- Демьян, ты...ты..., - бормочет сладкая Ви, и я с удовольствием ввожу в ее влагалище пальцы.
Она вскрикивает, а я начинаю медленно трахать ее рукой, наблюдая за тем, как пальцы, хочет она того, или нет, покрываются смазкой ее возбуждения.
Я и сам возбужден сейчас до предела.
Нравится засаживать в нее, нравится трогать, нравится смотреть и возбуждать.
- По кайфу тебя ласкать, - говорю я. - Лучшая киска из тех, что я видел.
Я как-то признался ей, что она стала первой, кого мне действительно захотелось целовать именно сюда. До этого брезговал и если и трогал, то старался всегда без языка. И потом тоже. Едва прикидывал, что может..., как мысли вызывали скорее тошноту, чем удовольствие.
Но с ней...
Не хочется думать о том, что кто-то другой мог все это видеть и трогать.
Продолжая трахать ее пальцами, осторожно раздвигаю языком ее губки и припадаю к сладкой горошине клитора.
Сейчас она кончит у меня пару раз, а потом я жестко оттрахаю ее в этой же позе в полное свое удовольствие.
Глава 34 Разрывает на куски...
Я потратил последнюю жизнь
Ты поумнела и стала как сталь
Я тебе стал чужим и слова как ножи
Только сердце как хрусталь…
NЮ
Демьян
- Демьян, ты уже получил свое, прекрати так на меня смотреть, - бросает через плечо Ви.
Стоит у плиты и, стараясь избегать взглядов на меня, поджаривает себе яичницу.
Я только что заказал еду из ресторана, так что мне нет нужды готовить, и теперь наблюдаю за ее суетой склонив голову на бок и слегка прикрыв глаза.
Мне по кайфу ее задевать, а потому я не собираюсь прекращать это занятие, хотя неплохо бы уже отвлечься и на какие-то другие дела.
На работу, например, хотя это, прямо скажем, не мое.
Но проблема в том, что сейчас у нас с отцом выстроена такая система, что поток денег никогда не иссякает.
Это не какие-то сраные бизнесы, которые без постоянного или хотя бы периодического частичного контроля сразу же начинают разваливаться. Теневая структура по отмыву бюджетных денег хороша тем, что создай ее и можешь на несколько лет сразу забыть о суете.
А если и появляется что-то время от времени, в общем, разруливаем пока что без труда.
Сейчас моя основная проблема – это Заноза и…да…Блядь, ребенок конечно же. Вот, что занимает все мои мысли днями и ночами.
- Может, няню нанять? – рассуждаю я вслух, пока Заноза сосредоточенно выкладывает еду на тарелку. – И кстати, доставка приедет с минуты на минуту, - не выдерживаю. – Или думаешь, я только для себя одного заказал, а тебя кормить не собираюсь?
- Я не стану есть твою ресторанную еду с завышенным в десять раз ценником, - говорит Ви, усаживаясь за стол и начиная поглощать глазунью так, будто это самое вкусное из того, что она пробовала в жизни.
Поскольку ее задница с ногами скрылись с моих глаз под столом, перевожу взгляд на ее налитые упругие сиськи.
- Да какая разница, насколько там завышен ценник. Главное, что вкусно и самому возиться не надо, - говорю я, вспоминая вдруг о подсмотренной сцене кормления малыша в машине, когда я ухватил краем глаза часть ее офигенной груди.
Хочу ее полностью голую под собой. Горячую, влажную и вот с такими торчащими для меня от возбуждения сосками.
- Так что насчет няни? - задвигаю снова, прогоняя непрошенное, хоть и крайне горячее видение.
- Зачем? – спрашивает Ви и отодвигает от себя пустую тарелку. Принимается за чай с молоком и, наконец, смотрит мне прямо в глаза.
- Чтобы разгрузить тебя от забот, естественно, - не задумываясь, отвечаю я.
- А может, чтобы у нас появилось больше времени на трах?
Да, блядь, что за догадливая сучка.
И она не дает мне опомниться.
- Сейчас моя основная забота это ты, Демьян, - задвигает Заноза дальше. - И поверь, в сложившихся обстоятельствах я меньше всего хочу, чтобы у меня оставалось хоть какое-то свободное время.
- Тебе понравилось, - возражаю я вроде бы спокойно, стараясь не обращать внимания на то, как по позвоночнику от ее слов бежит зудящий неприятный холодок. – Ты текла на меня, стонала и кончала.
- Не понимаю, зачем ты все это затеял, - пропустив мои аргументы мимо ушей, продолжает Ви.
Но все же не выдерживает и отводит от меня взгляд.
- Я ненавижу тебя, Демьян, - говорит куда-то в стену, а ее голос при этом звучит устало, безэмоционально и глухо. - И никогда, никогда больше тебя не полюблю.
Подсечка и я, почти без чувств, с грохотом заваливаюсь на ринг.
Но Ви не теряет времени даром.
Снова разворачивает лицо ко мне.
- Да и ты не любишь меня давно. Не уверена, что вообще хоть когда-нибудь любил.
Усаживается на меня верхом, хватает меня за горло и начинает с азартом и увлечением душить.
Зудящий холод в позвоночнике стократ усиливается.
Что ж ты делаешь, Ви...
До этого ты убивала меня, но играла при том по правилам, а сейчас…сейчас…Это вообще-то запрещенный…самый отстойный из всех возможных прием, Заноза.
Если сливаешь в унитаз все те усилия, что я прилагал, и говоришь, что я, блядь, тебя никогда не любил…
Ну, да.
Зато ты, блядь, у нас была влюбленная святая непорочность…
Расслабленность исчезает из моего тела и все благодушное настроение, в каком пребывал последние пару часов, слетает с меня, не оставляя и тени следа.
Поднимаюсь с дивана и медленно подхожу к столу. Ви вскидывает на меня глаза и сейчас в них нет ее любимых равнодушия или надменности. Сейчас я читаю в них самый настоящий дикий безумный страх.
Но я не собираюсь трогать ее, не сейчас...
Я просто смотрю ей в глаза долгие несколько секунд, а потом разворачиваюсь и быстрым шагом вылетаю из кухни вон.
…
Вначале я сплю довольно крепко. Несколько часов в тренажерке убили меня и в принципе, похер, что сейчас вокруг происходит.
Но этот изматывающий детский плач все сильнее и сильнее врезается в сознание, пока я, наконец, не поднимаюсь с кровати и, натянув кое-как футболку со штанами, не спускаюсь и не подхожу к комнате Занозы.
На этот раз я не остаюсь стоять в дверях. Взлохмачиваю волосы, решительно толкаю дверь и вхожу.
Четвертый час ночи, а Ви, вместо того, чтобы сладко спать, ходит туда сюда с малышом на плече и пытается его укачать.
Почему он не спит?
