Хойро встал, переглядываясь со мной.
— Вы чего? — только и спросил я.
— Щекодав волнуется, — серьёзно ответил Шугабой, ёрзая взглядом по кромке леса за холмом, с которого мы сюда спустились.
— А? — только и вырвалось у меня, и мы вдвоём с Хойро уставились на старичка.
Мирно посапывающий, с вечно застывшей улыбкой выспавшегося человека, Щекодав не выдавал никаких признаков беспокойства. Если не считать за это вытянутую руку или свисающую с уголка губ слюнку.
Но сомневаться в словах ордынца было бы глупо, и я тоже стал вглядываться в лес.
По совпадению, с той же стороны к нам приближались летающие глыбы. Отсюда уже можно было разглядеть, как они подтягивают из леса мусор и мелкую живность, которая, взлетая, снова падала на верхушки деревьев.
Астероиды уже не были похожи на точки, а стремительно росли, превращаясь в настоящие бесформенные планеты. Кувыркаясь и слегка болтаясь из стороны в сторону, колоссы летели друг за другом в нашу сторону.
Летающих скал было две. Нет, три. Да, точно три… Или четыре?
Стоп! Я всмотрелся, пытаясь понять, что видят мои глаза. Одна из точек росла медленнее других, и вообще двигалась как-то странно — неслась чуть ниже летающих островов, иногда уворачиваясь от поднимающегося из леса мусора.
Тут эта точка засветилась, словно позади неё… да в график такое счастье! Позади неё заработали сопловые двигатели!
Челнок стал приближаться, пытаясь обогнать скалы.
— Грязные эйкины делать экономию топливо! — прошипел Хойро, вскидывая арбалет, — Как они делать находку нас?!
Мы заёрзали головами, но местность была не самой лучшей, чтобы где-то прятаться. Набежала тень — первая из громадных скал уже была близко, и внизу живота появилось странное чувство. Вестибулярный аппарат чуял приближение антигравитации.
Я потянул свина и Шугабоя за плечи:
— Быстро, к водопаду! Брутыш, хватайте Щекодава!
К счастью, те среагировали даже быстрее, чем мои мозги.
— Давай! — Шугабой подгонял братьев.
Поросёнок застрочил копытами по мелководью к скале и заголосил:
— Я не помнить, где есть вход!
— Да твою мать!
— Щекодав что-то показывает! — заорал Крутыш.
Перед ним бежал Брутыш, на его плечах трясся дрыхнущий оракул, и на диком бегу рука с вытянутым пальцем болталась по амплитуде примерно в сто восемьдесят градусов.
Головы Крутыша и Шугабоя болтались из стороны в сторону вслед за этой рукой. Ну да, точность предсказания просто фантастическая!
Сбоку раздался грохот, и меня окатило водой и толчёной галькой, словно шрапнелью. Я не успел оглянуться, как волна гравитации подхватила меня, и ноги забарахтались над землёй.
Да лопни мой пиксель, как же так?! Я закрутился, понимая, что опять упустил момент хоть как-то управлять полётом, и быстро потерял ориентацию.
Где верх, где низ?!
Подо мной то проносилась мокрая галька, через которую сочилась речушка… То проносились километры километров. Кусок луны, испещрённый горами, ущельями, сотней вертящихся обломков и мириадами пылевой взвеси, тянулся через всё небо.
Мой организм от невесомости сходил с ума, и мне казалось, что я падаю на какую-то неведомую планету. Тут на фоне всего этого мелькнул челнок эйкинов, и навскидку я метнул ледяную молнию, но она потухла в нескольких метрах от меня.
Сверкнула новая синяя вспышка на челноке. Следующий залп прошёл совсем рядом, я ощутил жар от сгустка плазмы. И снова грохот, удар от взрывной волны, и поднявшееся облако пара с грязью накрыло меня.
Глава 39
Полёт, сопровождавшийся вращением и неразберихой, длился всего несколько секунд. Мимо пролетали плазменные заряды с челнока, но, видимо, эйкинам тоже было непросто целиться в гравитационном хаосе.
Неожиданно об меня стали биться крупные брызги, и через мгновение я весь намок — водопад, сквозь который я летел, в невесомости превратился в веер крупных водяных шаров.
А в скале впереди образовалась огромная дыра, сверху которой, словно занавеска, колебался ворох камней. И ровно в эту пещеру влетал, уверенно сложив руки на груди, Хойро Пеп. Да чтоб его Охрюнна съел!
Одновременно с тем, как я увидел пещеру, мой желудок сделал сальто, и долгожданное притяжение резко потянуло меня вниз. Летал я достаточно высоко, поэтому здорово приложился о камни.
Вместе со мной вниз рухнул и водопад, заглушив весь мир звуком дождя. Звуки тут же изменились — я оказался под водой, забарахтался, не сразу поняв, что тут глубина всего-то по пояс.
Вынырнув, я встал и, тряхнув головой, огляделся. Где команда?! Где противник?!
Мир вокруг был сплошным дождём — холодным, шумным, бьющим по голове и текущим в глаза. Ух-ё, вот это виртуалка, мать его за пиксель!
Стоя прямо под водопадом, я увидел сквозь струи размытый силуэт челнока. Кажется, эйкины высаживаются.
Пипец, вашу зелень! Героически перебирая ногами, я погрёб к скале — её тёмный силуэт нависал с другой стороны. Выскользнув из-под водопада и протерев глаза, я вскинул голову.
Где пещера, которую заметил до этого?! Должна быть сверху.
Кто-то схватил меня за пояс, и я воинственно обернулся, стиснув кулаки. Никого… если не считать плывущего рядом утопленника, вытянувшего руку и зацепившегося пальцами за меня.
— Щекодав?! — я сгрёб старичка за шиворот, приподнял из воды.
Тот мотнул головой, то ли кивнув, то ли от дрогнув моего движения, да так и повис. Блин, как можно спать, когда тебя из плазменных турелей атакуют грязные делатели грязных дел?!
Возле самой скалы глубина была уже по колено, и я радостно попрыгал вдоль мокрой отвесной стены, подтягивая за собой беспомощного Щекодава. Тот, выныривая, каждый раз издавал самый натуральный храп, успевая при этом задерживать дыхание.
— Где все, Щекодав?! — проорал я ему в ухо, одновременно с этим ощупывая скалу.
Как забраться на верх? Здесь не за что зацепиться. Да чтоб вас!
— Щекодав!!! — я снова тряхнул старика, и его рука странным образом дёрнулась, словно показав в сторону пальцем.
Тут же под ногами заёрзала галька, ушей достиг какой-то новый гул. Я обернулся — силуэт челнока за шумящим водяным занавесом поднимался с холма, освещаясь огнями двигателей.
Сейчас выстрелит…
Всё моё нутро сжалось и я, повинуясь инстинктам, прыгнул на Щекодава, вжимая его в дно. Тут же над нами грохнуло, и нас осыпало обломками, — пара особо крупных здорово приложились по шлемаку, окрасив мне зрение в красный цвет.
Лишь бы пинга хватило!
Я вынырнул, поднимая старика. Вокруг всё ещё падали камешки из шипящей горячей выбоины, получившейся в скале от удара плазмой. Правда, падали только крупные камни, а особо мелкие как-то странно кружились, заметно притормаживая. Да и брызги от обломков уже не падали вниз, а разлетались и зависали, влекомые вбок ветерком.
