В зеркале заднего вида вижу, что выехали мы из здания бывшего завода или какого-то производства.
«Пожалуйста, только покажи где, и я пойму, куда ехать», — стону про себя.
К счастью, мой телефон ловит сеть и я понимаю, что мы за городом.
И даже узнаю местность: тут живут родители Ромы, мужа моей близкой подруги. Но как я к ним приеду?! Что скажу?
Да какая разница! У них есть охрана — вот что сейчас имеет значение.
Услышав сзади шум приближающихся машин, решение принимаю мгновенно: выворачиваю на нужную мне дорогу и резче давлю на газ. Их элитный посёлок совсем рядом. Благо охране известна моя машина, и они сразу поднимают шлагбаум.
Через минуту я уже скрываюсь за высоким забором и поворачиваю к нужному дому. Там меня тоже признают и беспрепятственно пропускают на территорию.
Сижу в машине, не зная, что делать дальше.
Позвонить Любе? Но она сегодня в городе. Роме? Но внутри все отчаянно против этого. У нас с ним нормальные отношения, но тот факт, что они с Сергеем убили моего отца, все же сказался на нашем общении: я постаралась свести его к минимуму. Он опасный человек, и от него лучше держаться подальше.
В салоне раздаётся неожиданный шорох, и я вздрагиваю и ору от страха. А оглядевшись, понимаю, что совсем забыла о своем пассажире.
А он все еще тут, и все еще в отключке.
— Эй! Эй! Мужчина! Вы меня слышите?! — пытаюсь до него докричаться. Но все тщетно.
Выхожу, открываю багажник: там у меня всегда лежит большая бутылка с водой. Брызгаю на него, но он не просыпается.
Хожу взад — вперед.
«Что делать?» — возвожу глаза к небу.
— Аля? — неожиданно слышу сзади голос подруги. — Ты как здесь? Мне передали, что ты приехала. Но мы-то вроде не договаривались встретиться. — Люба подходит к парковке. — Мы сегодня здесь незапланированно оказались: прабабушка захотела увидеть правнука, а мы не смогли отказать. Так что ты делаешь здесь?
Срываюсь с места и крепко обнимаю подругу.
— Люб, тут такое дело… — перевожу дыхание, — короче, иди сюда, — подвожу ее к задней двери своего автомобиля. — и да, только никаких язвительных словечек и подколов. Все очень серьезно.
На этих словах открываю двери.
— Мать, ты отказалась от отношений, а теперь похищаешь бомжей? Беднягу аж скрутило. — насмехается Люба.
— Люба, ты не понимаешь… — стараюсь вкратце рассказать ей историю.
— Чем больше на него смотрю, тем больше убеждаюсь! Алин, он красавчик! — перебивает, недослушав меня, Люба.
— И это говорит без пяти минут жена Рамазана Урусова? Молодого бизнесмена, занявшего пост заместителя генерального в огромной и преуспевающей корпорации?
— Ну, знаешь, — кокетничает Люба, — я пока не сказала свое окончательное «да».
— Ой, да ну?! — прикалываюсь над ней. — А кто во всех поездках его сопровождает? А? А кто лежал с ним в больнице, когда вырезали аппендикс?
— Меня мама отправила, чтобы я чуть развеялась.
— Да, давай рассказывай, — издеваюсь над ней. — В больницу тоже она отправила, или сама помчалась?
— Ну, — начинает Люба вновь отбиваться, как вдруг наш «бомж» подает признаки жизни и стонет.
— Кстати о больнице: может, позвоню Роме, и он договорится с Даней?
— А если без Ромы? Давай сами как-нибудь!
— Так… — оглядывается на дом подруга, а я со своими делами совсем забыла, что у нее там ребенок и ей надо вернуться.
— Люб, ты иди к Илюше. Только дай номер Данияра, я сама позвоню и отвезу его.
— Хорошо.
Люба соединяет нас с братом своего жениха, и я, договорившись с ним о приеме экстренного больного, кладу трубку.
— Все, ладно, мы поехали.
Собираюсь сесть в машину, как подруга хватает за руку.
— Аля, если они знают твою тачку, они могут найти вас, тебя.
— Черт, — а ведь она права! Моя малышка зарегистрирована в столице, и адрес мой домашний там указан… А если похитители явятся ко мне домой?
Прислоняюсь спиной к машине и качаюсь взад-вперед. Вот незадача! Как решить этот вопрос? С закрытием пекарни мама постоянно дома…
— Что делать будешь?
— Не знаю. Думаю пока.
— Я бы предложила обратиться… — Делает многозначительную паузу, а после продолжает: — Но ты же не согласишься.
Продолжая раскачиваться, произношу, глядя в небо:
— Не соглашусь.
— Хочешь, позову ее к нам в гости?
— Ты же знаешь, наши мамы не очень ладят.
— И то правда. Что делать тогда?
Молчу, на ум ничего не приходит. Только если рассказать ей правду и свалить на время из города. Но это не выход. Мама начнет требовать, чтобы я обратилась в полицию, а я для себя уже поняла на основе расследования гибели моего Илюши и папы, что там я правды и справедливости не добьюсь. Поэтому пошла в журналистику, как встала на ноги.
— Ладно, Аля. Я тоже еще подумаю, как вам помочь. Давай перенесем твоего дружка ко мне в машину, и на ней вези его в больницу к Дане. Будем надеяться, что тебя не тормознут по пути менты.
Как представила, что придется его вновь перекладывать, поднимать, так сразу перехотела это делать. Наверное, подруга все поняла по моему виду и позвала охранников, которые все за нас сделали.
Вручая мне ключи от своей тачки, Люба на мгновение задерживает их в своих руках и, дождавшись, пока я взгляну на нее, говорит:
— Аля, о помощи не стыдно просить. Главное, чтобы было не слишком поздно.
Понимая, на что она намекает, киваю.
— Хорошо, но в этот раз я сама. А после что-нибудь придумаем.
Едем в больницу без происшествий. Для большей конспирации надела очки. Подъезжая к частной клинике родственника Молота, оглядываюсь по сторонам, ища слежку. Никого не обнаружив, выдыхаю с облегчением.
Вызываю Данияра с носилками. Грузим спящего парня на переноску и везем в больницу.
Не знаю, что делает этот напыщенный самовлюблённый мужчина, который не раз подбивал ко мне клинья, но через недолгое время ему удается привести в сознание моего горе-знакомого.
Вхожу в его палату вместе с Данияром.
— Ну что же, можно сказать, доброе утро. Как спалось?
Мужчина на больничной койке смотрит на нас с подозрением, как будто ожидает чего-то. А он красавчик! После того как его вымыли и привели в порядок, могу сказать это с уверенностью. А если учесть его высокий рост — да, действительно очень привлекательный мужчина.
Переглядываемся с Даней, и решаюсь заговорить:
