–Но вы полностью расторгли договоренность с домом Тетимада, хотя, насколько нам известно, переговоры близились к завершению.
–А вы доверяете своим источникам, Лантевель?– спросил Пашавар, иЛантевель пожал плечами.
–Так или иначе, ваша светлость, нам кажется, что это несколько поспешное решение. Вам придется все начинать сначала, и, скорее всего, вы окажетесь в менее выгодном положении.
–Мы не видим ничего выгодного в нашем нынешнем положении. Кроме того, наша сестра не желает выходить замуж.
Заметив, что присутствующие насторожились, Майя проклял вино и свою несдержанность.
–Для женщины из благородной семьи,– сурово сказала осмеррем Пашаваран,– брак не имеет ничего общего с желаниями. Эрцгерцогине это известно.
–Нашей матушке это тоже было известно,– сказал Майя.– Мы принудили нашу будущую супругу к браку, и мы считаем, что этого достаточно.
–Вам следовало бы выбрать девушку из семьи, которая строго придерживается традиций,– заметила осмеррем Пашаваран.– У девиц Кередада головы набиты такими же нелепыми идеями, как у вашей сестры.
–Мы не находим взгляды нашей сестры нелепыми,– возразил Майя. Он сделал глубокий вдох и постарался подавить приступ гнева, от которого закружилась голова. Осмеррем Пашаваран, казалось, не обратила внимания на выражение его лица, но он заметил, что напугал меррем Ортемо.
–Возможно, вы считаете, что брак – это единственное, на что годны женщины, но мы не можем с этим согласиться.
–Сложный вопрос,– сказал Лантевель.– Как и вопрос о том, что делать женщине, не сумевшей по каким-либо причинам найти себе мужа.
И он взглянул на племянницу.
Дач’осмин Лантевин заметила:
–Нелегко найти себе занятие, когда тебя учили только воспитывать детей, а детей у тебя нет.
–У каждой женщины есть обязанности,– резко произнесла осмеррем Пашаваран. Кончики ее ушей порозовели, иМайя подумал, что она все-таки не хотела задевать больное место семьи Лантевада.
–Но в чем они заключаются?– продолжала дач’осмин Лантевин.– Разве женщины не должны найти применение своим способностям и талантам, даже если они не состоят исключительно в воспитании детей?
–Мы не знали, что вы придерживаетесь передовых взглядов,– ответила осмеррем Пашаваран таким тоном, словно словосочетание «передовые взгляды» было ужаснейшим из оскорблений.
–У нас было достаточно времени для того, чтобы обдумать эту проблему,– заметила дач’осмин Лантевин.
Было ясно, что она не собиралась сдаваться, иМайя вздохнул с облегчением, когда разговор перешел на нейтральную тему.
Последовала очередная перемена блюд – слуги подали пирог с пряностями изАнвернеля. Некоторое время гости молча наслаждались десертом, иМайя наконец осмелился поднять тему моста. Как он и ожидал, Пашавар сразу же объявил мост ерундой, но он совершенно не ожидал услышать, что лорд назовет его «нелепой фантазией Варенечибеля, от которой не будет толку и которая сожрет целое состояние».
–Мы не знали, что наш отец интересовался сооружением моста.
–О да,– подтвердил Лантевель.– Он считал, что, если не найдется способа объединить восток и запад, Этувераз снова расколется на две части. Вероятно, он видел, что без моста Истанда’арта всегда будет слабым местом империи.
–Верно,– отозвался Пашавар,– но это не оправдание тому, чтобы поощрять всяких сумасшедших изобретателей.
–Мы разговаривали с представителем Гильдии Часовщиков,– сказал Майя.– Мы не считаем его сумасшедшим.
–Ах, вот как?– усмехнулся Пашавар, иМайя приготовился к выговору. НоПашавар вовсе не злился.– Мы думали, что вы слишком строго соблюдаете правила для того, чтобы стать хорошим правителем – парадокс, видите ли,– но, возможно, мы ошиблись.
–Вы же Свидетель отВерховного Суда!– возразил Майя, и все рассмеялись.
–Мы сказали правила, а незаконы,– едко заметил Пашавар.– Между этими понятиями есть существенная разница, ваша светлость. Император, который нарушает законы, безумен и опасен для империи, но император, который никогда не нарушает правил, ничем не лучше, потому что он не видит, когда необходимо изменить закон.
–Ясно,– кивнул Майя, хотя вовсе не было уверен в том, что правильно понял слова лорда.
–Но мы ни вкоем случае не одобряем это как привычку,– добавил лорд Пашавар.
–Очень вредная привычка,– намеренно серьезным тоном заметил Майя, и гости снова рассмеялись.
–Итак,– заговорил Пашавар,– вы беседовали с часовщиком. Мы полагаем, вы желаете, чтобы часовщик предстал перед Кораджасом.
–Да,– подтвердил Майя.
–И вы хотели бы, чтобы мы не препятствовали этому.
–Именно.
–Выпейте бренди, Пашавар,– предложил Лантевель.– Тогда вам будет легче проглотить свои возражения.
–Если бы ваш бренди не был таким восхитительным, Лантевель,– ответил Пашавар,– мы бы отказались из принципа.– И, обращаясь кМайе, он сказал:– Это не меняет нашего мнения.
–Разумеется.
–И не меняет того, как мы будем голосовать, и какой совет вам дадим.
–Мы не ждем этого от вас. Мы просто хотим, чтобы часовщиков выслушали. Это всего лишь справедливо.
–Хм-м…– пробормотал Пашавар, обращаясь к своему бокалу бренди, иМайя решил, что лорд капитулировал.
И действительно, во время следующего заседания Кораджаса, когда он набрался храбрости и заговорил оГильдии Часовщиков и постройке моста, Пашавар не стал возражать, и советники согласились выслушать авторов проекта. Не все проголосовали «за», ноМайя этого и неждал. Главным было то, что без поддержки Пашавара Бромар не смог устроить веклеведжек, о котором говорила меррем Халеджо.
Несмотря на это достижение, в целом день оказался не слишком удачным. Во-первых, потребовалось надавить наЧавара, после чего тот признал, что расследование гибели «Мудрости Чохаро» снова застопорилось.
–Им просто нужно больше времени, ваша светлость,– процедил Чавар, иМайя подумал, что откровенность дается ему с трудом.
Потом уМайи состоялся разговор с лордом Бромаром, который ни кчему не привел и лишь укрепил Майю во мнении, что Бромар – идиот. А также, без сомнения, подтвердил мнение Бромара об императоре как о безумце. Он не желал даже рассматривать вопрос о мирном договоре с наджморхатверас. Когда Майя упомянул о том, что крепость Анмур’тэйлейан построена на месте упокоения варваров, на лице Бромара появилось странное бессмысленное выражение. Видимо, лорд не мог понять, почему Майя счел этот факт огорчительным и вообще имеющим какое бы то нибыло значение. Идея переговоров с наджморхатверас даже не дошла доКораджаса, который лишь высмеял бы ее.
В тот вечер Майя вернулся вАлкетмерет усталым и раздраженным, напоминая себе о том, что он, по крайней мере, добился приема для часовщиков. Мер Халедж и меррем Халеджо будут довольны, решил он. Он не знал, будет ли довольна мин Вечин, и нехотел этого знать. Он старался не думать о ней.
