Единственное, чем утешалась Андреа, было воспоминание о самодовольном заявлении Векслера, которое он сделал в своем старом «Форде» вдень, когда нашли тело Элис Полсен. Векслер хвастался тем, какой чудесной стала жизнь после того, как он оставил работу учителя. Но жизнь действительно заставляет тебя платить за то, какой ты человек, так что Дин Векслер уже никогда не сможет поднять голову и увидеть бескрайнее голубое небо.
Андреа прочистила горло. Впереди была самая тяжелая часть разговора.
–Как дела у девочек?
–У девочек,– повторил Байбл. Ему это тоже давалось тяжело. Каждый день они разговаривали о своих рабочих задачах, о погоде, о Касси и боссе, но всегда, так или иначе, возвращались к девочкам с фермы.
После ареста Векслера несколько машин «Скорой помощи» были готовы забрать девушек в больницу Джонса Хопкинса в Балтиморе. Только трое из двенадцати приняли предложение. Одна из них скончалась после недолгой борьбы за жизнь. Другая сбежала из больницы. Третья была настолько истощена, что для ее лечения пришлось вызывать специалистов из Центра по контролю и профилактике заболеваний США.
Стар Бонэр собрала вокруг себя оставшихся волонтеров. Каким-то образом она стала их фактическим лидером. Они приходили в суд каждый раз, когда там появлялся Векслер. Когда его возвращали под стражу, они удалялись в свою тюрьму на ферме.
Байбл сказал:
–Знаешь, моя жена Касси была там сегодня вместе с Мелоди Брикел, разговаривала со Стар. Они рассказали девочкам, какие у них есть варианты, когда ферма перейдет государству. Может быть, им выделят дом типа общежития, да и наверняка у них где-нибудь остались семьи. Босс сказала, что они будто головой о стену бились, пытаясь достучаться до них, но, думаю, им обеим от этого легче.
–Я уверена.– Андреа услышала шаги на лестнице.
Майк показал ей бутылку вина.
–Извини, Байбл, мне пора. Береги руку, куриные мозги.
–Ой, завязывай уже с шутками про попугаев, напарник. Это уже какой-то детский щебет… ой, лепет.
Андреа засмеялась и повесила трубку. Майк сел на ступеньку выше нее. Она положила голову ему на колени и взглянула на него снизу вверх.
–Мама и Гордон распаковывают мои книги.
Майк настороженно посмотрел на нее.
–И как продвигается?
–Гордон предложил сделать электронный каталог. Уже была жаркая дискуссия о том, расставлять их по алфавиту или по тематике.
–С тобой посоветовались?
–Не-а.
–Ты все равно расставишь их по цвету, как только они уйдут?
–Ага.– Она поцеловала его в губы. Почесала бороду. Игриво ущипнула за щеку.– Не провоцируй мою мать.
–Детка, ты знаешь, я никогда так не делаю.
Андреа знала, что он делает это постоянно, но не было никаких причин оттягивать неизбежное.
Детекторы движения включали свет, когда они шли по длинному коридору. Ее новая квартира была меньше предыдущей, но под ней хотя бы не было гаража матери. Под ней вообще ничего не было, потому что она смогла позволить себе только подвальный этаж в ЮЖБА – так местные называли Южный Балтимор. Хозяйка уменьшила арендную плату, когда узнала, что Андреа – маршал. Но даже с учетом этого Андреа предстояло питаться лапшой быстрого приготовления, пока она получит социальную страховку. Если социальная страховка еще будет существовать, когда она сможет выйти на пенсию.
Андреа последний раз предостерегающе взглянула на Майка и открыла дверь.
Он увидел ее родителей и сказал:
–О, смотри, мама с папой пришли.
Лора вцепилась в книгу, которую держала в руках.
Гордон откашлялся.
Майк нацепил свою дурацкую улыбку и вошел внутрь.
–Как у тебя здесь мило, Энди. Разумеется, я тут первый раз и понятия не имею, где спальня.
У Лоры раздулись ноздри.
Гордон снова откашлялся.
Андреа схватила бутылку вина. Она не выдержит это без алкоголя.
Ее крошечная кухня находилась рядом с гостиной и примыкала к еще более крошечной спальне. Ванная комната была настолько тесной, что дверь царапала унитаз. В квартире было ровно три окна. То, что над кухонной раковиной, было продолговатым и узким и предлагало прекрасный обзор на обувь проходящих по тротуару людей.
Андреа определенно нравилось это место.
Она стала искать винные бокалы, но быстро сдалась. Она не успела ничего распаковать до того, как родители приехали ей помочь, во многом потому, что знала, что они приедут ей помочь. Она нашла два обычных стакана, банку из-под желе и кофейную кружку в коробке с надписью «Хлам».
Андреа открыла кран в раковине, взялась за губку и выдавила на нее средство для мытья посуды. Тарелки со вчерашнего ужина были заляпаны соусом. В ее голове невольно вспыхнуло воспоминание о том, как Нардо Фонтейн убрал руку от своей шеи. Кровь брызнула прямо на Стар. Девушка не кричала. Она даже не попыталась стереть кровь с лица. Она сидела на стуле, сцепив руки на стойке, и смотрела на белую плиточную стену перед собой, ожидая, что кто-нибудь скажет, что ей делать.
Андреа закрыла глаза. Сделала глубокий вдох.
Такое иногда происходило. Травма возвращалась. Вспышки насилия, вспышки боли. Вместо того чтобы бороться с ними, перекраивать из-за них свою жизнь, Андреа научилась мириться с ними. Эти воспоминания теперь были ее частью, такой же, как и момент триумфа, который она испытала, когда добилась от Рики Фонтейн полного признания.
Андреа прислушалась к тому, что происходило в другой комнате. Стоило ей уйти, и накал страстей спал. Она слышала, как Лора отчитывает Майка, а Гордон смеется над ними обоими. Андреа достала из заднего кармана айфон. На айклауде сохранились сделанные тайком фотографии подросткового коллажа Джудит. Оригинал был уничтожен пожаром. У Андреа осталось единственное доказательство того, что он когда-то существовал.
Она пролистала подписи на сборнике Мелоди. Ободряющие фразы, которые, как она узнала позже, были взять из ее писем. Снимки УЗИ с маленькой Джудит, расходящиеся веером из центра композиции. Фото Эмили, на которых она играла, смеялась и делала что угодно, но только не умирала.
Андреа отчаянно старалась убедить себя, что Джудит похожа на Клэя, но на самом деле она была очень похожа на свою мать. Светло-голубые глаза Эмили не имели ничего общего с ледяной синевой глаз Клэя. А что касается острых скул Джудит и небольшой ямочки на подбородке, она могла взять это от кого-нибудь из дальних родственников Вонов или Фонтейнов, как Андреа взяла вздернутый пятачок из генофонда своей семьи.
Она еще раз провела пальцем по экрану и остановилась на общей фотографии, которую Джудит разместила среди других радостных снимков на своем коллаже. Это было то же фото, что Рики хранила на почетном месте сорок лет.
