Он смотрел на ее губы и не мог от них оторваться. Ее губы обещали ему рай.
— Шантель, прости. Скажи, что ты хочешь любви так же, как и я.
Она осознала сексуальное напряжение только тогда, когда услышала гулкие удары своего сердца. Почему она раньше ничего не почувствовала. Ее бесило, что он так действовал на нее, но ничего не могла с этим поделать.
Словно пребывая в каком-то трансе, она кивнула.
Роман наклонил голову и поцеловал ее. От прикосновения его губ ее соски превратились в набухшие пики. Он завладел ее ртом, издав низкое рычание, и ее губы сами собой приоткрылись, чтобы позволить его языку скользнуть внутрь. Он целовал ее с полной самозабвенностью, как будто они не были там, где их в любой момент могли увидеть.
Потом он отстранился. Его глаза блестели.
— Поедем ко мне домой.
Его слова были для нее как ушат холодной воды.
Ну вот! Она снова попала в плен своих гормонов.
«Что он обо мне подумает?»
Чувствуя к себе отвращение, Шантель оттолкнула его. Она никогда не будет значить для него больше, чем игрушка для секса.
— Я никуда с тобой не поеду, — сказала она.
— Не понимаю. Мы оба взрослые люди. Зачем отказывать себе, когда ясно, что ты меня хочешь?
Шантель опустила глаза и сквозь тонкую ткань блузки увидела очертания своих сосков. О, черт! Чтобы скрыть смущение, она использовала гнев.
— Этот довод может сработать с другими женщинами, но не со мной. Между нами ничего больше не будет. Ни сейчас, ни потом.
Глава 6
— Я думаю, что вашему сыну понравится в Атланте, Тим, — сказал Роман, когда они с отцом Джексона Кертиса зашли в бар во время матча лиги в Индианаполисе. — Атланта — прекрасный город, и ему есть, что предложить в плане исторических традиций и культуры.
— Я понимаю, — сказал Тим. — Но все же Кертис будет слишком далеко от дома, а я немало слышал историй о молодых людях, растративших свою жизнь в казино. Я хочу, чтобы мой сын оставался под присмотром семьи, и поэтому не могу гарантировать, что он подпишет контракт с «Кугуарз».
— Уверен, что вы можете оценить преимущества, которые дает команда, владельцы которой темнокожие. Мы относимся к нашим игрокам как к членам семьи и хорошо им платим. Кроме того, за ними присматривает мой брат Джулиан, один из лучших спортивных врачей, а их продвижением на рынке занимается моя сестра Джиана. Мы хорошо укомплектованная и слаженная команда.
— Нужно отдать вам должное, вы основательно все продумали, мистер Локетт.
Роман улыбнулся:
— Зовите меня просто Ром. Так зовут меня мои друзья.
Тим кивнул:
— Хорошо, Ром. Но чтобы убедить меня, нужны не только разговоры. Дела говорят громче слов.
— Тогда позвольте мне пригласить вас в Атланту в апреле. Перед драфтом. Посмотрите на наш город. Познакомитесь с моей семьей, чтобы убедиться, что ваш сын будет в хороших руках. Обещаю, что вы не разочаруетесь.
Тим протянул ему руку:
— Ловлю тебя на этом.
— Вот и отлично. — Роман крепко пожал ему руку. — Мой помощник сегодня же с вами свяжется.
Только когда за Тимом Джексоном закрылась дверь, Роман опрокинул стопку виски. Поскольку его собеседник не пил, ему не хотелось давать тому лишний повод подумать о другой команде.
— Ну, как все прошло? — спросила Джиана, усаживаясь на табурет, который освободил Тим.
В красном костюме с укороченными брюками она выглядела сногсшибательно.
— А ты как думаешь?
— Ты ведь знал, что его будет нелегко купить. Тебе просто нужно его убедить, что мы лучшая команда в городе.
Роман усмехнулся:
— Ну да. Так же просто, как убедить Винна Старкса заплатить за билборды с рекламой его спортивного напитка. — Он знал, что его сестра уже несколько недель безуспешно пыталась добиться встречи с неуловимым миллиардером.
Ее глаза сузились.
— Ты не веришь, что я с этим справлюсь? Но опять же, чему удивляться? Вы с отцом всегда так.
— Как так?
— Недооцениваете меня. Но я докажу, что вы ошибаетесь.
Она ушла так же стремительно, как и пришла, напомнив ему этим еще одну энергичную особу, с которой он столкнулся месяц назад в галерее. Чьи слова до сих пор звенели у него в ушах. И ее не в чем было винить. Надо быть идиотом, думая, что они просто могут начать с того места, на котором остановились. Он переспал с ней и улизнул, словно вор в ночи, оставив лишь короткую записку. Неудивительно, что она не захотела дать ему второй шанс.
Роман уважал ее желание.
Хотя нередко думал о ней. Хотел позвонить или написать, но был уверен, что она не ответит.
К тому же сейчас перед ним стояла другая задача. Он должен был придумать, как заставить Кертиса подписать контракт с «Атланта Кугуарз».
Иначе его отец никогда не уйдет с поста генерального директора, и Роман вечно будет жить в его тени.
— Я думаю, он винит в этом меня, доктор Уилсон, — сказала Альма Стивенс. Выглядела она ужасно: ее волосы были тусклыми, словно она не мыла их несколько дней, вместо обычной элегантной одежды спортивные штаны с вытянутыми коленками и безразмерное худи.
Шантель отметила, что ей и самой вот уже несколько дней хотелось влезть в нечто подобное. Последнее время она чувствовала себя очень вялой. У нее был расстроен желудок, но она пришла на работу, не желая подвести Альму. Она видела, что ее пациентка находится на грани срыва.
— Мы уже говорили об этом, Альма. Ты не должна так думать.
— А что мне еще думать? Это моя матка не способна их выносить. В последний раз я неукоснительно соблюдала постельный режим, надеясь, что все обойдется, но через три месяца… — По ее щекам покатились слезы.
— А ты не рассматривала другие варианты? — мягко спросила Шантель. Она надеялась обсудить это с мужем Альмы, но он отказался присоединиться к терапии. Может быть, он был слишком горд, чтобы признать, что и он тоже нуждается в помощи.
— Вы имеете в виду суррогатное материнство? — Голос Альмы слегка повысился. — Или усыновление?
— Я думаю, что оба варианта приемлемы.
— Я не хочу, чтобы кто-то другой вынашивал моего ребенка! — воскликнула Альма. — Не хочу!
— Все в порядке, Альма. Пожалуйста, успокойся. Я не хотела тебя расстроить.
— Я чувствую себя неудачницей и негодной женой. Я не могу дать своему мужу то единственное, чего он хочет больше всего на свете.
— Даже больше чем тебя?
— Не знаю… Возможно. — Альма достала платок и высморкалась. — Прошлой ночью я сказала ему, что уйду от него, чтобы он мог найти другую жену, способную родить ему ребенка. Он ничего не ответил. — Она снова начала плакать.
