Сначала он взялся за расследование смерти ее отца. Кастор Чейз был убит в собственном доме, а Аннабель обнаружили рядом с телом соседи, которые прибежали на крик. В руках Анны был нож, которым закололи Кастора. Вся она была перемазана кровью и явно бредила. Никто не стал прислушиваться к девушке, тут же объявив ее виновной. Мол, накануне соседи слышали, как Кастор спорил с дочерью на повышенных тонах. Этого оказалось достаточно, чтобы поверить в вину Анны. Ее отправили в Герант, там же вынесли приговор – виселица, и она стала дожидаться своего часа. Бенджамин, узнав, что произошло, сразу стал пытаться вызволить дочь друга, что ему и удалось сделать при помощи Маркуса. И теперь Маркус жалел, что помог это сделать. Не было бы Анны в его жизни, возможно, дядя был бы жив. И возможно, ему не пришлось бы залезть с головой в другое дело, которое сулило не меньше проблем – Бенджамин Кроули и Кастор Чейз предали корону и скрыли что-то, что таилось в шахтах, которые они последовательно уничтожали. К такому выводу пришел Маркус, когда получил новые вести от своего помощника Кирика. Оставалось лишь найти подтверждения в записях дяди, которые наверняка сохранились где-то здесь, и Маркус окажется перед новой дилеммой: сохранить ли все втайне или обвинить покойных Кроули и Чейза в предательстве, а значит, накликать беду на себя и на Анну. Дети часто платили за грехи своих отцов.
Покидая столовую, Маркус заметил, как слуги попрятались, стоило ему появиться у них на пути. И лишь верный Ганс, который помнил его добрым мальчиком, преданно следовал за лордом. У лестницы Маркус обернулся, не желая, чтобы старик бежал за ним по ступеням.
–Утром я займусь делами, а днем навещу мейстера. Передайте ему, чтобы подготовился к моему приходу.
Ганс закивал, обещая выполнить приказ лорда.
Маркус выдохнул и отвернулся, понимая, что ему впервые придется ночевать в комнате, которая принадлежала его дяде. А рядом за стенкой будет Аннабель, которая явно не рада подобному соседству. Маркус мог бы вернуться в прежнюю комнату, но понимал, что сейчас не время идти на уступки. Если он решил довести дело до конца, то он сделает это.
Поднимаясь по лестнице, Маркус размышлял о том, как быстрее покончить с делом, что не заметил, как добрался до хозяйской спальни. Замерев перед дверью, он долго не решался войти. Казалось, если он откроет дверь, то увидит там дядю. Тот улыбнется ему, поманит рукой, чтобы рассказать какую-то очередную поучительную историю, но Маркус откажется, развернется и уйдет. Потому что у мага Исоры нет времени на глупости. Решившись, он толкнул дверь и не встретил никого. И ничего. Теплый воздух, едва уловимый запах свежей краски, новые ткани, новая мебель.
Маркус вошел в комнату, и свечи вспыхнули, освещая комнату полностью. Осмотревшись, он убедился, что Анна постаралась сделать так, что от прежнего владельца здесь не осталось ничего. Маркусу нужно будет найти вещи Бенджамина, чтобы убедиться, что он не пропустил важных улик. Расхаживая по комнате, он думал о том, как поступит завтра, когда вновь увидит Аннабель, как неожиданно замер, услышав грохот, сменившийся протяжным скрежетом. Звук, подобный тому, если бы кто-то тащил по полу что-то тяжелое.
Прислушавшись, Маркус понял, что источником звука была комната за стеной. Комната Аннабель. Кислая улыбка появилась на губах Кроули, когда онвошел в спальню и взглянул на дверь. Дверь между комнатами мужа и жены. Пережиток, который все еще сохранялся в старых замках. В столице уже давным-давно никто не пользовался подобными дверьми.
Скрип повторился, возвращая Маркуса в реальность.
Аннабель что-то упорно передвигала в своей комнате, что не могло не остаться для Маркуса незамеченным. Он сделал три шага в сторону двери и замер. Прикрыл глаза, настраиваясь, и вот он уже видел комнату Анны так, словно смотрел через мутное стекло. Кровать с балдахином, высокие подушки и светлые одеяла. Столик и стул в другом конце комнаты, зеркало почти до потолка. Шкафы, ковры, свечи. В комнате было все, что необходимо хозяйке замка и то, что она может передвинуть, чтобы закрыть со своей стороны дверь.
Маркус усмехнулся, рассматривая расплывчатый образ Анны, пыхтящей и ругающейся под нос. Она передвигала широкий комод, который с трудом поддавался и скрипел деревянными ножками по полу. Аннабель остановилась, взглянула на дверь, поджала губу, явно поборов в себе желание закричать от негодования, и пнула комод, который уперся в неровность, образовавшуюся на полу. От боли Анна вскрикнула и, пританцовывая, добралась до кровати, куда упала, подтягивая ушибленную ногу и всхлипывая.
Ей было больно.
Неожиданно Маркус ощутил ее боль, которая точно так же пронзила пальцы на его правой ноге. На той же самой ноге, которой Анна пнула комод.
Ошеломленно открыв глаза, Маркус уставился на свою ногу, которая даже не сдвинулась с места, пока он стоял посреди комнаты. Стиснув челюсти, Маркус добрался до кресла и сел, борясь с желанием сбросить сапог и помассировать ушибленный палец. Но ведь он не трогал комод. Это сделала Анна!
Отгоняя прочь ощущения фантомной боли, Маркус вновь сосредоточился, прикрывая глаза. Анна все еще лежала на кровати, теперь уже разминая ногу. Выдохнув, она села, посмотрела с ненавистью на дверь, да так, что Маркусу показалось, что она увидела его. Потом поднялась и приблизилась к комоду, который вновь начала толкать.
Улыбка коснулась тонких губ Кроули. Упрямая. Своевольная. Красивая.
Последнее слово не вязалось с делом, но Маркус не мог не отметить, что распущенные волосы шли Анне, как и то, что она наконец-то расстегнула пуговки на воротнике, который прятал ее изящную шею. Ту, которую он совсем недавно желал сдавить пальцами, а теперь… Теперь он хотел лишь одного – чтобы Аннабель прекратила заниматься перестановкой мебели, но помогать он не будет. Хотя чуть-чуть можно.
Палец на левой руке дрогнул – ножка комода выскочила из углубления, и тяжелая мебель вновь заскрипела по полу. Анна выдохнула, когда комод подпер дверь, разделяющую их комнаты. Маркус опустил руку, зная, что такая мелочь его не остановит, если он захочет войти, но для Анны не помешает знание, что она может быть в безопасности. В иллюзорной безопасности рядом с Лордом-Вершителем.
Убедившись в том, что Аннабель больше ничего передвигать в своей комнате не будет, тем самым создавая Маркусу неприятности, сама того не ведая, он выдохнул и открыл глаза. Подсматривать за той, кто совсем недавно едва не кусался, Маркус хотел меньше всего и, наверное, погорячился, решив, что жить в хозяйских комнатах будет правильно. Анна была слишком близко. Маркусу достаточно поднять руку, взмахнуть, и дверь откроется. Комод полетит прочь, а Аннабель вновь испугается его.
Страх. Ведь Маркус добивался страха, но почему сейчас, видя, как Аннабель боится его, он чувствовал себя отвратительно? Может быть, потому, что его и так все боялись. Лишь немногие и среди них боевые товарищи – лорды-маги, которых здесь сейчас не было, не испытывали страха перед ним. Что сказал бы Найт, узнай, как живется Маркусу в доме предков? Сострил бы, поднял бы на смех. Что бы сделал Габриель? Наверное, просто пожал бы плечами. Он не любил болтать. Но Маркус знал наверняка, что оба товарища никогда бы не одобрили его методы относительно той, кто совсем недавно стала его женой.
