–Я же не стану тебе врать, Чарли. Говорил.
–Нет.
Молчание.
–Интересно, откуда это взялось бы.
Молчание.
–Тебе плохо, Чарли?
–Нет, все в порядке.
–Может, тебе сегодня стоит остаться дома?
–Я не могу. Я должен продвинуться вПартии.
Молчание.
–И я люблю тебя, Бренда. Клянусь Богом.
–Иногда мне кажется, что ты за чем-то гонишься.
–Мне пора. Разбужу тебя, когда вернусь.
Две недели спустя, когда Нокс на сборочном конвейере вставлял прямоугольные зеленые блоки в соответствующие пазы на желтом шасси, к нему с поздравлениями подошел Старший Мастер.
–Слышал, пару недель назад ты завалил своего первого,– сказал он. Махнул рукой соседнему сборщику, чтобы тот на время подменил Нокса.– Говорят, ты действовал молодцом. Так держать, Нокс!
Нокс робко улыбнулся. Он так и не научился принимать похвалы.
–Спасибо, мистер Хэйл.
Из громкоговорителей неслись марши Сузы в исполнении оркестра Овального Кабинета. Музыка текла над лентой конвейера, иНокс заметил, что отвечает ей в ритм.
–Нокс,– сказал Хэйл,– пойдем-ка со мной. Надо поговорить.
Нокс расстегнул ремни и выскользнул из фиксатора. И проследовал за начальником в угол цеха, где штабелями хранились блоки, готовые к загрузке на конвейер.
–Ты знаешь того парня, что работает через два человека справа от тебя?– спросил Хэйл. Он внимательно, очень внимательно смотрел на Нокса.
Нокс почувствовал, что ответить надо правильно и четко.
–Квинта?
–Ты хотел сказать «Квинтану»?
Хэйл выпалил это так резко, что Нокс даже не успел ответить: да, знаю, говорил с ним пару раз, вроде, нормальный парень. Но он не успел этого сказать, иХэйл явно ждал какого-то ответа.
–Он что, имя поменял?
Начальник многозначительно кивнул.
–О,– негромко произнес Нокс. Он оглядывался вокруг, словно пытаясь сориентироваться в ситуации.
–Ты когда-нибудь слышал, чтобы он говорил что-нибудь…– Хэйл не закончил фразу, но интонация указывала, куда он клонит.
–Что-нибудь… Что?
–Ну, что-нибудь… странное. Нежелательное, ты же понимаешь, о чем я?
Внезапно до Нокса дошло, что имел в виду Хэйл.
–Я с ним особо и не разговариваю. Держусь сам по себе.
Хэйл не унимался:
–Но ты же с ним разговаривал? И он говорил всякое разное, верно?
У Нокса голова пошла кругом.
–Да не особо, просто…
–Просто что?
–Разок о скорости конвейера, вот и все.
–И когда это было?
–О черт, мистер Хэйл, я не пом…
–Может, месяц назад, когда линия была перегружена блоками, и ее пришлось остановить на час?
–Ну… я не знаю наверняка, но может быть.
–Постарайся вспомнить, Нокс. Мы же не хотим обвинить человека просто на основании догадки.– Старший буравил Нокса взглядом.
Обвинение. Это слово пламенем вспыхнуло в мозгу Нокса. Но если Хэйл задает эти вопросы – аХэйл был вПартии лейтенантом – на то должны быть причины. Нокс лихорадочно соображал. Квинт.
Поправка: Квинтана. Человек не меняет фамилию, если ему нечего скрывать. «Квинтана». Явно иностранная фамилия. Похоже, латинос. И да, Квинт…ана говорил о том, что конвейер двигался слишком быстро, и что никакого смысла в их работе не было, собирать блоки и снова разбирать их, это было на той самой неделе, когда случился затор, теперь Нокс был в этом уверен. И чем больше он обо всем этом думал, тем яснее для него становилось, что Квинтана вовсе не тот, за кого себя выдает. Эти маленькие глазки. И то, как он сучил руками, собирая блоки.
–Уверен.
–Нокс,– сказал Хэйл, хищно улыбаясь,– теперь ты не просто пассивный партиец. Ты выявил врага. Как-нибудь вечерком загляни ко мне в офис.
Нокс вернулся на свое место, пристегнулся и включился в ритм работы. И сэтого момента он непрестанно поглядывал на Квинтану.
И когда лента конвейера дернулась и затормозилась, Нокс сразу же повернулся направо. Квинтана. Перед ним громоздилась куча блоков, иКвинтана рукой пытался забить зеленый блок в бракованное отверстие. Так и есть. Квинтана саботажник.
Кто-то закричал:
–Держите его!
Нокс мгновенно расстегнул ремни и выскочил из фиксатора.
Может быть, из-за разговора сХэйлом он был начеку. Остальные толпились вокруг конвейера, вертя головами и пытаясь понять, кого надо было «держать». АНокс знал. Рядом со своим местом он увидел грузовую тележку, которой прежде не было,– но теперь она была, здесь, рядом – должно быть, кто-то вопреки правилам оставил ее. Он выдернул стальной прут, служивший тормозом. Три шага, три размашистых шага, и он уже стоит над Квинтаной, отчаянно пытавшимся разобрать завал.
Нокс бил от бедра. Стальной прут ударил Квинтану по плечам, и он повалился на ленту конвейера лицом вверх. Он изворачивался, прикрывая голову ладонями, аНокс размахнулся снова.
Прут угодил по горлу Квинтаны, иНокс услышал, как хрустнули позвонки. Тут подоспели и другие, оттащив Квинтану от его места.
Его начали избивать, и собравшиеся сзади расталкивали стоящих впереди, чтобы каждый получил свой шанс, но в центре всего был он, Нокс. Со стальным прутом в руках он стоял над саботажником, вонючим мексикашкой, широко расставив ноги и изогнувшись назад, с напряженными мышцами живота и крепко сжимая прут обеими руками. Он бил снова и снова, и размозжил череп Квинтаны; звук был такой, словно дохлую рыбу швырнули на мраморный прилавок.
Потом Нокс отбросил стальной прут в сторону и обвел всех взглядом.
–Он больше не сможет нам вредить. Давайте, за работу!
Когда Нокс пристегивался к фиксатору, он снова осмотрелся. Мистер Хэйл улыбался и смотрел на Нокса с нескрываемой гордостью. Хэйл подмигнул Ноксу и двумя пальцами показал ему знак победы – V.Чарли Нокс. Мужчина. Который.
Лежит и видит сны.
Ему снится, что люди в черном пришли за ним. Стоп. Они не люди. Нет, люди. Нет.
Чарли Нокс не может сказать, люди они или нет.
Он думает (во сне), что они люди, но походка у них не такая, как у людей. Какие-то чужие, нечеловеческие движения – как ящерица: бросок, стоп, еще бросок,– как курица, вприпрыжку: выпад, стоп, выпад, чужие – конечности у них изогнуты неправильно. Но это люди. Нет. Должны быть людьми.
Нет. Безусловно нет.
–Чарли!
Молчание.
–Чарли, проснись, ты плачешь!
