- Не волнуйся, Берт, - как всегда легко и беззаботно улыбнулся Нэль, - я всё же наследник, и меня готовили ко многому. То, что я не люблю оружие, ещё не значит, что я не умею им пользоваться…
- Достаточно разговоров, - дедок решительно перешёл к делу, - кто сражается первым?
- Мы можем узнать, кто противник? Уверен, что это не будет нарушением правил, - упрямо нахмурившись, спросил Альберт, взявший на себя переговоры, как самый сведущий в вопросе.
- Разумеется, - гадко ухмыльнулся старик, который всё меньше старался быть любезным. Видимо, он понял, что мы уже никуда не уйдём, и можно с нами не церемониться.
Он махнул куда-то в сторону, и с противоположной от нас стороны арены открылись до этого момента не замеченные мной ворота. Я затаила дыхание в ожидании появления противника и невольно застонала, увидев, как на арену вышел здоровенный рыцарь в антрацитово-чёрном доспехе , играючи перебрасывающий из руки в руку огромный двуручный меч. Откуда-то из глубин памяти, о которых я даже не подозревала, выплыло название: клеймор...
Рыцарь с неожиданной для облачённой в такую броню фигуры лёгкостью вышел на середину арены и поклонился публике. Я повернулась к друзьям, которые внимательно рассматривали противника и явно прикидывали, кто будет в состоянии с ним справиться. Мне хотелось закрыть лицо руками и куда-нибудь спрятаться, но я мужественно прислушалась к негромкому спору.
- Двуручник… - Берт вздохнул, - мне стыдно и до боли обидно в этом признаваться, но этот противник мне не по зубам: с клеймором я не справлюсь.
- Нэль, даже не думай, - остановил Бэйл собиравшегося что-то сказать альва, - нам для разминки предлагают, как в деревенской драке, банально померяться силой. Это или Фарузу, или мне…
- Мне, - решил принц, - потому что не исключено, что следующий враг потребует магических способностей, а их у меня, к сожалению, практически нет.
Бэйл согласно наклонил голову, и Фаруз сделал шаг вперёд.
Он стоял и молча смотрел на противника, поэтому услышал, как Берт негромко сказал:
- Обрати внимание на рикассо, он наверняка воспользуется, - Фаруз благодарно кивнул, а Альберт продолжал, - чувствую я какую-то ловушку в этом…
- Почему? - быстро спросил Бэйл, поскольку Фаруз уже не слушал, сосредоточившись на чёрном рыцаре.
- Странный выбор оружия, - северянин пожал широкими плечами, - двуручники хороши на поле боя, чтобы прорубиться сквозь пехоту или даже передние ряды конницы, уж поверь бывалому пехотинцу. А в поединке куда уместнее был бы клинок поменьше и поманевреннее.
- Я слышал, что и поединки проводились на клейморах, - возразил ему Бэйл и тут же сам себя поправил, - но это в том случае, если оба противника вооружены одинаково.
- А что такое рикассо? - влезла в чисто мужской разговор я, так как на это слово даже живущая с недавних пор своей жизнью память не отреагировала никак.
- Это честь лезвия под крестовиной, не заточенная, а обмотанная кожей или чем-то таким, - быстро объяснил мне Берт, не отрывающий встревоженного взгляда от Фаруза, - за неё можно схватиться, чтобы повысить маневренность меча или изменить направление удара. Смотрите!
Он мог этого и не говорить, так как внимание всех и без того было приковано к двум медленно сходящимся на поле боя фигурам: первой — высокой, закованной в чёрное, и второй — тонкой, изящной, в характерной для эф-риссарских воинов кожаной кольчуге, и выглядящей рядом с первой совсем несерьёзно.
Казалось, время остановилось и все замерли: зрители, вытянувшие шеи, чтобы лучше видеть то, что происходит на арене, чёрный рыцарь, застывший с опущенным взглядом и касающимся остриём земли мечом, Фаруз, остановившийся в нескольких шагах от соперника, и мы, не сводящие глаз с друга. Как бы то ни было, а за это короткое время мы действительно стали друзьями, теми, с кем неразрывно связана жизнь.
Чёрный рыцарь шевельнулся, и вокруг снова появились звуки и движение, разорвавшие тишину в клочья.
Он шагнул вперёд и тяжеленный даже на вид меч пушинкой взлетел в его руках, чтобы через секунду или даже долю секунды нанести страшный рубящий удар, метя в ту точку на песке, где только что стоял Фаруз. Над ареной пронёсся слаженный вздох, но меч встретил пустоту: эф-риссарец мягко шагнул в сторону, уходя с траектории движения. Клеймор оказался слишком тяжёлым, чтобы рыцарь успел сориентироваться и изменить направление удара. Тем временем принц скользнул в сторону и попытался нанести удар в открывшийся бок противника, но наткнулся на выставленный меч. Как рыцарь успел это проделать, я не увидела, но, судя по досадливому вскрику Берта, всё было по правилам.
Развернувшись, великан попытался нанести удар параллельно земле и перерубить юркому противнику ноги, но словно почувствовавший направление удара принц взмыл в воздух в высоком прыжке и приземлился, когда смертоносное железо уже пронеслось мимо. Воспользовавшись тем, что рыцарь по инерции отвёл руку чуть в сторону, Фаруз, стремительно рванувшись вперёд, нанес два точных удара, целясь в сочленения доспеха.
Низкий гневный рык, в котором злоба смешалась с обидой, пронёсся над ареной, а я поняла, что стою, мёртвой хваткой вцепившись в руку Бэйла, который даже не обратил на это внимания, полностью поглощённый схваткой.
- В горло целься, в горло… - шептал побледневший от волнения некромант, - он сейчас закроется, и будет уже не пробиться… Измотает и пришибёт, как муху…
Тем временем на арене разворачивался настоящий спектакль, а мы были невольными зрителями: противники перестали проверять друг друга, и теперь все силы вкладывали в попытки хотя бы зацепить соперника. Рыцарь однозначно был сильнее, а его меч вызывал во мне какой-то абсолютно иррациональный ужас. Рядом с ним принц выглядел маленьким и хрупким. Но это было обманчивое впечатление: эф-риссарец скользил, выматывал противника обманными движениями и внезапными прыжками, он не принимал удары жуткого меча на свой гораздо менее прочный клинок, а просто уходил от порой, казалось бы, неминуемой гибели.
Вот и сейчас шелестящая стальная смерть пронеслась в каких-то миллиметрах над головой вовремя пригнувшегося Фаруза, а он сам, даже не пытаясь смахивать крупные капли пота с побледневшего лица, изогнулся каким-то немыслимым образом, стараясь задеть ногу противника.
Я, практически перестав дышать, смотрела на этот завораживающий танец смерти, на игру, где ставкой была даже не мифическая Корона Короля: на кону была жизнь каждого из сражающихся.
- Бей! Ну бей же! - шёпотом не то просил, не то молился Альберт, так стиснувший рукоять меча, что она чуть ли не начала крошиться под его пальцами.
Рыцарь, которому наверняка несладко приходилось в его тяжёлом доспехе, тяжело и мощно ворочался, всё ещё с невероятной ловкостью орудуя своим полутораметровым клинком. Фаруз гибкой лаской скользил вокруг него, умудряясь не только уворачиваться от ударов, но и наносить своему врагу пусть несущественные, но досадные уколы. Однако видно было, что и он уже устал, движения принца постепенно становились менее стремительными, паузы чуть больше. Было ясно, что противники копят силы для последнего удара, который и станет решающим.
