–Не слишком ли дешево за нашу бабушку?– шепнула я на ухо этому переговорщику.
–У меня в запасе еще экскурсия на соседний остров. Но попробую сойтись на десертах,– так же тихо ответил Костя.
–А если три десерта?– мгновенно включился в торг Кондрат.
–На каждого!– уточнила Даша.
–Сейчас понижу ставку до «без десерта».– Старший Арбенин, видимо, вспомнил, что его воспитывали по Макаренко, а не по добрым современным методикам, и сурово нахмурился.
–Папа, хотя бы котлеты заказывать не будешь?– Даша будто забыла, о чем изначально велся спор.
Она больше не смотрела на бабушку. А вместо мольбы на красивом детском лице светилась обида.
Наверное, лучшим выходом было поискать еще какое-нибудь уютное заведение. Благо на нашем острове их было больше десятка. Однако открыть рот, чтобы предложить эту гениальную идею, я не успела.
За соседний столик с фотоаппаратом в руках приземлился Войтенков, а на сцену в мятом костюме и с всклокоченными волосами вышел подозрительно знакомый певец.
–Солист Мариинского театра. Золотой баритон страны,– словно разговаривая сам с собой, гордо сообщил Валера.
–Сорожский?– Теперь и я вспомнила мужчину со сцены.
Звезда оперы. Кумир всех женщин от двадцати до бесконечности. Его автограф был заветной и несбыточной мечтой моей мамы. А уж то, что можно вот так наслаждаться редким голосом Сорожского в ресторане, никто из нас и представить не мог.
–Он самый.– Войтенков как-то странно крякнул.
–Его из мясорубки достали?– Арбенин задумчиво посмотрел на исполнителя.
–Его только десять минут назад доставили на остров.– Валера зыркнул в сторону пожилой пары.– Спецзаказ от Ромео.
–Ничего себе!– вырвалось у меня.
–Ага. Чуть в дороге не помер. Прямых рейсов на вечер не было, так его вначале до Шри-Ланки подкинули. Вроде как грузовым рейсом. А потом чартером сюда. Еле успели к ужину. Агент три раза звонил Магницкому, извинялся.
–Сурово.– Костя оттянул ворот своей футболки и уже совсем другим взглядом посмотрел на «золотой баритон страны».
–Мужику еще повезло! Дед вообще хотел, чтобы его с парашютом над нашим островом скинули. Так певец от этой новости прямо в самолете отключился. Пришлось медицинскую помощь оказывать и транспортировать груз дальше. До Цейлона.
–И это все ради нашей Аделаиды Генриховны?– с придыханием, будто говорю о монаршей особе, уточнила я.
–Если верить организаторам, он для бабки тако-ое приготовил…– Валера повернулся к сцене.
Там как раз погасли все огни, кроме свечей на полу.
–Впрочем, сами сейчас увидите. Главное, челюсти громко не роняйте.
* * *
Как выяснилось уже через пару минут, про челюсти Валера не шутил. Ужин пришлось заказывать в темноте и шепотом, а есть – фактически на ощупь.
Однако у нас и мысли не возникло ругаться с персоналом. Если бы повар вместо пиццы приготовил чебуреки, а вместо цезаря замешал оливье, никто бы и не заметил. Все, стараясь не моргать, глазели лишь на сцену. А там…
Несмотря на помятый вид, певец все же пришел в себя. Бочком, словно боялся, что в него сейчас что-то полетит, он прошел к центру сцены. Затравленно оглянулся.
Не представляю, чего он опасался. Но как только грянула музыка, Сорожский преобразился. Вместо паники лицо стало излучать спокойствие. Блондинистая шевелюра будто сама собой улеглась в прическу, и с пухлых губ полилась песня.
После первого куплета в зале стихли все звуки. После второго – окна открылись нараспашку и от ресторана до пляжа вспыхнула целая посадочная полоса из факелов. А после третьего – где-то вдалеке во всю силу голосовых связок завыла собака.
–Мощно!– Даже Арбенин не смог остаться равнодушным.
–Папа, а мы не оглохнем?– Двойня сдвинула стулья к отцу и нахохлилась.
–Оклемался-таки малахольный!– с усмешкой произнес Войтенков.
Мне, наверное, тоже нужно было что-то сказать – выразить эмоции. Но с открытым ртом удалось выдавить рассеянное «А-а-ах!» ивсплеснуть руками.
Впрочем, я была не одинока. Аделаида Генриховна, к которой спустился певец, тоже ахнула. В сиянии свечей я заметила удивление на ее лице, едва заметную улыбку и один очень доверительный жест. Словно хотела поделиться своим восторгом, бабушка протянула руку сидящему рядом Магницкому. И их пальцы переплелись.
Мелочь, однако я расчувствовалась как в финале «Титаника». Переносицу обожгло болью. Глаза стали влажными. Осталось лишь, чтобы кто-то утонул или замерз.
Как вскоре оказалось, жертву не пришлось ждать долго. Не успел певец перевести дух перед следующей песней, Магницкий встал из-за стола и жестом пригласил Генриховну на танец.
Что танцпола в ресторане нет, олигарх будто и не заметил. Выжидательный взгляд был направлен только на одну женщину. Пальцы стариков словно играли в какую-то затейливую игру. А когда наша бабушка соизволила подняться, три ближайших столика магическим образом растворились в воздухе.
Дальше я не дышала.
Фильмы померкли. Книги забылись. Выступления профессиональных танцоров, которые я видела несколько раз на питерских турнирах, больше не казались волшебными.
Волшебство превращалось в реальность прямо сейчас. Под старинный романс в исполнении лучшего баритона страны. На небольшом пятачке банкетного зала. И не чемпионами, не мастерами спорта, а двумя пожилыми людьми, которые двигались так плавно и синхронно, словно репетировали свой танец все прошедшие годы.
Делали неспешные, мягкие шаги по паркету.
Осторожно кружились.
Будто рассказывали целую историю, танцевали взглядами и мимикой.
Генриховна играла партию гордой, но временами слабой женщины. Магницкий – роль смелого тореадора, который не боится ничего на свете и при этом ни секунды не может прожить без своей женщины.
Это было так чувственно и нежно, что равнодушных не осталось совсем.
Дети, раскрыв рты, наблюдали за старшим поколением. Дамочки по соседству промакивали салфетками уголки глаз. И даже суетливые официанты на время прекратили забеги между столиками.
–Да-а, школа КГБ – это сила!– Войтенков сунул в зубы зубочистку и восхищенно цокнул.– Сейчас так уже не готовят,– авторитетно сообщил он.
–Судя по всему, Суворовское училище деда тоже оставило нехилый след,– дополнил Костя.
–Их словно из одного металла отливали,– наконец смогла хоть что-то произнести я.
–Ну…– Костя посмотрел на Валеру. Тот на своего босса.– Начинали они примерно в одно время. И крутились примерно в одинаковых кругах. Возле кормушки.– Арбенин проследил за последним движением Магницкого, эффектной поддержкой, и потянулся за водой.
