Оказывается, здесь тоже была еще одна дверь, за которой обнаружился кабинет. Шкаф с книгами – в другое время я не преминула бы изучить корешки, но сейчас разобрать названия было невозможно, и я отстраненно подосадовала на свою неграмотность. Книги не выглядели средневековыми талмудами в золоте и драгоценных камнях, но и на современные не походили: кожаные обложки с тиснеными названиями и узорами.
Кроме книжного шкафа, в кабинете был письменный стол помассивнее того, что остался в зале с покойником, стопка чистой бумаги и несколько не таких аккуратных стопок – исписанной, пара книг, самописка, напоминающая наши перьевые ручки, ее серебряный корпус был покрыт черненым орнаментом. Далеко до творческого беспорядка, и все же видно, что за этим столом действительно работают, а не только изображают профессора.
Рядом с книжным шкафом стоял низкий столик с резными ножками, пара деревянных кресел, подходящих к нему по высоте, и еще один шкафчик, полностью закрытый.
Винсент усадил меня в одно из кресел и сунулся в шкафчик.
– С медом или несладкий?
– Прошу прощения?
– Чай с медом или несладкий?
– Несладкий, пожалуйста.
Глупо отказываться, все равно он не отступится. Что ж, посидим, чайку попьем, поморочим друг другу голову. Мне его не переиграть, но, может, еще побарахтаюсь.
Откинувшись на спинку кресла, я наблюдала, как на столике появляется кувшин с водой, фарфоровый чайник и такая же коробочка с притертой крышкой. В коробочке обнаружилась сушеная трава, пару щепоток которой Винсент сыпанул в чайник. Плеснул воды, накрыл крышкой. Уселся напротив, вроде бы не прикасаясь к чайнику, но вскоре тот зашумел, закипая.
– Научишься, – сказал он в ответ на мое безмолвное изумление. – Освоишься с даром как следует, и можно будет потихоньку пробовать стихии, а потом и бытовую.
– Бытовая сложнее? – удивилась я.
– Сложнее, потому что это несколько стихий в сочетаниях, не всегда очевидных. Проще, потому что тянет не так много сил. – Он пожал плечами. – Нанимать бытовых магов может позволить себе король и самые богатые вельможи, но никто не мешает научиться таким вещам для себя. Быстрее и удобнее, чем искать толковую и расторопную прислугу.
«Выпрет из университета – пойду в служанки», – мрачно хмыкнула я про себя. Если тут такой спрос на толковых и расторопных. Только надо будет не забыть вытребовать у профессора рекомендации в качестве компенсации морального ущерба. Вот ведь прицепился, в самом деле весь мозг выел!
Тем временем на столе появились чашки – нормальные чашки, а не наперстки на пару глотков. Винсент наполнил их, одну пододвинул ко мне. Я обхватила ее руками, вдыхая травяной аромат, одновременно свежий – без мелиссы явно не обошлось – и сладковатый. Попробовала.
– Очень вкусно, спасибо.
– Не за что. – Он отхлебнул из своей чашки, помолчал, точно так же, как я, покачивая ее в ладонях. Поставил на стол и улыбнулся. Я мысленно выругалась, обнаружив, что расплываюсь в ответной улыбке. Наваждение какое-то, честное слово!
– Неудачно началось знакомство, а потом и вовсе все пошло наперекосяк, – сказал Винсент. – Попробуем сначала?
Понял, что давить на меня бесполезно, и решил сменить тактику?
– Не будь такой подозрительной. – Ответил он на невысказанные мысли.
– А ты не читай меня, – буркнула я.
– Не могу. Ты же не можешь не слышать?
Еще как могу! Я и под соседскую дрель могу уснуть, если очень спать хочется.
– Перстень надень.
– Догадалась, значит? – Он извлек украшение из воздуха, демонстративно надел на палец. – Вот так, теперь мы на равных.
Я покачала головой.
– Не на равных. Даже если сейчас ты поишь меня чаем и позволяешь говорить «ты», ты все равно остаешься профессором, а я – студенткой, которая может вылететь из университета по одному твоему слову. Не говоря уж обо всем остальном – я обвела взглядом кабинет, обставленный добротными и явно недешевыми вещами.
– Это правда. Правда и то, что я преподаю пятнадцать лет и за это время научился видеть студентов насквозь без всякой эмпатии, так что перстень не сильно тебе поможет. То, как вы сегодня переглядывались с Томасом – надо быть вовсе дураком, чтобы не понять, что к чему. И все же, – он снова обезоруживающе улыбнулся, – я в самом деле хочу исправить впечатление, которое у тебя обо мне сложилось.
Его голос, низкий, глубокий, словно обволакивал мягким одеялом, проникал в тело, растекаясь теплом в груди, заставляя загореться щеки. Нет, это чай, просто слишком горячий чай, и…
Да кого я обманываю, на самом деле! Всегда смеялась и над любовью с первого взгляда, и над влюбленностью в преподавателя. Вот и досмеялась. От одного его взгляда обмираю. Гормоны, чтоб их!
– Зачем? – поинтересовалась я холодно.
– Хотя бы потому, что не люблю выглядеть сволочью.
– Это «потому что», а не «зачем».
Он хмыкнул.
– Всегда ловишь других на слове?
– Ты же ученый, – ответила я ему в тон. – Значит, должен понимать, насколько важны точные формулировки.
Выставит, как пить дать выставит. Вряд ли он привык, чтобы студенты разговаривали с ним в таком тоне. Впрочем, после того, как я закатила ему истерику, терять уже все равно нечего. Надо же было так сорваться, позорище просто! Впрочем, я всегда плохо умела справляться с эмоциями, потому и выбрала специальность, где риск сорваться на пациента минимален.
Выставит – может, и к лучшему, с глаз долой… Биохимическая буря проходит быстро, если не подогревать ее встречами да несбыточными мечтами. Так что сейчас мне надо думать не о том, что бросает в жар, стоит случайно встретиться взглядом, а о том, что Винсент сменил тактику, но не намерения.
А, может, в самом деле рассказать ему обо всем? Невозможно же вечно жить настороже, шарахаясь ото всех. Угу, может, еще и инквизитору рассказать? Совсем мозги от гормонов размякли. Если у мужчины шикарная улыбка и объятья, в которых грелась бы и грелась, это не повод ему доверять.
Он надолго замолчал, покачивая в руках кружку и явно о чем-то размышляя. Я не мешала ему, прихлебывала чай, в самом деле очень вкусный, с едва заметной терпкой горчинкой. Медовая сладость только испортила бы его. К слову, Винсент свой чай тоже не сластил.
– Хорошо, – сказал он наконец. – У тебя свои тайны, у меня свои, но нам придется как-то договариваться и работать вместе.
Придется? Это мне придется, а у тебя есть варианты. Или тебе за студентов по головам платят? Так из-за одной меня не обеднеешь.
– Для начала я хотел тебя попросить, чтобы ты подняла и расспросила тело Ивара.
Глава 11
Винсент нахмурился, вокруг рта появились жесткие складки.
