Почему же она не сделала этого?
Ответ был пугающе прост: потому что он уже завладел всеми ее чувствами и мыслями.
Но теперь, когда разобралась в самой себе, она не должна забывать, каким коварным бывает физическое влечение. Вечером надо расстаться с Эндрю Штормом навсегда. Приняв такое важное решение, Бэл предпочла отогнать от себя все тревоги, чтобы насладиться остатком дня и красотами Рима.
Осмотрев величественные, но заросшие травой развалины Форума, они направились к Колизею, где снаружи полукругом расположились туристические автобусы и лотки с цветами, а рядом с ними – несколько запряженных лошадьми повозок.
– Предлагаю до следующего объекта домчать в кабриолете, – сказал Эндрю.
Черные коляски были отполированы до блеска, колеса и оси выкрашены в ярко-красный цвет, а на конях красовались соломенные шляпки с прорезями для ушей. Бэл не без удовольствия отметила, что все лошадки выглядят в меру упитанными и ухоженными. Она собралась поделиться этим с Эндрю, как вдруг заметила, что он куда-то исчез. Но не прошло и секунды, как он появился и, запечатлев на ее губах легкий поцелуй, вручил ей изысканной формы розу.
Потом усадил ее в кабриолет и дал указания кучеру.
Они помчались галопом почти наперегонки с автобусом, но потом перешли на быструю рысь.
Решив отвлечься от мыслей о перспективе неминуемой смерти, она вновь задумалась о своем спутнике.
Эндрю купил ей розу, значит, он романтик, каковым никогда не был Родерик. Видимо, уверенность в себе позволяет ему не бояться насмешек.
Бэл сосредоточилась на обозрении искусно сделанных мраморных колонн и ступеней, окружавших памятник Виктору Эммануилу.
– Римляне называют его «свадебный пирог», – сообщил Эндрю.
Доехав до почти разрушенного и заросшего сорняками дворца Тиберия, Эндрю расплатился с возничим, прибавив щедрые чаевые, и помог ей спуститься.
– Готова осматривать достопримечательности пешком?
– С удовольствием разомну ноги.
Он кивнул в знак согласия.
– Если начнешь уставать, то поймаем такси на обратном пути.
Остаток дня показался ей калейдоскопом удивительных красок, картин и звуков. Было уже почти половина седьмого, когда они добрались до знаменитой виа Венето
[3]
и прошли по ней до Виллы Боргезе, чтобы прогуляться по этому самому большому парку Рима. Солнце все еще светило, но уже не было таким палящим, как днем. Прохладный вечерний ветерок шелестел листьями и распространял острый смолистый аромат хвойных деревьев.
В глубине парка, вдали от пересекавших его дорог, было на редкость спокойно. Они шли целых несколько минут, прежде чем им попались прохожие – женщина и малыш, игравший сам с собой в футбол ярко-красным мячиком. Споткнувшись на каком-то ухабе, он растянулся и заревел от боли. Мать не успела и пошевелиться, как Эндрю подхватил ребенка и, опустившись на колени, начал его успокаивать. К тому времени, когда женщина подошла к ним, слезы мальчика уже высохли, а сам он доверительно сообщал Эндрю, что, когда вырастет, обязательно станет футболистом.
Когда они продолжили прогулку, Бэл украдкой взглянула на своего спутника. Она и представить себе не могла, что этот человек может быть таким добрым с детьми.
– Проголодалась? – поинтересовался он, перехватив ее взгляд.
– Как волк, – радостно подтвердила она.
– Тогда мы поужинаем прямо сейчас, а потом у нас останется время, и я смогу показать тебе ночной Рим, прежде чем доставить тебя домой.
Слова «доставить тебя домой» почему-то показались ей подозрительными, но пререкаться она не стала, а только заметила:
– Но я неподходяще одета для ужина.
– Для меня ты выглядишь отлично.
Вместо того чтобы повернуть в сторону виа Венето с ее многочисленными ресторанами, Эндрю продолжал углубляться в парк. Заметив ее недоумение, он пояснил:
– Если мы пойдем этой дорогой, то нам легче будет поймать такси.
– А-а… но куда мы все-таки направляемся? – полюбопытствовала она.
Он назвал богатый и престижный район за парком Боргезе.
Немного смутившись, Бэл проговорила:
– Но мне казалось, что там в основном частные резиденции.
– Так и есть, но еще там расположены лучшие в Риме отели и рестораны, несколько магазинчиков и бутиков, а также самое лучшее в городе кафе-мороженое… – Говоря это, он остановил проезжавшее по противоположной полосе такси, усадил Бэл и, дав водителю адрес, которого она не расслышала, плюхнулся рядом с ней.
На сей раз, наученная горьким опытом, она почти вжалась в дверцу со своей стороны, чтобы между ними осталось достаточное расстояние.
Он насмешливо приподнял темную бровь.
– Уверена, что тебе не тесно?
Она ответила как можно спокойнее:
– Все в порядке, спасибо.
Словно в наказание, он вытянул руку, лежавшую на подголовнике, и коснулся кончиками пальцев ее затылка. Все тело Бэл сосредоточилось на этом легком, но чувственном прикосновении и пребывало в этом состоянии до конца их путешествия, пока машина не остановилась около высоких чугунных ворот. Эндрю открыл дверцу и помог ей выйти.
Стоя на булыжной мостовой, она оглядела тихую, укрытую сенью деревьев улицу со старинными особняками. Заплатив таксисту, который, похоже, совсем не спешил уезжать, Эндрю взял Бэл под руку. Открыв узорчатые ворота, он ввел ее в роскошный сад с фонтаном. Сквозь темно-зеленый лавр и ароматные миртовые деревья виднелся дом. Стены с асимметричными окнами были покрыты желто-коричневой штукатуркой. А крыша, украшенная башенками и куполами, крепилась под необычным углом. Два балкона на втором этаже, закрытые причудливыми решетками, поддерживались снизу витиеватыми колоннами.
– Это вилла Дольче, – проинформировал ее Эндрю.
Осматривая ее как зачарованная, Бэл воскликнула:
– Снаружи она просто восхитительна!
– Надеюсь, внутри тебе тоже понравится.
Он открыл тяжелую дверь, но Бэл с подозрением замешкалась на пороге:
– Это больше похоже на частный дом, чем на ресторан.
– Это и есть частный дом.
Только тут ее осенило:
– Твой!
Несмотря на слетевшее с губ обвинение, Бэл знала, что ошибается. Его дом должен быть выдержан в строго функциональном стиле. Оригинальная, причудливая и совершенно очаровательная вилла никак не могла принадлежать такому прагматику, как Эндрю.
Но он не собирался отрицать ее догадку, заметив только:
