– Ты мне не босс.
– Я чертовски серьезен, Саманта. И уже говорил, что не позволю делать из своего дома убежище для воровки. Ни по какой причине.
Она долго смотрела на него. Очень долго. И поскольку уже сто раз перебрала варианты, неожиданно подумала, что теперь ей немного легче сделать то, на что решилась.
– Хорошо, – спокойно ответила она наконец.
– И что это значит?
– То и значит, что я не стану использовать твой дом в качестве убежища и базы для операций.
Рик зажмурился.
– Черт, – пробормотал он. – И ты уйдешь? Уйдешь просто так?
– Но ведь это ты предъявил ультиматум. И что мне прикажешь делать? Позволить, чтобы Мартина убили? Позволить, чтобы убили тебя? Не говоря уже обо мне. И не смей твердить, что я должна идти к копам, потому что сам знаешь, чем это кончится. Как только у меня будет чем торговаться, помимо намеков пары типов, которые не постесняются солгать родной матери, я смогу действовать… Но, чтобы знать наверняка, кого собираются ограбить Николас и его шайка, я должна выполнить его условия.
– И кого ты собралась грабить?
– Ту милую пожилую пару с засекреченным рецептом печенья. Ходжесы. Они живут на углу Западной Шестьдесят шестой и Коламбус-авеню. И у них есть пекинес по имени Паффи.
– Ты полчаса болтала с владельцами «Миссис Ходжес феймос кукиз», после чего решила вломиться к ним в дом. Как ты можешь?
– Не забывай, я воровка. Вот тебе и причина. Когда-то я делала это ради денег.
Он молча уставился на нее. И поскольку не взял назад свой ультиматум, она сделала вид, что мышцы не дрожат от горя и напряжения, и встала, чтобы взять хранившуюся под тумбочкой одежду. Сложила все на постели, подошла к шкафу и вытащила рюкзак. Эта серая, унылого вида вещь была с ней всегда и везде. Внутри хранилось все необходимое для повседневной жизни. Имея этот рюкзак, ей не придется ничего брать ни из этого дома, ни у Рика.
Что же касается оборудования, необходимого для кражи… она все позаимствует у Делроя.
Повесив рюкзак на плечо, она собрала одежду и направилась к двери. Переоденется внизу, где не будет чувствовать его упрямого, рассерженного взгляда. Впереди трудная работа, и просто необходимо сосредоточиться.
Сзади послышались шаги Рика. Но если она обернется, значит, непременно заплачет. Не нужно, чтобы он видел ее слезы. Черт возьми, она Сэм Джеллико, воровка, взломщица. Пусть думает о ней что угодно, но она делает все, чтобы защитить его, себя и Мартина.
Но тут рюкзак сдернули с ее плеча с такой силой, что Сэм пошатнулась.
– Эй! – крикнула она, оборачиваясь.
Рик стоял перед ней, плотно сжав губы. Глаза горели синим пламенем. Рука, сжимавшая ее рюкзак, слегка дрожала. Саманта рассеянно отметила, как побелели от напряжения костяшки его пальцев. Но тут он швырнул рюкзак на кровать.
– Я иду с тобой, – яростно прошипел он. – И даже не… даже не пробуй меня отговорить.
Саманта взвесила ситуацию. На чашах весов – то, что она должна сделать, против того, что хочет иметь. Решение должно было стать еще более трудным, но почему-то на сердце стало легче.
– Идем.
Глава 13
Суббота, 1.09
Очевидно, его вмешательство в работу Саманты вызвало куда больше трудностей, чем предвиделось. Рик стоял рядом с ней у стойки портье в вестибюле отеля «Манхэттен» и протягивал одну из кредитных карточек.
– Да, лучшее, что у вас есть.
– Значит, сьют
[5]
«Скайлайн» на тридцать пятом этаже. Тысяча сто долларов за ночь, – сообщил портье.
Либо он не знал, с кем имеет дело, либо понятия не имел, что отель продается. Ричард кивнул:
– Прекрасно. Мы устали и хотим немедленно подняться наверх.
– Да… мистер Аддисон.
– Лицо клерка вытянулось, стоило прочесть имя на пластиковой карточке.
– Видите ли… кухня уже закрыта, но если вам что-то понадобится, мы будем счастливы доста…
– Попрошу нас не беспокоить. Никаких телефонных звонков, никаких вторжений. И мы сами понесем наши вещи, – перебил Рик.
– Да, разумеется.
Портье дрожащими пальцами протянул магнитные карточки-ключи.
– Бесплатный континентальный завтрак – с семи часов в кафе «Парк». А также…
– Мы прочтем буклет, – перебила Саманта, схватив карточки и одновременно поднимая сумку. В лифте оба молчали Рик знал, что Саманта предпочла бы все сделать самостоятельно, и сознавал также, что ситуация полностью вышла из-под контроля. Но увязаться за ней – единственный способ быть в курсе происходящего.
Остановившись у нужного номера, она сунула в щель карточку и открыла дверь.
– Не закрывай, – пробормотала она и, взяв у него сумку, швырнула вместе со своей на кровать, после чего вернулась к двери и повесила на внешнюю ручку табличку «Не беспокоить»
– Почему не закрывать? – спросил он, когда они направились к служебному лифту.
– Некоторые отели учитывают, сколько раз открываются и закрываются двери в номерах люкс. Насколько им известно, мы пока что в номере.
– А как насчет камер?
– Только в лифтах. Но не в служебном. Гости на этом этаже тщательно оберегают свою личную жизнь.
– Значит, ты уже проделывала нечто подобное?
– Но не с компаньоном, – уточнила она, ступив в лифт и нажимая кнопку подвала.
Оттуда они выбрались через служебный выход на улицу. Прошагали квартал, после чего взяли такси. Все эти меры предосторожности были бы не обязательны, действуй она в одиночку. Просто выбралась бы из окна их дома и исчезла в ночи. Но по крайней мере Рик должен иметь правдоподобное алиби. Возможно, Вайтсрайг и полиция следили за ними по пути в отель, поэтому Рик объявил, что чувствует себя так, словно возглавляет парад.
Делрой жил недалеко от Сто тридцать третьей улицы, в многоквартирном доме, явно знававшем лучшие времена. Выйдя из машины, Рик подвинулся ближе к Саманте. Как бы он ни был зол, все равно не мог допустить, чтобы с ней что-то случилось.
– Перестань толкать меня, – пробормотала она, подходя прямо к шестой двери слева на первом этаже. Постучала сначала трижды, прислушалась, а потом еще дважды.
Дверь открылась, и на пороге возник Уолтер.
– Сэм, ты спятила, – проворчал он, отступая. – Нельзя же брать на дело новичка, да еще в занятую хату.
– Что такое «занятая хата»? – поинтересовался Ричард, изумленно воззрившись на входившего в гостиную черного великана.
– Это означает кражу со взломом, когда хозяева дома, – пояснила Саманта, подходя к человеку-горе.
