Конюхи, отмеченные нефритовыми кольцами клана Офиншталайир, принялись ухаживать за лошадьми и приветствовать гостей. Перра радушно ответила, но вежливо дала понять, что у нее нет времени на болтовню.
—Полагаю, я могу пока остаться здесь,— сказал Кхорин, когда все спешились.
—Пожалуйста, пойдемте с нами,— попросила Перра.— Вы были в самой гуще событий, как и Медраш с Баласаром. Покоритель может захотеть расспросить вас.
—Как пожелаете,— ответил он.
Посол повела троих воинов мимо конюшен в склады амуниции, пахнувшей кожей и маслом, которое делало ее гибкой.
—Поскольку мы спешим, я доверю вам троим секрет моего клана. Маленький, но я надеюсь, что вы сохраните его,— используя кончик когтя, она нарисовала прямоугольный треугольник на пустой части стены.
Казалось, мир вспыхнул и покосился, а затем они уже стояли в другой комнате. Кхорин понял, что магия перенесла их в пространстве. Вверх, в пирамиду, как он полагал.
Они зашагали через богато обставленное поместье, где прочие драконорожденные с нефритовыми кольцами приветствовали Перру с еще большим удивлением. Как и до этого, она не позволила никому задержать ее дольше, чем на минуту или две, попрощавшись с последним из доброжелателей, посол проскочила между часовыми в проход к оживленной улице.
Она в свою очередь вела к площади, атриуму, который поднимался от пола пирамиды до самой ее верхушки, где висели огромные летучие мыши, завернутые в собственные крылья. Узкий мост петлял между ними, давая понять, что животные были не вредителями, а ездовыми животными, которых Кхорин и видел парящими в небе снаружи.
Бесчисленные балконы выступали из стен, а на полу — к удивлению дворфа — стояли клумбы цветущих растений, которые наполняли воздух ароматом свежести. Очевидно, волшебный свет, освещавший пространство, питал их не хуже солнечного.
—Успеешь еще поглазеть,— буркнул Медраш. Затем, вероятно, осознав, как грубо это прозвучало, он смягчил тон.— Я понимаю твой интерес. Я вел себе так же, когда впервые попал в Лутчек. Мы с Баласаром проведем тебе экскурсию позже.
Они проследовали дальше к секции покоев, которые, исходя из их вместительности, общего великолепия, кучи охранников и шумной прислуги, подсказали Кхорину, что это и есть резиденция правителя. Перра переговорила с должностным лицом, поспешно удалившимся прочь и вскоре вернувшимся назад, после чего он провел гостей в зал для приемов.
Первым, что заметил дворф — зал тимантерского монарха, как и у Шалы Каранок, восхваляет войну. Но здесь место скульптур занимали стенды с доспехами, а потрескавшиеся, выцветшие фрески изображали героическую борьбу с драконами. Также на стенах в качестве трофеев висели головы змеев и старые пожелтевшие когти размером с короткий меч.
Тархан был самым крупным драконорожденным из всех, что Кхорину удалось повидать, с огромным мечом, покоящимся в его руках и служившим символом власти. Квадратные кусочки золота, словно слезы, усеивали его зеленую кожу под глазами.
—Перра!— прогремел он.— Как это понимать?
Перра, Медраш и Баласар поклонились, разведя руки в стороны. Кхорин повторил приветствие так хорошо, как смог.
—Герой Войны изгнала нас из Чессенты,— ответила посол.— Я беру на себя всю ответственность.
Тархан хмыкнул.
—Прежде чем начнем искать виновных, возможно, тебе стоит объяснить, как именно это произошло.
—Да, ваше величество.
Перра пересказала ему всю историю так четко и лаконично, насколько, по мнению Кхорина, тот кавардак вообще было возможно передать.
Когда она закончила, глаза Тархана переключились на Кхорина. В них было видно любопытство и расчетливость и ни капли подозрительности или неприязни, которые дворф так часто встречал в глазах чессентцев.
—А ты, должно быть, тот самый наемник, который помог моим подчиненным в Лутчеке, а затем еще раз — по пути домой,— сказал покоритель.
—Да, ваше величество,— ответил Кхорин.
—За это,— начал Тархан,— Тимантер благодарит тебя. Ты и твои копейщики останетесь у меня на службе на сезон или на год? Я знаю, как использовать ваши навыки, и я хорошо заплачу.
—Благодарю вас. Но мы состоим в Братстве Грифона, а у Братства уже есть контракт.
Тархан сморщился.
—Что значит, что в следующий раз, когда мы увидимся, мы можем быть по разные стороны поля битвы.
—Может и нет, ваше величество. Шала Каранок рассчитывает бросить все свои силы против Великого Костяного Змея.
—Против врага, с которым мы, драконорожденные, с радостью ей поможем, если…— монарх покачал головой. Несмотря на показную силу покорителя, в тот миг в его действиях проскользнуло чувство, близкое к отчаянию.
—Ваше величество,— вмешался Медраш,— если позволите сказать, судя по дыму в небе, как я понимаю, у нас своя война.
—Да,— ответил Тархан.— С пепельными гигантами.
—Они устраивали налеты на протяжении многих поколений,— вспомнил паладин.— Но насколько я знаю, никто не удостаивал их боем в барабаны войны до этого.
—Теперь все иначе. Они наступают большим количеством и более организованно. Кто-то объединил племена. Они определенно стали драться умнее, хотя детали нам не ясны. Многие из тех, кто вступил с ними в бой, так и не вернулись, чтобы рассказать нам о них,— покоритель издал невеселый смешок.— Я знаю, я только что сказал, что помог бы Чессенте, но по правде мы нуждаемся в ее помощи не меньше. И если Шала на самом деле решит напасть на нас, да даже если она просто разрешит дженази пройти по ее территории и напасть, нам придется сражаться с двумя противниками одновременно.
—Ваше величество,— сказала Перра,— мне нужно убедиться, что я правильно понимаю происходящее, чтобы быть хоть сколько-нибудь полезной вам. И хотя я не хочу оскорбить вас, но спрошу напрямую: вы отправляли всадников в Аканул и просто не сказали мне об этом?
—Конечно, нет,— сердито ответил Тархан.
—Вы посылали убийц в Лутчек?
—И снова, нет. Если отбросить бесчестие, то какие на это могут быть причины?
—Вы предоставляли воинов Высшему Имаскару, чтобы те служили на борту их кораблей?
—Ты лучше остальных знаешь, как мне пришлось вытанцовывать, чтобы остаться нейтральным в ссоре между Чессентой и имаскарцами. И даже если бы моя политика изменилась, то мне нужен каждый солдат, что у меня есть, чтобы сражаться с гигантами.
—Знаете,— протянул Баласар,— если ничего не изменилось, у имаскарцев есть посол в Джерад Тимаре. Кто-нибудь мог бы спросить его, что происходит в их флоте и, возможно, распутать один маленький участок этого клубка.
—Это,— заявил Тархан,— разумная мысль. Определенно, более разумная, чем то, что обычно вылетает из твоего рта, бездельник. Привести Нэллиса Сарадексму.
Им не пришлось ждать долго. Имаскарский посол, видимо, жил в апартаментах неподалеку от королевской резиденции. Высокий и худой, с высоким и широким лбом, что делало его залысину более заметной.
