– С тобой так хорошо, – сказал Джонатан, когда они вернулись в его номер. Он обвил рукой талию Натали и прижал ее к себе, а потом жадно припал к ее губам.
Натали приоткрыла рот, а Джонатан нащупал молнию на ее платье. Ей тоже не терпелось его раздеть, поэтому она стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Вскоре на пол соскользнула их одежда. Джонатан приподнял Натали и уложил на кровать.
Она раскрыла объятия, и Джонатан, присоединившись к ней, принялся целовать ее. Подняв голову, он увидел, как страстно блестят ее глаза. Джонатан касался горячим языком ее груди и посасывал напряженные коричневые соски. Наконец Натали схватила его руками за голову, побуждая Джонатана целовать ее живот и между ног. Когда она нетерпеливо простонала, он надел презерватив и глубоко вошел в нее.
Он закрыл глаза, глубоко вздохнул и начал ритмично двигаться. Натали первая забылась от удовольствия, но Джонатан не остановился, даже когда она впилась ноготками ему в спину. Почувствовав приближение мощного наслаждения, он громко простонал, и Натали крепко обняла его руками.
Натали знала, что блаженство не может длиться вечно. Прошедшие пару дней они с Джонатаном провели на пляже, в бассейне или в Галвестоне, известном своими антикварными магазинами. Они бродили по магазинам, где Натали выбирала свадебный подарок для Челси. Джонатан понял, что ей нравится покупать старые вещи и обновлять их.
Однако удивительнее всего было то, что Джонатан умел играть на пианино. Однажды вечером после ужина из четырех блюд в одном из элитных ресторанов курорта они отправились в пиано‑бар. Пианист пел и играл классические мелодии биг‑бенда и поп‑музыки. Натали не знала, сколько времени они провели в баре, разговаривая и потягивая мартини. В конце концов, в баре остались только она и Джонатан.
Именно тогда он изумил ее, поднявшись на сцену и сев за рояль, чтобы сыграть «Лунную сонату» Бетховена. Она понятия не имела, что он такой талантливый. Ей очень нравилось, как его пальцы касались клавиш и извлекали из инструмента мелодичные звуки. Натали приободрилась, потому что Джонатан показал себя совсем другим человеком. Он всегда был жестким со всеми, а с ней мягким, нежным, страстным и неудержимым.
Она поднялась на сцену и села рядом с ним на скамейку.
– Когда ты научился играть? – спросила она.
– В семь лет. Моя мама решила, что ее дети должны научиться чему‑то культурному и утонченному, а не только скотоводству. Она заставила меня играть на фортепиано. Моя сестра Алекса играла на скрипке, а брат Джейден – на саксофоне. Потом, когда родители удочерили Кейтлин, она научилась играть на кларнете.
– Похоже, у Латтиморов готов целый оркестр.
– О да. – Джонатан рассмеялся. – Мой папа великолепный барабанщик, поэтому когда вся семья собиралась вместе, мы устраивали дикий шум. Я думаю, моя мать потом пожалела о своем решении.
– Как хорошо! Мне бы очень хотелось быть частью такой большой семьи, как твоя.
– Тяжело быть единственным ребенком?
Натали кивнула:
– Моя мать тоже единственный ребенок у бабушки и дедушки, поэтому у меня нет двоюродных братьев и сестер. Иногда мне было одиноко. Но в конце концов я смирилась с одиночеством. Однако шестилетнему ребенку, который хочет с кем‑нибудь поиграть, непросто.
– Дай мне руку! – сказал Джонатан.
– Зачем?
Он не дождался ее ответа, а взял маленькую руку Натали в свою и положил ее на клавиатуру, и потом, направляя пальцы Натали, стал играть мелодию.
Мелодия показалась Натали знакомой.
– «Свети, звездочка»?
Он ухмыльнулся и коснулся ее носа кончиком пальца:
– Умница, Натали Гастингс. – Он наклонился, и его горячие и требовательные губы припали к ее рту. Когда они отстранились друг от друга, чтобы отдышаться, он сказал: – Нам пора наверх.
На этот раз им не потребовалось много времени, чтобы вернуться в ее апартаменты. Они быстро раздели друг друга и забрались на кровать. Джонатан обхватил ее груди большими руками. Натали простонала и забыла обо всем, когда он принялся осторожно покусывать ее напряженные соски. Ей было так приятно от его ласк, но она тоже хотела доставить ему удовольствие.
Джонатан надел презерватив и усадил Натали верхом на себя. Она стала медленно двигаться, следя за его реакцией. Джонатан чуть приподнялся, встречая каждое ее движение. Натали не знала, сколько раз она звала его по имени, прежде чем они вместе отправились навстречу бесконечному вихрю наслаждения. Она поняла только одно: близость с Джонатаном запомнится ей навсегда.
Спустя два дня Натали подумала, что наступивший день будет одним из ее любимейших воспоминаний. Джонатан зафрахтовал яхту для романтического отдыха на двоих. Она не знала, чего ожидать, когда Джонатан сказал ей взять с собой купальные принадлежности, одежду для отдыха и какое‑нибудь вечернее платье. Она старалась не облизываться, увидев Джонатана в футболке, облегающей его широкие плечи, и шортах, подчеркивающих его мускулистые бедра и подтянутые ноги.
– Не глазей! – Джонатан ухмыльнулся, и Натали покраснела, потому что слишком размечталась о том, чем они займутся позже.
С каждым днем она все больше увлекалась Джонатаном. Он ясно дал ей понять, что на этой неделе они будут делать все, чего захотят. Она очень переживала, что он не понимает, как хорошо им вместе, но постоянно сдерживала свои чувства, чтобы он не заметил, как она жаждет более серьезных отношений. Она рисковала, проводя с ним отпуск, потому что Джонатан был ей совсем небезразличен, но у нее не было другой возможности узнать его лучше. Она не знала, сумеет ли легко расстаться с ним, когда закончится неделя отдыха. Глубоко спрятав эмоции, Натали решила разобраться с ними после возвращения в Ройял.
Лимузин отвез их в гавань Галвестона. Через десять минут быстрой езды они были вблизи от красивейшей яхты, которую когда‑либо видела Натали. Это был огромный двухэтажный шедевр.
– Добро пожаловать на борт! – сказал седовласый мужчина, помогая ей подняться на заднюю палубу, где была просторная, открытая зона отдыха.
– Спасибо.
Натали догадалась, что перед ней капитан корабля. На нем были офицерская фуражка с вышитым золотом якорем и венком, белоснежная рубашка на пуговицах и с погонами, на которых были знаки отличия – якорь и четыре полоски, – и черные брюки.
– А вы, наверное, мистер Латтимор. – Он протянул руку Джонатану, который поднялся вместе с Натали на борт.
– Да, сэр. Пожалуйста, зовите меня Джонатаном.
– Меня зовут Джефф, и сегодня я ваш капитан.
– Приятно познакомиться, – одновременно сказали Натали и Джонатан.
– Я покажу вам корабль.
Джефф провел их через большой салон открытой планировки и кухню с огромным центральным столом, на котором стояла ваза с розами. Весь стол был усыпан лепестками белых роз. Рядом с вазой было ведерко с шампанским и два бокала.
