Где, кстати, мой сторожевой пёс? Его нигде не было.
— На кухню! — прогремел хриплый голос хозяина дома, и я тут же свернула в сторону уже знакомой мне кухни.
Облокачиваясь на трость, я всё же доковыляла туда, где меня ждал Клим. Перед ним на столе стояла пара стаканов. В руках у мужчины я увидела бутылку. Он бросил на меня короткий взгляд, кивнул, вновь указывая на место, и наполнил стаканы тёмной жидкостью похожей на коньяк. Или же что-то другое, но не менее крепкое.
— Я не пью, — растерянно затрясла головой.
— Серьёзно? — ухмыльнувшись, он вскинул брови. Смеялся надо мной. — Расскажешь это кому-нибудь другому. Если будет возможность.
— Я... правда не...
— Ты будешь делать то, что я тебе сказал, Кира, — тихо проговорил, двигая стакан по столешнице, — а сейчас я сказал, что ты пьёшь. Ты меня услышала?
Глава 12
Я играла уготованную мне роль. Я всеми силами подыгрывала ему. Притворялась, что пью это горькое пойло и даже делала вид, что мне противно его глотать. Жмурилась и морщила нос.
Он спрашивал о моей семье, хотя я не знаю для чего были все эти вопросы, если он уже обо мне всё знал. Знал, что я потеряла родителей будучи ещё ребёнком. Знал, что родная тётка сдала меня в детский дом, и забыла о моём существовании на долгие годы. Меня никто не навещал, и никто даже не интересовался моими делами. Я была брошена и забыта собственной роднёй. Они что-то намутили с документами, и квартира родителей благополучно ушла к ней же. Единственное, что мне досталось — старый и покосившийся дом, где когда-то жила моя бабушка. И на том спасибо. Раньше я хотела продать этот участок и дом вместе с ним, но сейчас я уже так не думаю. Сейчас я готова уехать в эту глушь и стать невидимкой. Изменить имя на Глафира и работать дояркой на местном хозяйстве...
Однако, я всё ещё здесь и моя жизнь по сей день висит на волоске. Сегодня утром мне едва не перерезали горло...
— Гоша, — протянул Клим, опуская взгляд на мой стакан. Кажется, он догадался, что я не пью, — твой парень?
Мне не нравились предыдущие вопросы, а этот вызывал зуд под ногтями. Я не хотела говорить с ним о Гоше. Это сакральная тема. Я даже с Лизой старалась это не обсуждать.
— Я обязана с вами это обсуждать?
— Было бы неплохо, — он поднялся на ноги и залез в холодильник. Вытащил оттуда несколько контейнеров и поставил те на стол, — не забывай, что сейчас ты выбиваешь свои гарантии. Так что, решать тебе.
— Я думала, что вы уже всё обо мне выяснили.
— Сухие факты, — не глядя на меня, он принялся раскрывать каждый контейнер и заглядывать в них. Будто он знать не знал об их содержимом, — я хочу от первого лица.
Нет. Скорее всего он хотел проверить меня. Понять, как много я оставила лжи на этой кухне.
— Да, — почувствовала шевеление в желудке и жалобно заглянула в один из контейнеров. — Мой жених.
— И где же он сейчас?
— Вы же знаете.
— Любишь холодец?
— Что? — мои брови взметнулись на лоб, и я недоверчиво посмотрела в прозрачные глаза.
— Холодец? Студень? Любишь?
— Люблю, — я продолжала растерянно хлопать глазами и кусать сухие губы.
— Тогда ешь, — сдвинул коробку ближе ко мне. Затем положил передо мной вилку, хлеб и даже банку с горчицей.
Я неловко схватила вилку и, бросив на Клима короткий взгляд, всё же подчерпнула предложенное мне угощение. Но мысль о шашлыке... о сочном и ароматном мясе всё ещё не покидала меня.
Это было самой настоящей дерзостью с моей стороны.
— А... есть мясо?
— Мясо?
— Шашлык... — едва не заикаясь от собственной наглости и его поистине изумлённого взгляда. Будто я его о лобстерах и чёрной икре попросила.
— Я ведь предлагал тебе. Но ты отказалась.
Что тут ответишь?
Ничего. Поэтому я в очередной отмолчалась. Смазала горчицей холодец и погрузила вилку в рот.
— Так, что там с Гошей?
На несколько секунд я перестала жевать. Аппетит не пропал, но внутри всё клокотало от протеста.
И всё же...
— Что конкретно вас интересует?
— Просто начни по порядку...
— Гоша умер, — я начала с конца. Опустила взгляд, боясь, что он заметит в моих глазах блеск, — от приступа астмы.
— Давно?
— Нет, — качнула головой и стянула с волос резинку, прикрывая лицо, — в июне этого года.
— Скучаешь по нему?
— Да, — постаралась вложить в свой голос всю твёрдость и уверенность, — очень.
— Давно были вместе?
— Три года.
Я не хотела погружаться в детали и вспоминать о наших с Гошей отношениях. Передо мной сидел не тот человек, с кем бы мне хотелось вспоминать прошлое.
— Познакомились в детском доме?
— Нет, — я, наконец, подняла голову. Мысленно поставила между собой и Климом толстое непробиваемое стекло.
— А где?
Облизнувшись, я потянулась за салфеткой и, промокнув губы, посмотрела на контейнер, который стоял перед моими собеседником. Это было похоже на гуляш. И он ел его холодным.
— На Масленичных гуляниях.
— Серьёзно? — Клим усмехнулся.
— Серьёзно, — кивнула, — он угостил меня горячим чаем и гречневой кашей с тушёнкой. Так и познакомились...
В комнате повисло молчание. Клим недоверчиво рассматривал моё лицо, а я от дискомфорта не знала куда мне деться. Чувствовала, как наливаются кровью мои щёки и уши, и ничего не могла с этим поделать.
— Ты подумала над моим предложением?
Резкая смена обсуждаемой темы оказалась ушатом ледяной воды для меня. Я выпрямила спину и, протолкнув по горлу огромный ком, мотнула головой.
— Если я скажу, что отказываюсь? Что дальше? Ты прямо здесь меня прикончишь?
Поджав волевой подбородок, он отодвинулся от стола и бросил вилку на салфетку. Сложил руки на груди, слегка откидываясь на спинку стула и задирая голову.
— Так, “вы”? Или всё же “ты”?
Уже неважно.
— Я не смогу убить, — его вопрос мне показался не таким важным, — я просто не способна это...
— Иначе ты не выйдешь отсюда живой, Кира.
— Почему ты не веришь мне?
— Я никому не верю.
Это заметно.
— Я боюсь крови...
— Ты врёшь мне, — констатировал, и поднялся с насиженного места. Он вышел из кухни и оставил меня одну. Я не понимала, что происходит. Сидела на стуле, нервно озираясь и пытаясь выяснить, чего мне ждать дальше.
