–Китайским?– удивилась Клавдия.
–Вообще-то военком немного ошибся,– разъяснил Ладожский.– Тогда я мог свободно говорить на маньчжурском диалекте. А в Китае официальным, общеразговорным языком является мандаринский диалект путунхуа. Его я начал изучать позже, как раз на службе, хотя на тот момент знания моего маньчжурского более чем хватало, ведь именно с этой провинцией и граничила на том участке Россия.
–Да вы кладезь достоинств, Матвей Андреевич,– подивилась наигранно преувеличенно Клавдия и спросила:– А что все-таки получилось с химией-то, а?
–Да нормально все с ней получилось,– посмеялся ее нетерпению Ладожский.– Отслужил два года и поступил в университет на специальность химика-технолога. Встали-таки мозги и пристрастия в правильный ряд во время работы на строительстве нефтяной отрасли. Вот там я точно понял, чем хочу заниматься. И ни разу не пожалел. После универа попал работать на интересное производство, по тому же нефтяному профилю, поучился на заочном по второй специальности и немного в аспирантуре, перешел работать на экспериментальное производство исследовательского института. Потом с друзьями открыли свое небольшое дело, на базе парочки моих разработок. Мне нравится, и я люблю то, чем занимаюсь.
–А чем ты занимаешься?– тут же спросила с живым любопытством Клавдия.
–Я…– начал было отвечать Матвей, но его перебил блимкнувший зуммер системы оповещения, предваривший объявление командира корабля о снижении высоты и подготовке к приземлению.
И следом за объявлением на верхней панели засветился значок, призывающий пристегнуть ремни безопасности.
–Как-то быстро,– удивилась Клавдия.
–Есть такая африканская пословица,– защелкивая свой ремень, сказал Ладожский.– Хочешь идти быстро– иди один, хочешь идти далеко– иди в компании с другом.
–Экий вы разносторонний, Матвей Андреевич, и ученый, и полиглот, да еще и африканские пословицы знаете,– проворчала Клавдия.
–Мне послышалось или это действительно сарказм?– приподняв удивленно брови, посмотрел на нее вопросительно Ладожский.
–Да нет, не послышалось,– покаянно вздохнув, призналась Клава,– это я просто вредничаю. Может, от усталости и недосыпа. Не знаю,– пожала она плечами.
Но прощения не попросила. И извиняться не стала.
А потому что! Как только он произнес слово «с другом», так тут же перед мысленным взором Клавдии, как перед Гамлетом тень его батюшки, нарисовалась в ее сознании «тень» ее бабушки Софьи Михайловны, произносящей своим назидательным, менторским тоном: «Что бы ты почувствовала, если бы это был просто дружеский жест с его стороны и ничего более?»
Вот то и почувствовала– совершенно неосознанно, мгновенно кольнувшую обидой мысль: «Только с другом? Типа ляля-тополя, дружеская поездочка с возможностью длительных бесед, ничем более не окрашенная?»
И отчитала себя мысленно, ужасно досадуя: «Так ты, печки твои, блин, лавочки, Клавдия Юрьевна, уже определись– тебя оскорбляет отсутствие мужского внимания и сексуальной заинтересованности или, наоборот, проявление таковой с его стороны? А то рефлексируешь тут как подросток, не пойми чего желая».
В общем, разозлилась она на себя конкретно, поэтому и не стала больше ни о чем спрашивать Матвея и разговаривать с ним до самой посадки, буркнув, что ей надо прочитать то, что она скачала себе в читалку. Уткнулась в телефон и, не видя ни одной буквы, ворчала на себя мысленно, делая вид, что увлечена чтением.
–Выбрала, что хотела посетить?– прерывая процесс самобичевания Клавдии, спросил Ладожский, указав подбородком на картинку у нее на смартфоне, фотографию монгольского национального исторического музея, на которой она «залипла» расфокусированным, не видящим ничего взглядом.
–Да, определилась.
Клава с удовольствием послала мысленные бурчания и упреки, в которые погрузилась, куда подальше и порадовалась, что успела проштудировать экскурсионный вопрос до отлета и даже составить план, которым и поделилась с Ладожским:
–Поскольку у нас всего два дня, а смотреть достопримечательности хочется не бегом и наскоком, я выбрала первым делом Дом-музей Рерихов, это обязательно, Храм-музей Чайджин-ламы, ну и, понятное дело, статую Чингисхана. Невозможно же слетать в Монголию и не поселфиться на фоне Чингисхана.
–По нынешним временам такой игнор можно смело приравнивать к преступлению,– согласился с ней, выдерживая самый серьезный вид, Матвей. Рассмеялся и спросил заботливо:– Действительно так устала, что загрузилась какими-то сложными мыслями?
–Настолько очевидно?
–Ты вздыхала, дула губы и куксилась,– перечислил Матвей признаки загруженности девушки неприятными размышлениями.
–Я не куксилась,– картинно возмутилась Клавдия.– Я никогда не куксюсь!
–Куксилась, куксилась,– уверил Матвей, подхватив предложенный Клавой игровой тон.– Еще как. Сопела недовольно и поджимала губы. И задумалась, а текст в смартфоне листала просто так.
–Ну ладно,– примирительно согласилась Клавдия,– признаю, проскочила неприятная мысль и пришлось ее обдумывать. И раз ты такой наблюдательный, то тебе предоставляется почетное право отвлечь меня от этой самой мысли. Так что давай, Матвей Андреевич, выскажи свое мнение по поводу выбранных мной к посещению достопримечательностей.
–Ну, Чингисхан в Цонжин-Болдоге– это фетиш, его желательно посетить, тем более если ты первый раз в стране. А вот со всем остальным, увы, вряд ли получится. Мы прилетаем поздно вечером, селимся в гостиницу, я забронировал нам номера. Но на следующий вечер мы с тобой уезжаем в другое место и вернемся только через сутки, ближе к ночи, чтобы на следующее утро уже улететь. Так что для посещения достопримечательностей у тебя всего один день. И не забывай, что разница во времени между Москвой и Улан-Батором пять часов вперед. Думаю, не спеша и с расстановкой ты сможешь только съездить к Чингисхану и вернуться в гостиницу. Поскольку это не просто поездка, а серьезное экскурсионное мероприятие. Сама дорога на машине в одну сторону займет часа два. Можно, конечно, сразу ехать к Чингисхану, но по пути к нему находится знаменитый природный парк Горхи-Тэрэлж, с удивительными скалами и открывающимися видами просторов. После посещения парка можно перекусить местными блюдами, а потом уж к Чингисхану. В результате поездка займет практически весь день. Еще следует учитывать тот факт, что в Улан-Баторе будет двенадцать дня, а в Москве только семь утра. И что-то подсказывает мне, что вряд ли ты проснешься раньше.
–Раньше не проснусь точно,– предупредила самым решительным образом Клавдия и спросила, немного расстроившись:– А как же Дом Рерихов? Мне очень хотелось ознакомиться с его экспозицией.
–Они работают до вечера, может, и успеешь посетить, тем более он находится в центре города, в пяти минутах ходьбы от нашей гостиницы. Ну а если не успеешь, сделаешь это в следующий приезд в Монголию.
–В следующий?– подивилась смелости данного предположения Клавдия.– Сильно сомневаюсь, что у меня получится приехать сюда еще раз.
