Энди, все еще согнувшись, медленно дошла до хлипкого стула и свалилась на него. В ее бок словно ударила грозовая молния.
Паула выдвинула из-под стола второй стул.
—Когда я что-то говорю, ты должна это делать.
—Пошла ты,— слова сорвались с губ Энди прежде, чем она успела подумать.
—Пошла ты,— Паула схватила Энди за левую руку. Она защелкнула на ее запястье наручник, резко опустила руку под стол и пристегнула второй наручник к металлическому основанию стола.
Энди дернула цепочку. Стол оглушительно загромыхал. Она прижалась лбом к столешнице.
Почему она не поехала в Айдахо?
Паула сказала:
—Даже если твоя мать сядет на ближайший самолет, она приедет не раньше чем через два часа.— Она нашла бутылочку с ибупрофеном в одном из пакетов. Сорвала зубами пластиковую обертку.— Сильно болит?
—Так, будто меня подстрелили, психопатка ты конченая.
—Справедливо.— Вместо того чтобы злиться, Паула, кажется, испытывала неподдельный восторг от ярости Энди. Она положила четыре капсулы на стол и открыла одну из бутылок с водой.— Барбекю или обычные?
Энди посмотрела на нее осоловевшими глазами.
Паула показала ей два пакета с чипсами.
—Нужно что-то съесть, а то у тебя живот заболит от таблеток.
Энди не знала, что сказать, поэтому просто ответила:
—Барбекю.
Паула открыла один из пакетов зубами. Потом она начала разворачивать сэндвичи.
—Горчица и майонез?
Энди кивнула, наблюдая за тем, как сумасшедшая, которая подстрелила и похитила ее, намазывает пластиковым ножом майонез и горчицу на ее сэндвич с индейкой.
Что происходит?
—Съешь минимум половину.— Паула передала ей сэндвич и стала намазывать горчицу на свой.— Я серьезно, девочка. Половину. Потом можешь выпить таблетку.
Энди взяла его, но потом у нее перед глазами возникла идиотская картинка, как бутерброд начинает лезть наружу через дырку у нее в боку. И тут она неожиданно вспомнила:
—Нельзя есть перед операцией.
Паула молча на нее посмотрела.
—Ну, пуля. Я к тому, что, если… когда… приедет мама и…
—Никто не станет тебя оперировать. Проще оставить пулю внутри. Тут надо бояться инфекций. Это дерьмо может тебя убить.— Паула включила телевизор. Она переключала каналы, пока не нашла Энимал Планет, и выключила звук.
«На свободу с питбулем».
—Хороший выпуск,— сказала она, отвернувшись от телевизора, и выдавила майонез на сэндвич.— Эту передачу неплохо было бы показывать в Данбери.
Энди продолжала наблюдать, как Паула щедро намазывает майонез пластиковым ножом.
Это все должно было казаться странным, но не казалось. Да и с чего бы? Неделя Энди началась с того, что она увидела, как ее мать убивает подростка, потом она сама убила охотника за головами, после она оказалась в бегах, обезвредила наемника ударом по яйцам, затем послужила причиной одного или, может, даже двух убийств. Так почему так уж противоестественно было оказаться прикованной наручниками к столу и смотреть, как уголовники пытаются перевоспитать бродячих собак в компании профессора колледжа, просидевшего в тюрьме двадцать лет?
Паула собрала свой сэндвич. Она поправила шарф — тот самый, который был на ней два дня назад в Остине.
—Я думала, тебя душили,— сказала Энди.
Паула откусила большой кусок сэндвича.
—Я начала простужаться. Нужно держать горло в тепле, чтобы не кашлять.
Энди не стала комментировать этот довольно дурацкий народный рецепт. Простуда объясняла хриплый голос Паулы, но она все-таки спросила:
—А твой глаз?..
—Твоя чертова мамаша.— Еда летела у нее изо рта, но она продолжала говорить.— Она заехала мне по голове. В тюрьме всем на нас было насрать. Так что левый глаз у меня побелел, а в правый попала инфекция. Он все еще слишком чувствителен к свету, поэтому я ношу темные очки. Благодаря твоей матери так я выгляжу последние тридцать два года.
Интересная арифметика.
—Что еще ты хочешь знать?— прямо спросила Паула.
Энди больше нечего было терять. Она спросила:
—Это ты послала того парня в дом моей матери? Чтобы он пытал ее?
—Сэмюэл Годфри Беккет.— Паула фыркнула от смеха, а потом закашлялась: сэндвич попал ей не в то горло.— Стоит своих денег хотя бы из-за этого дурацкого имени. Я не сомневалась, что Джейн все выдаст. Она никогда не умела постоять за себя. Хотя она убила того пацана в дайнере. Я чуть не обосралась, когда увидела ее лицо на экране. Лора, мать ее, Оливер. Жила на чертовом пляже, пока мы все гнили в тюрьме.
После этих слов язык Энди прилип к нёбу, и она задумалась. Пистолет все еще был заткнут за пояс джинсов Паулы, но ее руки были заняты едой. Что, если Энди толкнет стол ей в живот, а свободной рукой попытается достать пистолет?
—Что-то еще, девочка?
Энди мысленно представила себе последовательность действий. Ничего не выходило. Ее рука была слишком далеко под столом. Она сама напорется на него, если потянется за пистолетом.
—Давай же.— Паула откусила еще один здоровенный кусок.— Задавай мне все те вопросы, которые не могла задать своей матери.
Энди отвернулась от нее. Посмотрела на уродливые простыни в цветочек. На дверь в шести метрах от нее. Паула предлагала ей все на тарелочке, но после столь долгих поисков Энди просто не хотела знать ответы. Она хотела объяснений, а их она могла получить только от своей матери.
Паула принялась рыться в пакете в поисках салфеток.
—Ты что, меня стесняешься?
Энди не хотелось, но она все-таки спросила:
—Откуда мне знать, что ты говоришь правду?
—Я гораздо честнее той шлюхи, которую ты называешь матерью.
Энди прикусила свой и так измученный язык, чтобы не взорваться.
—Кого ты убила?
—Одну суку, которая пыталась пырнуть меня в тюрьме. Они не могли осудить меня за Норвегию. С Мэйплкрофт все случилось не по моей вине. Это Четвертак ее пырнул. Да и потом я была ни при чем.— Она прекратила жевать.— Я призналась в побеге с места преступления. За это мне дали шесть лет, а потом я порезала ту суку в целях самозащиты, и мне добавили до четырнадцати. Еще вопросы?
—Как ты получила работу в университете?
—Им нужно было поддерживать разнообразие среди профессуры, и моя плаксивая история с исправившейся преступницей им идеально подошла. Еще.
—С Кларой все в порядке?
—Ха, хорошая попытка. Но как насчет такого: почему я ненавижу твою мерзкую суку мать?
