Хрипы и проклятия только подстегивали стараться лучше. Лишали стыда.
А пальцы, которые становились то жесткими, то нежными, сводили с ума.
Я не знала, о чем думает этот мужчина. Не представляла, что чувствует.
Сбоило от редких ласковых прикосновений и твердости во рту. Но закончить и хоть что-то понять, Денис не позволил.
— Всё! На этом хватит! Дальше я сам. — Он достал член из моего рта и резко подхватил меня на руки. — Еще раз попрошу минет, шли меня лесом!
Решительно понес куда-то по коридору.
— Не понравилось? — Это был самый глупый вопрос, который я могла задать.
Самой не верилось. Еще несколько минут назад убивалась, что придется встать перед Денисом на колени. Волновалась из-за своей неопытности. А сейчас готова была обидеться. Как ребенок, которого не похвалили за старания.
— Понравилось! — Денис ногой толкнул дверь и внес меня в огромную светлую спальню. — Настолько понравилось, что вспомнил, как сам тебя всему учил!
— Прости, если не смогла удивить ничем новым.
Мне так сильно захотелось ударить его, что не смогла сдержаться. Пихнула что было силы в грудь. Но этот мерзавец словно и не заметил. Вместо того чтобы хоть как-то отреагировать, положил меня на кровать. Сдернул с себя оставшуюся одежду и навис сверху.
— Не знаю, как он тебя трахал, но ты словно девочка, — выдохнул со злостью, спускаясь губами к груди.
— Прости... — застонала я, когда зубы обхватили чувствительную вершину. — Прости... —Задрожала, когда Денис вошел в меня сразу двумя пальцами.
От этой грубоватой ласки начхать стало на упоминание Славы. Начхать, что Денис обо мне думает.
Не представляла, что умею так быстро заводиться. По телу словно ток пустили. Как в знаменитом эксперименте с мышкой — сразу в центр удовольствия.
— Крышу от тебя рвет. Понятно?! — Заменив пальцы членом, Шахов начал так быстро в меня вколачиваться, что пришлось ухватиться за изголовье кровати. — А эти бирюльки...
Он уставился на колье. То подпрыгивало от каждого толчка, как и моя грудь. Блестело при свете луны как ведьминский амулет.
— Не нравятся — выкинь! — прорычал, целуя в губы. — Мне даром не нужно подкупать тебя. Ты уже подо мной.
— Тогда зачем?..
Я уже совсем ничего не соображала. Бедра двигались навстречу члену Дениса. Внизу живота закручивалась тугая пружина. Удовольствие зудело на кончиках пальцев. Оно вдребезги ломало образ несчастной жертвы.
Перевернулось все. Неясно было, кто здесь платит по счетам, а кто получает удовольствие. Забылись обиды.
— Не хочу видеть эти камни на ком-то другом. — Денис закинул мои ноги к себе на плечи. — Воротит от этой мысли, — прохрипел будто раненый зверь. И ускорился.
Жестко
Резко.
Своими словами вынося меня за грань сильнее, чем мощными толчками и злыми поцелуями. Перемалывая все мысли и чувства. В труху. В пыль.
Глава 16
Елена
Утром меня накрыло ощущением дежавю.
Тело приятно ныло. От тяжелой ладони, неторопливо гладящей поясницу, по коже туда-сюда носились стада мурашек. Аромат секса, которым пропиталось все насквозь, напоминал о сладких мгновениях ночи. А жар от лежащего рядом мужчины согревал лучше, чем одеяло.
От него можно было даже избавиться. Вместо того чтобы укрываться, подкатиться под горячий бок. Подтянуть мужскую ладонь ближе — к груди. И забыться, как забывалась в темноте.
Настоящее искушение. Совсем не безумное для женщины, которая несколько лет блюла строжайший целибат. И еще больший срок не получала от близости с мужчиной никакого удовольствия.
С непривычки даже стандартная утренняя растерянность не включалась. Вроде бы все закончилось. До следующего вечера я была свободна. Беги хоть сейчас!
А я все медлила.
Притворялась спящей. Кусала губы, пытаясь сдержать стоны от ленивой ласки Дениса. Старалась запомнить эти ощущения, сама до конца не понимая зачем.
Греться потом воспоминаниями? Это больно! Собирать себя по кусочкам после такого «обогрева» гораздо труднее, чем не вспоминать вообще.
Попытаться продлить ночь? Вряд ли такое было возможно. Даже в прошлом Денис постоянно спешил. Его вечно кто-то ждал. А дела горели.
Шансов на то, что нынешний успешный бизнесмен Денис Шахов стал свободнее, не было совсем. Ни для невесты, о которой я старалась не думать. Ни для временной любовницы.
Лучше было покончить с этим сладким мазохизмом и подняться. Безопаснее! Но я все равно не решалась.
Лежала. Изо всех сил старалась контролировать дыхание, не вздрагивать. От легкой боли между ног уголки губ сами разъезжались в стороны. И в голове царил бардак.
Как в прошлом. Точь-в-точь как в одно летнее утро, когда я впервые проснулась в постели с любимым.
Проснулась... женщиной.
Пожалуй, только я со своей убогой удачей могла умудриться продать себя тому, кто когда-то был для меня всем. Это не тянуло даже на иронию судьбы. Больше — на какой-то кривой бумеранг.
Его давным-давно бросили. Оплакали из-за того, что не вернулся. Выстроили и разрушили целый город, на месте, где когда-то играли. А потом бумеранг прилетел и сам лег в руку. Тоже потрепанный и огрубевший до неузнаваемости.
— У меня дела. Но, если хочешь, можешь и дальше притворяться спящей. Охрана тебя выпустит. — Горячая мужская ладонь последний раз погладила мою поясницу, и матрас легонько качнулся.
Знала, что не смогу остановить время, но все равно расстроилась. Необъяснимая женская логика!
— И давно ты понял? — Я подтянула одеяло к груди и, закутавшись, села.
— Не буду тебя расстраивать.
Денис на мгновение обернулся. Посмотрел нечитаемым взглядом. И пошел дальше. Безумно красивый в этом своем костюме Адама. Высокий, сильный. Как модель с рекламы нижнего белья. Только обнаженный.
— Тогда спасибо.
За ночь я смущалась и краснела столько раз, что, кажется, успела разучиться. Вместо жара у щек — разлилось совсем другое тепло. Гораздо ниже. Там, где от трения за ночь все стало слишком чувствительным и нежным.
— Мы немного перестарались этой ночью. Если тебе нужно в аптеку, скажи водителю, он заедет по пути. — Денис вошел в ванную комнату, но дверь оставил открытой.
— Немного — это слабо сказано, — прошептала я себе под нос, улыбаясь непривычной заботе.
— Ты что-то спросила? — донеслось сквозь шум воды.
— Сказала, что ты зря беспокоишься. Со мной всё в порядке!
Одеяло упало на кровать, и я все же поднялась. На нетвердых ногах дошла до высокого кресла в углу. Подхватила свою одежду и начала одеваться.
