силы сделать глубокий, идущий откуда-то из самого неба вздох.
И быстро обернулась к Вальдеру, встала у него на пути. Заполнила собой всё. Что-то было в их связи не так, что только раздувало боль, он не умел давать, только забирал, утягивал за собой… Ямин заговорила, медленно подойдя ближе, чувствуя особую силу в каждом своём слове, в каждом дрожании голоса, в каждом изданном звуке, будто не было больше ничего: ни пламени, ни смертей, ни боя, только она и он: отражение её прошлого.
–У тебя есть другой выход. И это не я,– тихо и нараспев, только для него.– Он внутри. Ты живой, возвращайся к жизни. Или погибай, если хочешь,– и начинай всё заново!
Вальдер смотрел на её приближение, держа в опущенной руке клинок, стоял прямо и будто чуть покачнулся навстречу. Но вдруг улыбнулся, глядя ей в глаза… и видение тьмы, окружённой пляшущими отсветами пожара, пропало. Может, ей это привиделось, может, он лишь внушил ей всё это! Кто теперь поймёт?! Он маг, провоцирующий и вволю играющий чувствами людей, он живёт ими. И правдой ли были его боль и желание смерти или снова игра? Теперь не понять…
Никогда не понять!
И Ясмин сделала шаг назад, точно вырываясь из водоворота, который затягивает за собой. Оранжевое солнце пробилось сквозь клубы дыма и осветило двор, прошлось лучами по жуткой картине кровавой схватки.
Ещё шаг – и наконец тёплые руки Риана, обхватившие под грудью.
–Спасибо… что снова спас,– едва слышно произнесла Ясмин.
–Твой пожар был виден издалека…– Выдох Риана пощекотал шею.– И потом… У меня свой долг перед пленными, и сейчас было самое время.
Он выпустил её из объятий и крепче взялся за рукоять мачете, который так и не выпустил из рук.
До последнего не верилось, что Вальдер отступит. Что и правда остановит смертоубийство, отзовёт своих псов… Его дело проиграно, но позволит ли его гордость признаться в этом?! Или он снова придумает что-то, чтобы перехитрить и обыграть всех?
Но Вальдер отбросил в сторону меч и разжал кулаки, расслабив ладони. Гаррет неожиданно поклонился Ясмин сквозь клубы дыма и подошёл к хозяину, чуть прихрамывая и оглядывая собравшихся с оружием и острыми инструментами южан.
К Вальдеру подошла и Ирта, взглянувшая на Ясмин отчаянно, будто хотела показать, что пойдёт до конца. Что ж, так даже лучше.
Бой стих. Догорал, потрескивая, амбар, исходя в небо чёрным дымом, горьким и сладким запахом полыхающего тростника. Кардьян и сам безумец, если позволил Ясмин сотворить это. Но раз позволил, значит, и он, и остальные решились на этот шаг. Рискнуть всем, чтобы отстоять свою свободу.
–Вы видите: Великие Духи прогневались на нас за то, что мы поддались чужакам,– обратилась ко всем Ясмин приглушённо, но прокашлялась и крикнула громче:– Этот пожар – их воля!
Местные собирались постепенно всё теснее, вставали напротив чужаков, словно клубы дыма разделяли теперь всех на две стороны.
Вальдер смотрел на Ясмин непроницаемо, не выдавая своих эмоций. И если ещё недавно казалось, что она достучалась до его души – как в комнате наверху, когда коснулась его лица,– то теперь ни следа прежней слабости. Он будто просчитывает все варианты, чтобы на этот раз точно принять решение.
–На наших землях не бывать больше рабству,– заговорил Риан хрипло, и голоса мятежников и остальных, стоящих рядом с ним, взметнулись как яростные всполохи пламени от дуновения ветра. Ясмин вдруг поняла, в чём их отличие с Вальдером: Риан умел не разрушать – он вдыхал жизнь во всё вокруг.– Не для того мы много лет сражались за свою независимость, чтобы снова попасть в чужие лапы.
Даже те, кто перешёл на сторону чужаков и теперь сражался за то, чтобы остаться при новой власти, будто засомневались в своём решении. Правда, Хельми всё-таки осмелел и крикнул в ответ:
–Что же вы, госпожа, тогда вышли за него замуж, а? И добровольно отдали плантацию?!
Ясмин выдохнула. Единственный и самый верный ход сейчас был заявить, что Вальдер подчинил её магией. Ясмин смотрела в его глаза, мерцающие в переливах дыма, снова насмешливые, ждущие, готова ли она идти до конца. Быть как он. Шантажировать, обманывать, играть нечестно – всё ради победы!
–Наш брак был одобрен моим отцом, кириосом ди Корса, и заключён по настоящему обряду, свидетелями которого были боги. Но теперь он недействителен, так как мой названый муж в моё отсутствие выбрал себе другую. В заветах Теа сказано прямо: не бывать изменнику достойным мужем и союзником, коли доказано будет его деяние. Что скажешь, Мартина?
Служанка, сперва растерявшись, взглянула на вскинувшую голову Ирту и кивнула.
–Это правда, да увидит сама Богиня, как видела я…
–Гнать обманщика в шею!– взревел кто-то из толпы, Ясмин даже не различила по голосу, кто.– Он нарушил обряд, нарушил клятву богам. Это из-за него сгорел урожай!
